Русская фэнтези 2011

— Странная погода. — Кто-то решился произнести вслух несколько фраз. Никто не заметил, кто именно это был. Кажется, кто-то из бухгалтерии. — Все какое-то блеклое, пыльное. Даже тревожно как-то на душе.

— Жара и солнечная погода в столице продержится еще неделю, — веселился динамик, на два голоса вещая о погоде, — при таком раскладе совсем не нужно ехать в теплые страны. Туроператоры, наверное, сейчас терпят убытки и молятся о холодах и непогоде. А еще врачи ожидают всплеска пищевых отравлений из-за такой жары. Будьте осторожны, дорогие радиослушатели, мойте руки перед едой. — Радиодиджеи где-то далеко, в своей радиореальности, залились раздражающе беззаботным смехом.

— Давай честно скажем. Тревожно тебе не в душе, а в желудке, от бурды на тарелке, — окрысился вдруг на все и сразу начотдела безопасности, одутловатый мент на пенсии по выслуге лет и с профзаболеванием: манией преследования в легкой форме. — Надо было в пиццерию пойти или в «Метромаркете», на худой конец, суши нажраться. А мы все решили далеко от любимой работы не уходить, чтоб как бы чего не вышло.

— Вы, Виктор, несмотря на всю смелость высказываний, тоже, тем не менее, здесь и с нами, — изысканно-ядовито заметила кадровичка, красивая дама, которой много лет уже сорок девять. Отработав когда-то администратором в театральной среде, она претендовала на изысканность, говоря с «французским прононсом», а втайне ненавидела все человечество. Данное качество было просто бесценно в кадровой работе. — Вы, как и мы, не хотите злить шефа, ведь так? Особенно сейчас, когда в стране кризис. — И она улыбнулась улыбкой мудрой змеи.

Офисный круг молчал, осознавая правоту слов главной персональной злыдни. Офисные пижоны с айфоном вылетают при сокращении штатов в первую очередь, стоит только шефу шевельнуть бровью.

— А сейчас — реклама, — бодренько объявило хрипатое радио и замурлыкало что-то о модных новинках сотовых телефонов и автомобилей.

— Вот за что я вас люблю, Зоя Пална, так за ваш ум и осторожность, — ответил ей безопасник, расчленяя золотистый сырник у себя на тарелке. — Никто не заметил, после чего у босса испортилось настроение? — Он обвел «сотрапезников» профессиональным взглядом пристрастного дознавателя.

— Кажется, после того, как назначил встречу дизайнеру, если я правильно заметила, — подала голос блондинистая секретарша из приемной. По длине ее ног любой посетитель офиса мог сразу же понять, что имеет дело с солидной фирмой. — Помните, такой крупный молодой человек в рубашке за двести баксов? Может быть, этот фотошопер запросил слишком большую цену за свои идеи?! Или схалтурил слишком откровенно… — Она еще и шутить пыталась. Ну, как умела.

— Дура ты, Лера, — честно сказал безопасник.

В радиоэфире пели что-то про IQ.

— Молодой мужчина в рубашке за двести баксов — самый востребованный сейчас креейтер в области рекламного дизайна. Пусть и дорогой, — объяснила вторая из офис-менеджеров. Она была старше, дурнее собой, сидела в темном углу приемной, зато являлась сильным делопроизводителем.

Ее глянцевидная коллега растерянно хлопала закрученными ресницами.

— Знаете, что странно, Лерочка, — вдруг подал голос Сергей, мужчина с землистым цветом лица. Как подчиненному, ему полагалось бы молчать в тряпочку, но он работал еще достаточно недавно и всех тонкостей местного офисного этикета еще не познал. «Или игнорировал, чурбан», как за глаза говорила королева отдела кадров. — Каждый раз, когда у шефа плохое настроение, в городе случается несчастье. — Он понизил голос, словно рассказывал страшную сказку: — И всегда недалеко от нашей работы. Это я вам говорю, как бывший эмчэсовец.

Лерочка только поджала губки. Это можно были принять за улыбку при желании. А громко фыркнул начбезопасности. И Сергей замолчал.

— А теперь экстренное сообщение: только что произошла авария на Ленинградском шоссе. Из-за ремонтных работ часть асфальтового покрытия ушла под землю, обвалившись прямо в перегон метро между станциями «Войковская» и «Сокол». Как сообщает пресс-служба МЧС, есть жертвы, — заявило радио.

