Грани: Система Иерархии

- 03 - 

- Кто у нас тут? Выведи полные данные. Ага, хорошо. Ну и что с ней будешь делать?

- Вторая половина жизни, не активизированная космическая программа, тоска и томление из-за невозможности реализации. Думаю стандартный метод адаптации после посещения курсов школы единого принципа.

А ты сюда смотрел? – Борей сдвинул в сторону ряд данных – видишь четкая магическая составляющая в поле рода. Ну и что толку, что умершие мотают свой срок в сферах весьма отдаленных? Вот сюда смотри…  вот, он ткнул пальцем в поле реальности – видишь? К ее полю уже приспособились нижние. Откроешь ей не глядя канал и дальше что? Цапнут и ищи ее потом за тридевять земель. Тебя-то зеленого лезть не заставят, нам вниз потом мотаться придется.

- Тогда не буду открывать ей канал.

- Как все у тебя просто: буду - не буду. Разверни объем.

Операторы оказались в толкучке большого города. Под нужным серым дождем сновала толпа людей, втискиваясь в узкое жерло подземного перехода. Обыкновенная жизнь обыкновенных людей, обыкновенная борьба за божественные души.

Каждый день одно и то же. Опостывшие коллеги по работе. Вечные сплетни и перемывание костей бесчисленным мужьям, сыновьям, любовникам и любовницам. Обсуждение паршивости качества недорогих колготок купленных по дешевке в ближайшем бутике, мужа пьяницы и бабника что испортил всю жизнью. Серость, серость одна сплошная серость. Единственное что грело душу это воспоминания о школе, о поле единства которого не ощущала прежде, о возможности иной, другой жизни наполненной смыслом, радостью, да радостью, чистой, наивной и светлой радостью которую она не ощущала наверное с самого детства. Да и было ли светлым детство?

Она шла по ступенькам погруженная в свои раздумья, как вдруг ей на встречу выскользнула цыганка в цветастой затасканной юбке.

- Ай, красавица. Иди сюда милая. Вижу красивая, умная, а счастья нет у тебя. Давай погадаю, правду всю расскажу.

- Ясень, внимание, точка воздействия.

За спиной пожилой цыганки, окруженной выводком галдящей и попрошайничающей детворы, моментально нарисовался незримый субъект подозрительной наружности.

- Ясень, время, тормози время, тормози время. Растягивай на себя… да не так … ну мышкой пробуй, если привык по старинке, ох уж мне этот Майкрософт.

- Тяну.

- Мягче тяни, подстраивайся под волну темного, а то он нас сейчас просечет, а потом исками встречными завалит от своего ведомства.

Вера стояла, не понимая, что от нее хочет цыганка, пытаясь понять то ли попрошайничает по своему обыкновению то ли что-то еще. Голова вся гудела после долгого и утомительного трудового дня, а тут еще этот дождь.

- Ясень, в поле воздействия входит, мент, ой прости ты ж сам из бывших. Так, прикоснись к сознанию, да не к моему, молодо-зелено, к его.

 - Это же нарушение права свободного выбора!

- Кто ж тебе его зомбировать даст? На мысленном уровне посыл через канал Ангела Хранителя. Нет, он не против.

У перехода подземки стоял с кислой скучающей физиономией гражданин наружности обрюзгшего милицейского типа с толстой кожаной папкой под мышкой. Незримо для смертных над его головой проступил грустный лик Ангела-Хранителя. Чему ж ему радоваться, если за всю свою бессовестно растранжиренную жизнь опекаемый им человек так и не воспользовался своей совестью? Он едва заметно кивнул операторам, темный негодующе зашипел, крепче вжимаясь в тень, а под ноги Вере из перехода с истошным воем кинулась ополоумевшая кошка, опрокинув в последнем спасительном прыжке лежащий на хлипком картонном ящике у примостившейся рядом убогой нищенствующей бабушки нехитрый товар.

- Ясень, не спать на посту! Как бы ты поступил?

- Ну, цыганка, судя по поведению и реакции на нее окружающих, явно недовольных ее присутствием и конкуренцией, не местная, можно регистрацию проверить и срубить бабла по легкому.

