Волчье семя (СИ)

  Но Герман фон Балк не может не понимать один маленький нюанс. Они все числятся армией графа фон Каубаха. И любой недружественный жест в его сторону будет расценен, как измена владетелю, что гарантирует виселицу!

  А заменить Фридриха некем. Нет подходящей кандидатуры! Ландмейстер думает, что фон Каубаху неизвестно о его попытках создать еще несколько подобных владений. Кое-что даже удалось! Но мелкие владетели не делают погоды, их земли не в состоянии прикрыть даже золото Ордена, идущее на содержание приличного числа братьев! А в двух первых Дюжинах не нашлось желающих отдать свои земли Ордену Святого Анхело! Не понимают Первые Люди Государства, что потери кажущиеся. Ибо любая попытка фон Балка предать эту историю гласности приведет в Очистительное Пламя его самого!

  Вот и вынужден ландмейстер задабривать Фридриха, подбросив ему новое звание. В результате святые братья подчиняются не только сюзерену, но и командору. В одном лице. А когда тайное можно будет объявить явным, уже сам граф достанет из тайников нужные бумаги. И дополнительным аргументом станут отряды Светочей Восточной Резиденции. Нет, не отряды. Армия! Превосходящая силы остальных резиденций, вместе взятые. Сейчас это не так. Но Фридрих лишь в самом начале пути.

  Когда придет время Очистительного Похода, граф фон Каубах уже не будет простым командором. Может, маршалом, может, ландмейстером, а может и... Впрочем, не стоит загадывать. Как получится, так получится. Впереди еще уйма работы!

  Но результат того стоит! Не правда ли, святой отец?..

Глава 56

  В маеток Качиньских Ридица прибыла к вечеру. Не то, чтобы возникли какие-то сложности в пути. Просто далековато ехать от столицы. Неожиданности начались на середине пути. На границе владений Станислава Радзивилла, ранее ничем не отмеченной, возвышался двухметровый полосатый (синее с белым) столб с прибитой на уровне глаз конного гостя табличкой. Чуть выше поблескивал свежими срезами герб Береза, а на самой табличке красовалась надпись: 'Маеток пана Качиньского'. В самом низу мелким шрифтом дописка: 'Кто к нам придет с мечом, уйдет без меча. И голым'.

  Возле столба дежурила пара конных мордоворотов в ягерских по крою куртках, но почему-то голубого цвета. В тон полосам на столбе. Проезду жолнежи не препятствовали, но посматривали внимательно. Наверняка где-то неподалеку и клетка притаилась с почтовыми пташками.

  Ридица удивленно покачала головой: либо Лешка Клевец перестал справляться со своими обязанностями, либо пан Мариуш Качиньский - личность на удивление расторопная.

  - А куда подевался пан Радзивилл?

  Вопрос был направлен в пространство, но жолнеж ответил. Точнее присвистнул, сопровождая звук тычком пальца в небо:

  - То есть? - прищурилась Ридица.

  Напарник неодобрительно глянул на свистуна:

  - Вы неправильно поняли, святая сестра, - в речи проскальзывал вентский говор. - Пан Станислав продал владения и отбыл в свой южный маеток.

  - С чего это?

  - Болезнь у нас тут приключилась святая сестра, - пояснил нордвентец. - Среди хлопов. Вот и продал. А детали нам неведомы, то дела панские.

  - Что за болезнь? - нахмурилась Ридица.

  - Синий почесун. Да вы не волнуйтесь, зараза эта только к хлопам липнет. Да и вылечил ее наш пан уже. Как выкупил земельку, так сразу и вылечил...

  Ридица кивнула и тронула поводья. От названия болезни просто разило очередной аферой, рядом с которой таможенные игры в плевки казались детской забавой. Однако других неожиданностей по дороге не встретилось. Разве что повстречался пан Войцех. Но Новак был не в настроении и долго говорить не пожелал. Впрочем, кое-что выяснить удалось...

  В усадьбе жизнь кипела. Расторопный слуга принял поводья Фройда, другой, склонившись в почтительном поклоне, открыл, было, рот, но был прерван девушкой.

  - Веди к хозяину!

  Слуга замялся, попытался что-то ответить, но сменился смутно знакомой фигурой в такой же, как у кордонной стражи, синей куртке. Пока ягер неторопливо показывал дорогу, Ридица вспоминала, где его видела. Ага! Нейдорф. Пока она говорила с 'Качиньским', этот тип маячил на краю зрения. Потягивал пиво и искоса наблюдал за разговором. Ну-ну...