— Вот как сейчас. — Сергей сделал выразительную победную паузу.

Но поддержки у публики не нашел.

Офисные работники переглянулись и уставились каждый в свой салат. Большинство с презрительно-снисходительной гримаской, кто-то даже хмыкнул. Кажется, кто-то из отдела маркетинга. Ну что за глупости! Москва — слишком большой город, чтоб в нем все было спокойно. Да и кому есть дело до каких-то аварий, когда можно запросто вылететь с работы, если не так посмотришь на главу фирмы!

— Гораздо интереснее то, что сейчас в кабинете у шефа очень странный гость, — прошептала умело накрашенными, но все равно некрасивыми губами умная Лерина коллега из темного угла. — Он похож на нашего шефа как брат-близнец. Но только седой совсем. И смотришь на него и немеешь… И костюм немодный какой-то.

На эту фразу прыснула Лерочка. Уж не серой мыши Аньке разбираться в таких материях, как модные костюмы! Ей дыроколы должны больше нравиться.

— Так, может, это старший брат и есть! — блеснул интеллектом безопасник.

— Нет, Виктор, я точно знаю, у нашего шефа нет братьев, — осадила его кадровичка. — Или вы сомневаетесь в моей компетентности?

«Как она похожа на змею, — подумал Виктор, — рассвистелась, прям гадюка!» А вслух ответил:

— В вашей — не посмею! Как это он, интересно, прошел через все наши кордоны, Анна? И почему его, кроме вас, никто не видел? Недостойны, что ли?

— Откуда я знаю?! — огрызнулась та в ответ. — Вы у нас безопасностью заведуете!..

Виктор Семенович подавился сырником от такого выпада Аньки-крысы. Липкий ком творога в горле перекрыл ему и дыхание, и возможность разразиться матом сразу же. Безопасника скрутило пополам, и жуткий кашель заглушил даже веселившееся радио. Но желание жить и дать сдачи в бывшем силовике, и без того обостренное до идефикс, спасли его и на этот раз. Побагровевший, он втянул ртом воздух, как вгрызался во что-то, и вмазал девице промеж близоруких глаз.

Та рухнула на пол вместе с пластиковым стулом. Сотрясение мозга такого масштаба лечат обычно в стационаре.

В буфете на секунду притихло даже радио, а потом, как пена из бутылки теплой газировки, из людей полезла злоба. Все претензии, все недовольство, все страхи и раздражение, накопившиеся внутри каждого, засвистали и зашипели. Остроты, скабрезности и придирки по мелочам и по-крупному полились, обдавая желчью и слюной, из людей, которые еще минуту назад просто обедали бок о бок. Два сдвинутых столика превратились вдруг в банку с пауками. И эти пауки набросились друг на друга, забыв о приличиях человеческого общества. Кадровичка уже целилась пластиковой вилкой в глаз секретарше, а саму ее от разбитой головы уберегло исключительно то, что посуда в буфете была одноразовая. Даже солонок на столах не стояло. И самое отвратительное, что водоворот злобы закручивался все больше и шире, поглощая новых участников драки, собиравшихся было сначала разнять дерущихся. Истошно визжала Лера, ей подвывало радио и вторили сирены на улице. Скрежетала расшвырянная пластиковая мебель и звенели осыпающиеся пуговицы и монеты из рвущихся карманов. Потому крик Сергея: «Сигнализация! Пожар в офисе!» — никого не заинтересовал. Его даже никто и не услышал. В драке, в отвратительной бытовой драке срывает крышу не только у отморозков…

Шеф фирмы «Барокко» и его странный гость наблюдали за сценой в буфете. Анна была права: у них действительно было одно лицо на двоих. Только успешный бизнесмен не прятал своих морщин, а носил их как подобает носить боевые шрамы, а его гость просто не думал о возрасте. Оттого лицо его оставалось красивым, но далеким, не распаханным полосками времени, а затуманенным.

На большом плоском экране телевизора в кабинете все было отлично видно. И словно жар исходил из экрана.

— Модель человечества, — улыбался хозяин. — Дам сломать себе вторую ногу, если окажусь неправ: сейчас в любом месте мира, где больше четырех человек закрыто в четырех стенах, происходит то же самое. А где людей скопилось больше, там и рванет сильнее. — Он подмигнул гостю.