- Стажер Ясень, я понимаю у него совести нет, а у тебя? Ладно, давай.

Ткань реальности дернулась милиционер, позевывая, повернулся и тут, в зону досягаемости его заплывших жиром поросячьих глазок, попалась галдящая цыганка.

- Уважаемая, предъявите-ка документики.

Вера скользнула пустыми глазами по непонятно откуда взявшемуся милиционеру, нагнулась над мокрым и дрожащим у ее ног мокрым котенком и повернулась к причитающей над своим разбросанным товаром старушке.

- Бабушка извините меня Бога ради.

- Да за что же милая? - дрожащим голосом пролепетала старушка, гладя дрожащей рукой котенка - видать, напугал кто-то. Ишь, намок как.

Вера водрузила картонный ящик на место, подобрала разбросанные пачки сигарет, затертые пакетики жвачки, последней подняла, смахивая жидкую водянистую грязь обветшалую книжонку. 

- Вот бабушка, - она протянула, стараясь незаметно для окружающих втиснуть пару мятых купюр.

- Спасибо милая, не надо, ей Богу не надо.

- Ну что вы, бабушка, вам вот на хлебушек будет. Берите, ну берите же.

- Храни тебя Бог, милая. Вот возьми от меня – бабушка протянула ей ту самую замызганную книжонку. «Житие Николая угодника», пусть он тебя хранит и мелко-мелко перекрестилась.

Вера взяла книжку, прижала к груди, не жалея дорогой куртки, немытого, трясущегося котенка и вошла вглубь перехода.

Обычная, каждодневная картина, наблюдаемая на каждом шагу. Не так ли? Обычные люди, обычная жизнь – но судьбы у всех разные. Из таких вот нитей и ткется полотно истории, полотно всей цивилизации нашей маленькой голубой планеты.

- Приемная? Третий канал, да Синицына Вера – выбор сделал. Активизируйте канал Николая чудотворца. Уже записали?

- Интересно.

- Что интересно Ясень? Как дальше все у нее сложится?

- Нет, сколько собьют с цыганки.

- Эх, Ясень, Ясень…  

- 04 -

- Что у вас?

- Довольно таки скучный объект: биологически под тридцать, по уму, так только где то около шестнадцати. На шеп попал случайно, не по своей воле, а под давлением родственников. Может, отпустим?

- Ну что вы, как можно, а проценты кто будет отрабатывать?

- В каком смысле проценты?

- Самые настоящие, и банковские и шеповские. На самом первом дне вводной лекции Ольга их предупреждала, что они не знают насколько и куда они попали – не поверили, думали, будет смешно.

- И что теперь?

- Да ничего теперь, учить уму разуму будешь, куда бы он ни пошел – теперь он у нас на крючке. Дай данные.

Борей сокрушенно кивнул глядя на изломы судьбы.

- Вот вроде ж не совсем дурак, а полез незнамо куда. И зачем было такому типично еврейскому мальчику такая головная боль длительностью во все  бытие? О… я смотрю, по нему уже работали. Да, точно работали, а я смотрю, что-то мне его лицо знакомо.

- Кто работал?

- Да есть тут у нас один… рисконавт. Тоже из шепанутых, но не столь безнадежен. Работает на включении уже довольно долго, телесно к вознесенным не принадлежит, но и особым благоразумием тоже не отличается. Время от времени берет самые глухие и провальные задания, на последнем из которых погорел, в буквальном смысле.

- Как это?

- В свободное время можешь ознакомиться, а пока работай по подопечному.

Стажер согласно кивнул, и где то далеко-далеко на экране побежали первые строки.

Спустя какое-то время Борей подошел и сверился с данными линий:

 - Что же, довольно неплохо. Линии начинают выпрямляться – через год другой можно на включение. Ход с эффектом  божьего присутствия и всеведения неплох. Когда человек видит себя со стороны, то и глупостей меньше делает. Вот тут и тут у тебя явные промахи.

- Где?

- Объем.

- Вы понимаете, что вот прямо сейчас, я могу вас посадить? – судья пристально – смотрел на подсудимую.

- Понимаю господин судья.