  В кабинете глазам Ридицы предстала 'типичная' для шляхетских домов картина: хозяин маетка восседал в массивном кресле за еще более массивным столом, а его дочка устроилась на столешнице, скрестив ноги по-черсидски и поигрывая ножом. Естественно, девочка была в штанах и куртке ягерского покроя. Тоже, кстати, голубой. И новой, как все прочие, увиденные по пути. 'Ясновельможный пан' оторвал от кресла задницу и вышел навстречу гостье.

  - Сестра Ридица, - расплылся в улыбке Хюбнер. - Какая приятная неожиданность! Прошу быть нашей гостьей! Желаете вина? Обед? Ванну? Ой, что это я! Конечно же, всего! Только в каком порядке?

  Панночка на столе на появление гостьи не отреагировала. Каменное лицо и полная неподвижность. Этакая статуэтка, только пальцы шевелятся, да ножик в них мелькает.

  - Рада видеть Вас в добром здравии, Мариуш, - Ридица вернула улыбку старому знакомцу. - Вижу, Вы уже освоились в новой роли. Приветствую, Ядвига!

  Со стола только короткий кивок. Зато пан Качиньский соловьем разливается. Галантен и куртуазен, прямо светский лев на охоте! А ведь сейчас от нее пахнет совсем не возбуждающими снадобьями!

  - Ах, пан, - прервала Ридица словесный поток, усаживаясь в кресло. - Вы, как всегда, неотразимы! Бедной девушке просто некуда деться от Вашего обаяния. И Вашего гостеприимства, - она усмехнулась. - Не в лесу же ночевать в такую погоду! Так что у Вас еще будет шанс поразить меня уровнем вашей кухни и всего остального. Но сначала удовлетворите моё любопытство. Что за поветрие в округе? Я половину пути только и слышу о каком-то 'черном хохотуне'!

  - Синем почесуне, сестра, - поправил хозяин. - Очень неприятная хворь. Люди синеют и начинают чесаться. А потом не умирают, но становятся бесплодными. Болезнь охватила большинство наших деревень. Как и у ближайших соседей. Наши лекари не знали, что делать. И молебен тоже не помог. Хотели провести крёстный ход, но дожди, дожди... Нам пришлось выписывать профессора из больницы, затем покупать редкое лекарство! Но, слава Господу, всё позади...

  - А как решили этот вопрос соседи? - поинтересовалась Ридица.

  - До какого-то времени мы действовали совместно. Но узнав стоимость лечения... В общем, паны решили, что не стоит тратить средства на хлопов. Увы, человеколюбие сейчас не в моде...

  - И?

  - Мне пришлось купить у них маетки. Теперь я на грани разорения! Но невозможно смотреть на мучения разноцветных, постоянно чешущихся людей...

  - Почему разноцветных? - подняла бровь девушка. Статуэтка на столе насмешливо прищурилась.

  - Пан Новак пытался вылечить своих людей народными средствами, после которых бедолаги каждый раз меняли цвет на новый. Смотреть страшно. Ничего, завтра мы начнем лечение...

  - Вы же сказали, что уже всех вылечили, - произнесла Ридица.

  - Всех своих, - уточнил Мариуш. - А так же бывших хлопов панов Сташевского и Радзивилла. Но пан Новак продал свой маеток час назад. Если вы ехали со стороны его владений, должны были встретиться.

  - Вот как, - воительница пристально поглядела на хозяина. - Интересная болезнь. А что это за чудодейственное средство?

  - 'Каменная смола'. Сок гор Черсии. Стоит...

  - Мариуш... - укоризненно протянула Ридица. - Мы же с вами еще в Нейдорфе договаривались не врать друг другу. А если я попрошу предъявить чудо-средство?

  - Основания? - произнесла статуэтка на столе.

  - А ты, оказывается, говорить умеешь, - 'удивилась' святая сестра. - От этого дела ощутимо пахнет колдовством. Орден святой Барбары серьезно интересуется медициной. И ваша история с болезнью очень подозрительна. Церковь имеет право вмешаться. В тоже время, шутки и веселые розыгрыши вне нашей компетенции. Так что, пан Качиньский? Откровенность или следствие?