Волчья радуга (СИ)

Идти пришлось долго. Коридоры были на редкость однообразны и ужасающе безлюдны. Нет, я понимаю, что большая часть молодняка на охоте, но не все же! А еще интересно, где та большая парадная лестница, по которой меня вела Кристина?..

Итак, кажется, я заблудилась. Весело. Нет, действительно весело. А как еще можно охарактеризовать ситуацию? Я заблудилась в логове кровожадных тварей ночью! Невольно хихикнув, я решила вернуться немного назад и спуститься по боковой лестнице — может, хоть внизу все не так запутано. Да и должен же хоть кто-то находиться в доме!

Внизу оказалось так же тихо, да еще и я явно забрела в подсобные помещения.

Может, все вампиры, как и говорят все эти популярные нынче страшилки, живут в подвалах? Вряд ли, конечно, но — вдруг?

Отчего-то сразу вспомнился призрак, присутствие которого на какой-то миг я ощутила в подвалах Логова… И вновь странное иррациональное желание бежать без оглядки, куда угодно только бы подальше от того жуткого места…

— Шайрем?!

Я испуганно подпрыгнула и резко обернулась. Недалеко от меня, в дверях какой-то странной комнаты, напоминающей нечто среднее между пыточной и лабораторией, стояла Кристина. Я с трудом сдержала облегченный вздох. И чего, спрашивается, я испугалась? Темноты вроде никогда не боялась, а с вампирами вроде как уже решила смириться. Но все равно на какой-то миг меня обуял такой ужас… жуть.

— Да, это я. Мне не спится — решила поискать кого-нибудь, а потом, кажется, заплутала, а дорогу спросить не у кого.

Кристина понимающе, как-то совсем не зло, улыбнулась. И чего это я испугалась? Они такие же разумные существа, как и я. Они же не виноваты, что белые на них в свое время испытали какой-то неприятный состав! Кстати, надо будет после того, как разберусь с болезнью серебряных, заняться этим вопросом. Может, даже Лора уговорить получится — он же ученый, а ему только дай сложную задачку — мигом ухватится. Тут главное, все правильно поднести, не упоминая никаких имен, типа только из чистого познавательного интереса…

— Сейчас почти все на охоте. Вернее кто голоден — охотятся, остальные разбрелись по ночным клубам — отдыхают, развлекаются, присматривают новеньких. У нас в этом столетии жуткий недобор — сложно стало найти подходящих людей.

— Подходящих?

— Да. Видишь ли, после «лечения», предпринятого белыми, мы вроде как заразны и через кровь способны передать свою мутацию. Но, к сожалению, она не всегда возможна, а в ряде случаев и вовсе вредна.

— То есть?

— Ты никогда не задавалась вопросом, почему мы не обращали высокородных? Ведь любой из них смог бы выдержать превращение и остаться не только в живых, но и не претерпеть никаких существенных изменений в психике.

— А разве это возможно?

— Вот ты мне и ответь на этот вопрос. Возможно ли, передать вирус из одного дома в другой, а, кайри Найа? — в темноте глаза Кристины вспыхнули ехидными болотными огоньками.

А ведь действительно я заразилась. Вирус, изначально рассчитанный на параметры крови серебряных, вполне гармонично вписался и в мою.

— Значит, возможно.

— Вот и я о том же. Мы вполне могли бы поддерживать численность за счет высокородных, тех, кто хотел бы вырваться из-под опеки собственного дома. Но, к сожалению, оказалось, что наш дар, накладываясь на любой другой, его искажает. Очень сильно искажает. Иногда до полной неузнаваемости.

Любопытно, конечно, даже очень…

Стоп!

— А откуда такая информация? Вы пробовали?

— Не я лично, разумеется. Но кто-то пробовал, еще на заре исследования свойств вируса. И согласно хроникам, мы с трудом справились с тем монстром, в которого обратился бывший высокородный.

— А какой клан был не упоминалось? — в груди зародилось какое-то странное предчувствие… вернее, еще даже не предчувствие, а его тень, зыбкая иллюзия…

— Радужный. Обращала сама Скарлет. Она же и уничтожила после получившееся чудовище.

