Повелитель Грёз (СИ)

- Просто им следовало лучше стрелять! Тогда бы выжили.

- Ты знал их уровень. Видел тренировки на стрельбище.

Сагдар ухмыльнулся и посмотрел на жреца. Сидит тут, напыщенный, и правда думает, что властелин и вершитель судеб. Еще и улыбается. Ничего, скоро его вернут на землю.

Сагдар почуял запах гари. Надо ему сказать жрецу, что где-то уже восстание против его сияния, замок-то пылает! А этот идиот улыбается шире прежнего. Ха! Надо обязательно сделать ставку, когда его свергнут. Новый добрый коняшка в хозяйстве весьма кстати. Нет, ну, действительно дымом несет! Еще и каморка эта душная и тесная. Доухмыляется он, задохнутся сейчас оба. Вот, собирается наконец-то, встает из-за стола.

Властелин не встал. Он ногами отбросил стол в сторону, обнажив огненную трубку. Сагдар уставился на догорающий фитиль, глаза барона расширились. Трубку покрывали благолепные рисунки сафаррашских кудесников, но насладиться ими вашорец уже не успел.

- Искра! Божья искра! Ха-ха!

И смех Элдена потонул в грохоте выстрела.

37

Ками сидела на бочке с треской и грызла яблоко.

- Не больно? - Пенни ощупывала ее руку, водила по предплечью, нажимая то там, то сям.

- Не-а, не больно. - Ками с хрустом откусила здоровый кусок, чуть не поперхнулась.

- Тогда мазать больше не надо.

- Хвала Восьмирукой! Вонять хоть не будет.

- Ты сейчас и так вся треской пропитаешься, если не слезешь.

Ками спрыгнула с бочки, на лету выбросив огрызок в пустую квашню.

- Нужно возблагодарить Заступника, - сказала Пенни, - за то, что не позволил темному эфиру проникнуть в рану. От такого и умирают нередко или остаются увечными. Я тебе раньше опасалась говорить, чтобы не напугать и не навести ненароком сглаз.

- Я помолюсь и Восьмирукой, и Заступнику. - Ками вдруг нахмурилась. - А шрам так и останется?

- Ну, побледнеет еще немного.

- На всю жизнь останется, - покачала головой Ками.

- Зато все будут знать, что ты убила Кед-Феррешем! - улыбнулась Пенни.

Не того желала Ками. Совсем не победы над Кед-Феррешем главное для княжны. Она смерила взглядом шрам: неровная бугристая полоса от запястья и до локтя. Так никуда и не исчезнет, придется всегда прятать под длинным рукавом. Нет, скрыть правду не получится. Когда отец выдаст ее за какого-нибудь знатного господина, конечно, обо всем поведает. Ведь если господин обнаружит уже после свадьбы, то...

Она даже Сеймуру старалась не показывать. Когда палочкой чертила на земле буквицы, выворачивала к нему руку внешней стороной предплечья, хоть он все уже давно и видел. Впрочем, никогда специально не рассматривал и не упоминал. Надо будет ей самой узнать, что он об этом думает, может, со стороны и не так ужасно выглядит? Вот только с силами собраться для такого разговора.

Они уже изучили все сафаррашские буквицы, но Ками заявила, что образованный человек должен владеть и салирской грамотой. Пока Сеймур не освоит мудреное правописание северян, она от него не отстанет.

Шрай воротился из городишки Инм-Шешир крайне довольный. Ками вообще его таким не помнила. Ходил по лагерю, перекидывался со всеми парой добрых слов, даже ей улыбнулся. Потом собрал всех и торжественно сообщил:

- Наш новый властелин - малыш Элден.

Никто ничего не понял, какой еще "малыш Элден"? Лишь Ками будто прижгло, она даже подпрыгнула. Да, точно! Того нечистого жреца из замка звали Элден! Он же говорил, а она после всех передряг и позабыла. Он ее спас, а теперь, получается, еще и властелином стал? И почему это малыш? Он ведь будет повыше большинства обитателей замка!

Шрай объяснил, что Элден - его лучший друг из детства. Что он - хороший человек. Что Ишири наконец обрела достойного властелина. В заключение сказал, что мятежникам следует всячески помогать его борьбе с Урашем, с Кед-Феррешем. В тавернах Инм-Шешира он узнал не только о новом повелителе, но и о посте Кед-Феррешем неподалеку.

