Похороны ведьмы

– Я им не воспользовалась, – быстро ответила она. – А когда они выпытывали, для чего оно мне, так я им о красоте наплела. Дескать, должна хорошо выглядеть, если какой-нибудь спаситель явится. Больше они не спрашивали, так что скорее всего…

– Но кость они видели? – тронул он туфлей костяное продолжение ручки. Она тоскливо сжала губы. – Слушай, Беббельс – подлюдчик. При его профессии важны детали, каждая имеет значение для жизни. Он восприимчив к таким вроде бы мелочам. А зеркало, прикрепленное к человеческой кости, – странная штука. Индючиха, конечно, его запомнила, и если он подробно выпытывал, то наверняка упомянула. Он может догадаться, для чего ты его используешь. Тем более что это городской подлюдчик. В городах, конкретно в городских ямах, запросто можно столкнуться с василиском. Каждый второй купец из тех, что побогаче, их тайком в подвале держит, чтобы гадина стерегла его богатства от грабителей. Я не говорю, что профессиональный подлюдчик зеркалом приканчивает тех, что вместо преступника хозяина сожрали, но каждому прекрасно знаком зеркальный метод. Отсюда и знания о боевом использовании зеркал.

– Ты мог бы покороче?

– Изволь. Беббельс нападет так, чтобы ты увидела его как можно позже. Скорее всего пройдет через дом. А потом первый болт пошлет именно в тебя. Не обижайся, но ты слишком слаба, чтобы выиграть у человека, вооруженного арбалетом и знающего, как стрелять. Меня ты не убила, хотя я был безоружен и, вообще-то говоря, не колдовал.

– Выкинь это из головы, – поддержал Дебрена Вильбанд.

– В крайнем случае – погибнем вместе. – Она посмотрела ему в глаза.

– Ты моя жена, – ответил он, глядя на нее. – Я обязан тебя защищать, а не подставлять под обстрел. Это мужская работа. Ты сама Крутца на турниры отправляла. – Она покраснела, вероятно, предвидя продолжение. – Не унижай меня. У меня нет ног, но есть честь.

Помолчали. Оба прекрасно понимали, что к согласию не придут.

– Как ты это себе представляешь? – тихо спросил Дебрен.

– В сенях я видел копья, – слабо улыбнулся Вильбанд. – Это не пика, но… А пикой я в свое время совсем неплохо действовал. Вспомните, как я в цех пытался вступить. Она была короткая, верно, но в висящее кольцо я и стоя, и на ходу восемь раз из десяти попадал. Другие-то и до шести едва дотягивали.

– У тебя было две руки, – напомнила Курделия. – Как ты поступишь, если Беббельс остановится на полстопы дальше острия и начнет арбалет натягивать?

Вильбанд неприятно ухмыльнулся.

– Думаешь, ты вышла за идиота? – Он поднял обернутую корпией руку. – Если б я мог ею двигателем управлять, меня бы здесь уже давно не было. Я выехал бы паршивцу навстречу и на перевале его… Но не бойся, я продумал все. У меня есть план.

– Нас здесь трое неполноценных, а Беббельс – профессиональный убийца, – сказал Дебрен. – Курделия в одном права. Мы должны сделать это вместе.

– Участие моей жены, – гордо бросил Вильбанд, – сводится к перевязыванию меня лентой. Не думаю, чтобы после Беббельса нашелся еще кто-нибудь, кто захочет ее обидеть, а со мной сойтись. Это наверняка первый и последний случай провести рыцарский бой ради Курделии. Так что не лишай ее этого удовольствия. Она изумительная женщина и заслуживает приличного поединка.

– У меня нет ленты, – быстро и деловито бросила гордая, очень счастливая, но прежде всего испуганная Курделия. – Нет ничего, что ты мог бы к копью…

Он подъехал ближе, наклонился, взял выкованный дедом-гномом медальон, больше похожий на трехлучевую звезду, оправленную в кольцо, нежели на символ страстей Избавителя.

– Ты говорила, – улыбнулся он, – что это приносит счастье.

– Он… тебе на шею не влезет, – плаксиво сказала она. – Вильбанд, я не хочу… ты погибнешь, а я уже не могу…

Он осторожно снял серебряное кольцо, попробовал повесить на грудь. Безуспешно. В том, что касалось шеи, она была права.

– Лучше уж не надо, – буркнул Дебрен. И пояснил: – Это будет походить на амулет. А амулеты привлекают внимание. Посмотри правде в глаза: если мы хотим победить, Беббельс должен отнестись к нему не совсем серьезно.

