Бубновая гильдия

Примерно за пару минут до того, как дон Герад заглянул в сие увеселительное заведение, одному из завсегдатаев — разукрашенному застарелыми шрамами кентавру — послышалось, что наемник, отмечающий с приятелями удачное возвращение из похода, сказал нечто плохое о его матери. Для жителя Великой степи родители — святое, а потому в голову нахала через весь зал полетела табуретка. Человек сполз на пол, но его товарищи оставаться в стороне не захотели… Гоблины из дальнего угла поддержали кентавра. В общем, к тому моменту, как бубновый туз толкнул противно заскрипевшую дверь и вошел в таверну, драка как раз набрала обороты!

Эльф уклонился от очередной летающей табуретки, двинул кулаком под дых зарвавшемуся наемнику, решившему поковыряться в Ирдесе кинжалом, а затем, когда человек согнулся, хватая ртом воздух, еще и ребром ладони по затылку добавил — для верности, обогнул катающегося по полу гоблина в обнимку с абракаем и, обойдя стойку, вежливо похлопал по плечу нага — хозяина заведения, увлеченно записывающего в толстую кожаную книгу все понесенные убытки.

Змеечеловек вздрогнул и удивленно вскинул глаза на нежданного гостя: покрытый радужной чешуей длинный хвост, высунувшийся из-под стойки, снес еще пару столов, но хозяин таверны этого даже не заметил.

— Дон Аргиел здесь? — Эльф даже не пытался повышать голоса, но наг услышал его и так, несмотря на гвалт, царивший в таверне.

— П-проститес-с-с, а по какому-с-с поводу вы… — Тут он заметил перстень на пальце Ирдеса и, ткнув пальцем в потолок, мгновенно потерял к эльфу всякий интерес, вновь занявшись подсчетом того, сколько ж можно будет содрать с дерущихся.

Эльф оставил на стойке сребреник и направился к лестнице, ведущей наверх. За ту минуту, что он потратил на этот короткий путь, бубновый туз успел перехватить и выкрутить занесенную над его головой руку с дубинкой, аккуратно впечатав ее владельца лицом в так вовремя подвернувшийся стол, подставить подножку гоблину, несущемуся через весь зал с занесенной над головой секирой, и двинуть какому-то явному самоубийце локтем в подбородок. Вообще-то он рассчитывал попасть в солнечное сплетение, но кто ж знал, что подкравшийся сзади окажется коротышкой-гномом. Мелочь, а приятно.

Ирдес заправил за ухо прядь волос, выбившуюся из-под ленты и упрямо лезшую в глаза, и начал подниматься по лестнице.

Естественно, Роз не мог остаться в стороне, раз уж дело касалось его «сестрички», и сейчас, глядя на физиономию мучительно зевающего орка, тролль испытывал ни с чем не сравнимое счастье человека, знающего, что он страдает не в одиночестве. Фрина же, узнав ауру какого «предмета» ей придется считывать, сперва вежливо поинтересовалась:

— Вы с ума сошли, да-а? — А затем, получив отрицательный ответ, устроила форменный скандал. Суть его сводилась к тому, что она отродясь не пробовала работать с одушевленными предметами, а использовались для этого та-а-акие фразы, что «тихий и скромный» мальчик Роз был готов под землю провалиться со стыда. Раньше за ним подобных наклонностей Киринт не замечал.

Наконец девушка сдалась и, мрачно бубня себе под нос, что если итоги Киринту не понравятся, то она здесь ни при чем, и вообще, раз уж лошадь живая, то все картинки будут показаны в обратном порядке, ну а Роз — предатель… Речь продолжалась бы еще очень долго… Но вот девушка медленно прикоснулась ладонями к холке кабил-ушти, закрыла глаза. Лошадь неуверенно переступила копытами.

А в следующий миг рядом с водяной кобылкой завертелся полупрозрачный вихрь, принимающий очертания человеческой фигуры. Призрачная девушка осторожно провела ладонью по морде лошади, угостила ее полупрозрачным кусочком сахара.

Через мгновение картинка рассеялась, а ее место заняла новая: девушка, которая чем-то взволнована, буквально вбегает в конюшню, прыгает в седло, пришпоривает лошадь…

Следующий эпизод. Следующее мгновение. Девушка медленно проводит скребницей по боку лошади, какой-то гоблин, подбежавший сзади, хватает ее за руку, тянет к себе… Фрина обессиленно сползла по боку кобылы.