- Что, опять амбар грабить пойдем? - скривилась Ками.

- Лучше. Сожжем хранилище сумрачной стали.

- Это слишком опасно, - повела носом Пенни. - Там наверняка выставлено часовых в разы больше, чем всех наших людей.

- Нет, я все выяснил, охрана слаба. Ураша весьма донимают войска Элдена. - Шрай сладко улыбнулся. Мрамор, кажется, сейчас оплавится. - Орден терпит поражения и снимает часть сил с тылов.

Они отправились вчетвером: Ками, Шрай, Илмар и Эшван. Задача обещала стать такой же легкой, как и тогда с амбаром. Шрай приказал Ками не открывать рта. В этих местах, на север-темени земель Сафарраша, салирцев редко кто поминал добрым словом, почти такой же враг, как и орденцы. Она так и не выучилась говорить чисто, сплошные Урьяш, Дарьяган и неизменно веселящее командующего Шряй. Твердо произносить "р" и "м" удавалось только на конце слов: Вашор и кефир, пар и Салир. Сеймюр.

Они шли по тракту пешком, и Шрай заставил ее изображать немую сестренку Эшвана. Так она превратилась в ширихаженку, для лучшего сходства ей вплели в волосы столько цветов, что хватило бы венков на пять. Пустые предосторожности - весь путь на четверку мятежников и внимания толком не обращали, страх перед Кед-Феррешем затмил недоверие к незнакомцам. Ками была уверена, что многие догадались, кто они, но что такое бунтовщики по сравнению с орденом, исподволь ворующим людей, а затем обращающим их в куклы. Красть в открытую Ураш, видимо, пока не решался, маловато еще у хранителя сил. Шрай бы возразил, что уже маловато, ведь это малыш Элден громит орденские полчища!

Все равно замечательно, что ее замаскировали. Васильки, незабудки и ромашки оказались почти у носа, она специально прибрала свои лохмы к щекам. Так цветы скрасили менее приятные запахи. Не пришлось - да и не получилось бы - всю дорогу зажимать ноздри, дабы не чуять вонь канав, тянущихся по обе стороны тракта. Она видела, как над ними приседают мужики и дети, спускают портки и наполняют мочой и дерьмом и без того зловонную жижу. Честно говоря, и Ками тоже пару раз сходила, постепенно она научилась не обращать внимания в этих делах на окружающих.

На их арбалеты тоже если и пялились, то не слишком откровенно. Подумаешь, невидаль в таких-то местах, после череды войн и восстаний в каждом третьем доме в углу стоит. Вот девочка с оружием могла бы вызвать подозрения в своей вменяемости, но арбалет Ками нес Илмар. "Дай сюда, милая, избежим лишних вопросов, да и тащиться далеко, устанешь", - вот так он сказал. И не обманул: они шли часа с три, сначала по тракту, потом свернули на просеку, а последний отрезок пути пробирались по бурелому.

Детали задачи отличались от того, что требовалось тогда с амбаром. Теперь куклы должны находиться далеко друг от друга, так что мятежники тоже разделятся, прикончат каждый свою, а после - встретятся в условленном месте. Илмар отдал Ками арбалет с колчаном, зарядив, она легла и выползла на опушку. Поерзала, устроившись поудобнее, и стала искать цель. Вот он, но это же не...

Это была не кукла, а человек в мешковатом орденском наряде с вышитой медузой слева под воротом. Юный послушник. Ками о таком и не сообразила, а ведь и правда - о том, что стрелять опять случится в кукол, ничего и не говорилось. Она прицелилась, попасть отсюда очень легко. Хоть в голову, хоть в эту кровавую медузу, что прямо на сердце. Направила мушкой в лицо, да он же совсем еще мальчик! Лет четырнадцать, как, например, Рьяму, среднему брату Ками. Или как Сеймуру.

Понятно, орден проигрывает, вот и выставляет таких солдат. Мальчишку и не спрашивали, хочет ли он вообще сражаться на стороне Ураша. Просто дали меч и поставили там, где, по мнению орденцев, нападение маловероятно, и не обязательно использовать проверенные в боях части. Вряд ли этих послушников Кед-Феррешем в их храмах даже учат обращаться с оружием. Он меч-то, наверное, третий раз в жизни держит. И сейчас ее придется лишить.