– Не мы, – поправил его Вильбанд. И повесил трехлучевое кольцо на винт для натяжения арбалета точно перед двигателем. – Я. Это мой замок и моя жена.

– А моя приятельница. И не я ее люблю, – добавил Дебрен. – Если ты позволишь себя прикончить, некому будет ей твою любовь заменить. Так, может, выслушаешь мой план? Не бойся, в нем предусмотрено, что ты будешь драться. Только мы чуточку тебе поможем.

* * *

Беббельс приехал еще засветло. Дебрен счел это добрым знаком, хоть и не стал делать далеко идущие выводы. Заплутавший луч несколько раз сверкнул на клинке, висевшем у бедра. Беббельс высмотрел между зубцами стены фигуру Дебрена сразу, как только выехал из-за деревьев. Ночью было бы трудней, но и сейчас легко не будет.

Профессиональный убийца недочеловеков и чудовищ. Настоящий, из плоти и крови, в стальной кольчуге. Машина, предназначенная уничтожать. Мальчишкой Дебрен постоянно играл в чудовищ и их истребителей, но, будучи невысоким и не очень сильным, как правило, исполнял роль чудовища. Никогда б не подумал, что та же роль достанется ему в реальной жизни.

И вот сейчас профессиональный изничтожитель чудовищ медленно взбирался по горной дороге, чтобы убить его. Удивительно порой складываются человеческие судьбы. Настоящий, живой подлюдчик. С обнаженным, готовым к бою мечом, который – если верить молве народной – мог запросто заменить щит, остановить не только стрелу, но даже болт. В россказнях должно было содержаться какое-то зерно правды, потому что, хотя перед Беббельсом возвышался каменный замок, где было не меньше десятка удобных позиций для стрелка, его собственный арбалет беззаботно покачивался у седла.

Дебрен приподнялся на цыпочки, высунувшись на мгновение почти до пупка. Затем, изображая испуг, резко отскочил под защиту зубца. Невидимый снизу, он быстро стащил кафтан, привязал к концу лежащей рядом веревки. В тот момент, когда Курделия дернула за другой конец, он уже протискивал голову сквозь тесноватую горловину мисюры. Стоял он, широко расставив ноги, что сделало его на добрую стопу ниже ростом, и – уже с прикрытой кольчугой грудью – вновь показался Беббельсу.

– Поворачивай! – не слишком громко крикнул он, даже не стараясь скрыть страх. – Я знаю чары!

К счастью, Беббельс был близко. Правда, от ворот его отделяла целая петля дороги вокруг замка, но от Дебрена расстояние было гораздо меньше. Он видел все, что надо, и слышал все, что должен был услышать.

– Ну так наколдуй себе гроб! – сверкнул зубами оберподлюдчик города Кольбанца. – Я тебя предупреждал, лелонец! Сам напросился. Беббельса не обманешь!

Сзади затарахтели колеса. Негромко. Вильбанд прислушался к советам – двинулся очень медленно. Все еще было более или менее светло, и слух не играл такой роли, как в сумерках. А Беббельс наверняка ничего не делал с ушами, не проводил долговременных процедур с эликсирами… На это у него не было времени. Его конь был весь в пене. Вероятно, он предпочел бы привезти сюда хозяина в полночь спокойным, не таким убийственным аллюром. К счастью, не кони управляют седоками.

– Вильбанд женился на графине.

Ветра не было, лес был пуст и тих. Дебрену не приходилось кричать, чтобы его услышали. Его слова слегка заглушал только стук копыт. Но это хорошо. Постукивание подков не давало понять, что колес больше, чем четыре. В конце концов Беббельс узнает – винтовая дорога даже в выбранном месте не была столь уж кривой, чтобы можно было рассчитывать на полную неожиданность, но любой момент отсрочки мог оказаться ценным. Хотя бы из-за арбалета.

– Знаю. – Подлюдчик не глядел на него, но глаза бегали непрерывно, прощупывая темные щели башенных амбразур, оконца на чердаке замка, просветы между зубцами. – Мне встретился братишка. Кстати, мула у тебя уже нет. Пришлось его прибить, потому что священнику делать это не к лицу, а вы здесь, вероятно, намереваетесь обороняться. Напрасно мечтаете: я пещеры с одним-единственным входом штурмом брал, что уж говорить о таком дерьмовом замке. Не обольщайся: прежде чем Зехений до города доплетется, ворота запрут. Даже если он стражу уговорит, а потом кого надо мобилизует, то до рассвета сюда ни одна собака не заглянет. А ночью я вас запросто…