М+ж (СИ)

Зная папеньку, Лулле был уверен - невесту будут осыпать наполнителем для кошаритовых туалетов.

- Им еще и золото везти? А вот шиш им, коровам крылатым!

Дабы никто не усомнился в твердости его намерений, его Величество показал верблюдонду жирную царскую дулю. После перевел кулак на дорогого отпрыска.

-Шиш тебе!

К чему это было сказано, Лулле не знал. Искать логику в батюшкиных действиях было бесполезно.

-Еще Маскул говорит, что при отсутствии каких - либо драгоценностей, жених может покорить невесту своей силой и доблестью, символом которой является меч.

-Ага! - старый аспид довольно потер ручонки - Гондо! Гондо, срань ты куриная, ты где шляешься? А ну тащи быстро сюда эту хрень железную, что у меня в зале висит!

Гондо, низенький очкастый андроид, с чавканьем нырнул в подпространство. Секунду спустя в руках Сына Маскула покоилось его орудие, которым уборщица частенько сбивала паутину.

-А ну шевели корявками, сюда иди!

Лулле подчинился и обреченно шагнул вперед, приобретая удивительное сходство с верблюдондом.

-Давай, бери эту ерундовину и лезь в корзинку, посмотрим, может, не таким страшным будешь!

Кронпринц кивнул аки Конь Великого Маскула, которому чересчур эмоциональный хозяин дал по яйцам. Пять минут позора были обеспечены.

-Дынннн! - святая реликвия плюхнулась на землю, утягивая за собой удерживающие ее руки.

Принц виновато улыбнулся и попытался поднять окаянную железку. Грун с шумом выпустил воздух. Дорогому папеньке отчетливо не доставало кольца в нос и красной тряпки.

С третьей попытки меч оторвался от земли.

-Ну что встал, как пень, лезь давай! - родитель шлепнул верблюдонта по заду.

Росту в благородной скотине было добрых метров пять. К услугам жертвенного барана, то есть жениха, к корзинке прилагалась веревочная лестница.

Лулле мысленно пожелал папеньке в один прекрасный день проснуться с этой железкой в заднице, и уныло поплелся к паланкину.

- Да что ты тащишься, как корова? Быстрей костылями двигай! Сидишь целыми днями на заднице, бумагу портишь, потом толком и пошевелиться не можешь!

Пращурова цацка волочилась следом, проделывая в земле глубокую борозду.

- Эй, длиннорожий, глянь - Его величество переключился на советника - Если не выгорит со свадьбой, может, будем так поля окучивать? Хоть какой- то толк будет!

Утерев пот, принц схватился за первую жердину. Теперь нужно поднатужиться и закинуть меч...

-Да что ж такое? - всплеснул руками Грун при виде упавшего на землю тела - Да я тебе сейчас задницу как подпалю, мигом поскачешь!

Секунда - и Лулле снова полз на вышку. Слова у папеньки обычно не расходились с делом.

Второй заход имел гораздо больший успех. Жених дополз примерно до середины, когда клинок нечаянно попал верблюдонду в глаз.

Животное взревело похлеще папеньки и потрясло башкой. Потеряв равновесие, Лулле угодил прямиком под морду разъяренной зверюги. Из раскрытой пасти на лицо капнуло чем - то липким и вонючим. Вещество пахло как батюшкины портянки.

-Сожри его! - его величество подался вперед. На лице его играла улыбка маньяка.

Советник растерялся, не зная, какую из двух бешеных тварей успокаивать перовой.

-Ваше величество - Ануд решил начать с наиболее опасной - Ваше Величество, что вы такое говорите? Немедленно прикажите вколоть животному транквилизаторов.

-"А себе - цианистого калия!" - говорили его глаза.

Верблюдонд пришел в себя быстрее Груна. Звереныш заскулил и покаянно ткнулся принцу в подмышку.

-Тьфу ты, тебя даже звери не жрут! - в голосе папеньки читалось неприкрытое разочарование - Ладно, без меча обойдешься! Будем давить на жалость!

Триада Фригг

Приграничная деревенька Бутт

Из корчмы возвращались как с поминок. Даан попытался было вспомнить молодость, и спел пару частушек, который частенько исполнял под электронную балалайку.

"Закороти меня сосед своим диодом" проигнорировали, "Забери меня Локуста" была встречена выразительным потиранием кулаков, а за "Засади в меня мензуркой" рыжего горлопана "случайно" придавили тюком с поклажей.