Любопытно, конечно, но не то. На душе противно заскреблось эхо предчувствия. Как сказала Фитрина? Каждый раз по-разному? Остается верить, что это не странный дар сапфировых решил о себе напомнить таким образом.

— Кстати, с тех пор на нее и не действует солнце. Об этом правда мало кто знает, но ваша радужная кровь убирает это ограничение…

Стоп! Мало кто знает, но кто-то знает определенно точно.

— Как происходит заражение?

Кристина безразлично пожала плечами.

— Как обычно. Выпивается кровь будущего птенца, не вся, но много, чтобы ослабить организм, потом отдается собственная, зараженная. После этого птенец впадает в состояние, по всем показателям, близкое к смерти. Оно обычно длится от трех до семи дней в зависимость от силы будущего вампира: чем сильнее будет птенец — тем дольше идет перестройка тканей.

— Смерть можно зафиксировать? Или все равно чувствуется присутствие души в теле?

Кристина задумчиво закусила губу, словно пытаясь вспомнить собственные ощущения, а потом резко тряхнула головой.

— Нет, фиксируется полная смерть. Именно поэтому до сих пор ведутся споры: можно ли считать нас живыми или мы все-таки мертвы с момента заражения.

Все любопытнее и любопытнее. А главное предчувствие становится все осязаемее.

— Ясно.

— Что-то не так?

— Просто никогда не думала, что все так сложно…

Боги! Что же я упускаю из виду? Ведь что-то точно должно быть… что-то важно… что-то существенное…

Стоп! Точно! Лаури! Она была радужной, а значит…

— А кроме Скарлет есть еще кто-то способный переносить солнечный свет?

— Да нет. Больше никого. Хотя… — Кристина задумчиво уставилась в потолок, словно пытаясь вспомнить что-то важное, ну или хотя бы — любопытное.

— Хотя? — с трудом сдерживая нетерпение, спросила я.

— Да ходят слухи. Даже не слухи — байки. Видишь ли, Рет у нас экстримал каких мало.

— То есть?

— Ну, он любит возвращаться едва ли не с первыми лучами солнца. Видишь ли, даже здесь, в мире, вроде бы оторванном от низшего, мы чувствуем, как день стремительно наползает на город. А Рет обычно врывается в замок именно в тот момент, когда восток окрашивают первые солнечные лучи. Вот и пошли слухи, что наш будущий правитель унаследовал от матери кое-какие ее возможности.

— А такое возможно?

— Нет, — очень уж категорично ответила она.

— Почему?

— Потому что нашим детям даже вирус не передается. Их заражают позднее, когда скрытые, но заблокированные решением Кайры способности начинают убивать. А как ты понимаешь, если не передается вирус, то и иммунитет к нему, хоть и выраженный всего в одном из проявлений заболевания, не передается.

Еще любопытнее. Вот этого я не знала. Мне почему-то всегда казалось, что, как и серебряные, рубиновые заражаются еще до рождения…

Но раз это не так, то и принципы работы у этих вирусов различны. То есть белые создали две отдельные ничем не связанные системы за столь короткий срок? Бездна! Я уже жалею, что их истребили. Вот бы с кем я не отказалась пообщаться, а еще лучше закрыться в лаборатории на пару недель.

— Ясненько… — задумчиво протянула я.

— Интересно, что тебе ясно? И зачем тебе эти сведения? Праздное любопытство? — кажется, в Кристине наконец проснулась настороженность. Конечно, тайны не абы какие серьезные, но все-таки посвящать во внутренние дела клана…

— Нет, не любопытство — скорее научный интерес, — поспешила ответить я, пока меня не записали в шпионы, — я же алхимик. Сейчас мы с Лором зависли на решении его проблем, но если учесть, что решение почти найдено, то почему бы не задаться еще одним вопросом.

— Найдено? Это ты про их болезнь?!

— Да. Собственно, само решение найдено, более того я уже лунным циклам не подвержена, но вот синтезировать антидот еще не успела — навалились все эти проблемы с Судом-похранами-коронацией. Теперь, наверно, пока не решится вопрос с этим новым Императором, я и не доберусь до лаборатории…

Кристина пораженно молчала. Кажется, она прикидывала шансы на открытие вакцины. По глазам вижу, что ей очень хочется мне поверить, но в то же время она боится впустить надежду в сердце…