— Все, больше не могу! — тихо прошептала она. И в тот же миг призрачные картины рассеялись, словно и не было их. Но вот лицо гоблина Киринт разглядел. И запомнил.

Роз, подхвативший упавшую в обморок Фрину, тихо поинтересовался:

— Это была она? — Тролль только молча кивнул. — Краси-и-ивая…

Фрина пришла в себя минут через пять. И сразу же устроила истерику, рассказывая, какая она бедная-несчастная, и какой Роз мерзавец, что не защитил ее в трудную минуту и позволил троллю так жестоко поиздеваться над ней. Когда же орк задумчиво почесал голову и тихо сказал:

— Ну извини… — она окончательно расстроилась и разревелась, уткнувшись носом ему в плечо…

В таверне «Под сводами Храма» никогда не сдавали комнат. Стоило кому-нибудь заикнуться о том, чтобы снять кровать на ночь, как вежливо улыбающийся хозяин начинал закатывать глаза, нервно теребить полотенце и рассказывать о том, что он бы с радостью помог многоуважаемому клиенту, но… Вот ровно полчаса назад приехали важные дворяне и сняли все пустовавшие номера! Все, вы представляете, все! Количество и место происхождения дворян периодически менялось, но суть оставалась одна и та же — комнат нет.

Конечно, никаких дворян никогда и в помине не было, но убытков хитрый наг не терпел: вот уже лет десять как весь второй этаж облюбовал себе в качестве рабочего кабинета глава Трефовой гильдии. Перегородки между комнатами давно снесли, и теперь «трефовый туз» мог спокойно располагаться в этих поистине царских палатах. А когда у тебя завтракают, обедают и ужинают такие люди (особенно если они исправно платят за все), разве кто-нибудь решится напасть?

На втором этаже эльф, не постучавшись, распахнул единственную дверь и… буквально в дюйме от своего горла перехватил тяжелый метательный кинжал.

— К-кого там черти принесли?! — рявкнул, поворачиваясь вместе со стулом, тролль, сидевший до этого момента спиной к двери. — О благородный дон! Какая неожиданная встреча!

— А вам не кажется, благородный дон, — флегматично поинтересовался бубновый туз, — что, встречая таким образом незваных гостей, вы рискуете сильно уменьшить население славного Алронда?

Эльф обошел круглый стол, заставленный пустыми бутылками, и, не дожидаясь приглашения, сел на свободный стул. Тролль подхватил со стола новый кинжал и, задумчиво чистя им ногти, пожал плечами:

— Тем хуже для населения… Ну а если бы пришел кто-то важный, Ашсьен сообщил бы… Тут есть переговорная труба между первым и вторым этажами.

— Ашсьен? — заинтересовался эльф. — Это… хозяин?

— Совершенно верно, — кивнул тролль, не отрываясь от своего увлекательного занятия.

— Жаль, что он сейчас занят, — притворно вздохнул бубновый туз, — а то бы сообщил о моем прибытии…

Тут глава Трефовой гильдии заинтересовался:

— Мертв?..

Эльф страдальчески вздохнул (вот что значит дурная репутация!):

— Благородный дон, как вы могли такое подумать?! Упаси Великий дух! Он просто занят.

Тролль тихо хмыкнул, а потом внезапно «вспомнил»:

— Кстати, благородный дон, я очень рад, что у меня появилась возможность задать вам вопрос…

— Да?

Из голоса дона Аргиела тут же пропал намек на светскую любезность:

— Вам не кажется, дон Герад, — резко начал он, — что вы преступили Кодекс чести гильдий, ограбив моих треф?!

На лице эльфа появилось искреннее удивление:

— Я?! Ограбил?!.. — Впрочем, через мгновение изумление исчезло. — Хочу сообщить вам, благородный дон, — флегматично протянул глава Бубновой гильдии, — что ваши трефы сами напали на меня! На меня, вы представляете! Так что все мои действия были самозащитой…

— Хорошо, а деньги, которые вы у них забрали?!

— Моральная компенсация! — улыбнулся Ирдес. — Они появились так внезапно, я чуть заикаться не начал! А если бы начал? Вы подумайте, я — и заикаюсь?! Кстати, благородный дон, вам не кажется, что один злотый, который был у этих треф, — уж слишком маленькая сумма? В качестве компенсации, конечно…