Маар возвращался в родимый склеп с таким видом, что оставшаяся в баре издунья казалось невероятно светлой и солнечной женщиной. Склепом Даан называл их халупку, в которой постеснялся бы жить даже самый дикий медведь.

После смерти Киры Даан боялся, что Маар сойдет с ума. Каждый день друг приходил к ней на могилу и почти не разговаривал.

Дом и все мало - мальски ценное он продал, деньги раздал бедным, а сам поселился на опушке приграничного леса. Даан, когда узнал, чуть не придушил недобитого мецената.

Оставшихся грошей еле - еле хватало на то, чтобы нормально поесть - хоть Даан и был хранителем, жрать ему хотелось как человеку. Чего нельзя было сказать о самом Мааре.

Кузнец пахал как спятивший андроид и высыхал буквально на глазах. Если бы не Даан, который, чуть ли не силком затаскивал друга в корчму, его могилка давно бы была рядом с могилой жены, а вместо надгробия из нее торчал неизменный молот.

- Маар! Маар! - анималиус попытался расшевелить застывшую на ездовом трихозавре статую. - Маар, я пропил все наши деньги!

Даан всегда боялся, когда у приятеля так по - дурному застывало лицо. Обычно после этого кузнеца и начинал брать его колотун.

-Маар, у нас пожар!

Ответом ему было лишь ехидное ржание.

-Маар, я мужелюб!

-Что? - кузнец вздрогнул и шокировано перевел взгляд на друга.

-Ну наконец - то! - тушканчик с облегчением выдохнул - А то я уж подумал, что ты опять того... Эй, ты ж только ничего не подумай, просто, как еще тебя в чувство приводить? Картинку с голой бабой не покажешь, по уху не врежешь. Не то, чтобы жалко, все равно ж увернешься, да и в ответ вломишь!

-Прости! Я все думаю о том, что сказала эта ведьма. Думаешь, это правда?

-Тьфу ты! Да она же ненормальная! Тем более, хозяйка сказала, что эта мымра сидела в корчме с самого утра, успела уже к этому времени налакаться, вот и несла Ануэлла знает что!

Упс. Последнее было лишним. Даан скоренько прикусил язык и мысленно дал оплеуху за упоминание ненавистного имени.

Маар промолчал. Анималиус поежился, вздыбил шерсть и зарылся под плащ друга. К вечеру в лесу было холоднее, чем в Криофонде, хотя пахло гораздо приятней.

Лесок был не то чтобы совсем уж дремучим. К их халупке, в которой раньше жил спятивший лесник - кузнец, вела полузаросшая дорожка. Лесные жители не особо баловали кузнеца своим вниманием, боясь трихозавтра и самого Даана. Так, по крайней мере, думал сам анималиус.

Почуяв приближение родного хлева, трихозавр резко рванулся вперед. Даан поскользнулся и налетел на один из рогов и ушиб коленку.

Мерзкая ящерица - помесь коня и динозавра, обернулся и ехидно обдал анималиуса своим дыханием. Мигом вспомнились стоящие в углу носки, который Даан собирался постирать уже третью неделю.

Не обращая внимание на перепалку своего зверинца, Маар снял сумки и направился в свою халупку.

Дом, в которым они жили имел вид благородной берлоги. Берлоги, потому что издалека жилище здорово напоминало лежку медведя, благородной ее называл сам Даан, чтобы окончательно не пасть духом.

Сама избушка была деревянной и наполовину заросшей мхом. Иногда Даану казалось, что именно мох удерживает ее от падения. Рядышком была кузня. Она - то как раз имела более приличный вид, так как там Маар проводил гораздо больше времени чем дома. Небольшой крепкий аккуратный домик с трубой.

Забота о ящерке целиком и полностью лежала на Даане. Тушканчик никак не мог отделаться от мысли, что таким образом лучший друг ему за что - то мстит.

Трихозавр представлял собой помесь коня и динозавра. От динозавра у него была чешуя и рога, от коня - гадский характер и копыта.

Тварь злорадно фыркнула и покосилась на распахнутую дверцу стойла. Во взгляде ее читалась фраза, некогда брошенная анималиусу одной из проституток: "И чем ты меня удивишь, маленький рыжий сосунок?"