Призраки прошлого (черновик) (СИ)

— Личное дело, разобраться с которым желает ХаазНаран и Его Величество? — Я позволила себе насмешку.

— Именно так, — поморщившись, ответил Салир и неприязненно глянул на меня.

Я сжала губы и повернулась всем телом в Каролю.

— И что? Они приказывают вам не доверять мне?

— Мы тебе доверяем, — поспешно заверил меня командир. — Как и любому Мастеру Академии.

— Так что же они вам приказывают?

— Сейчас — ничего…

— О! Так это ваша собственная инициатива?

— …срок действия старого приказа все еще не истек. Приказа для нас четверых.

— То есть пятерых? Вместе с НагэШуном?

Салир окинул меня уничижительным взглядом.

— Не стоит с ней разговаривать, Кароль, это бесполезно.

— Салир, может быть не стоит так откровенно…

— Да нет, Кароль, все в порядке! — Я покровительственно улыбнулась блондину, хотя губы свело. О, господин Салир, разговоры о боевом товарище — больная тема? Что ж, теперь я знаю и твое слабое место! Это утешает. — Продолжай, мне очень интересно!

— Нечего продолжать, — презрительно скривил губы блондин, застыв в полной, почти болезненной неподвижности.

— С чего это вдруг? Кажется, ты собирался рассказать мне про ваш общий приказ.

— Действительно, тебе это только кажется.

Я подняла голову, чувствуя, что раздражение медленно перерастает в злость.

— Скажи, Салир… — раздельно и тягуче, словно клейкий, приторный до онемения языка мед, произнесла я. — Я тебе не нравлюсь только потому, что заняла место твоего лучшего друга, или есть еще и другие причины?

— Причин больше, чем необходимо.

— Не поделишься?

— Нет.

Салир резко поднялся на ноги и блеснул на меня яростным взглядом потемневших глаз.

Вы не поверите, он сбежал! То есть просто взлетел по лестнице и хлопнул дверью библиотеки.

— Не слушай его, он говорит не то, что хочет сказать, я уверен, — примирительно улыбнулся командир.

Мне кажется, или я уже слышала нечто подобное?

Я прижала пальцы к вискам. Опять я сорвалась, а ведь решила больше с ним не ссориться. Снисхождение к нему проявлять. А сама-то какова?!

— Ты еще не входила в состав пятерки когда мы получили разрешение на… подобную деятельность. С условием полного неразглашения, — создавал фон Кароль, хороня мысли, маскируя отказ признать меня равноправным членом боевой пятерки под ворохом слов. О, в искусстве болтологии наш дорогой командир настоящий гений. Не зря он Мастер Ночи. — Это никак не связано с нашим гипотетическим недоверием к тебе. Уверяю тебя, это вовсе не так…

Я дала ему высказаться, одновременно успокоившись, а когда он выдохся, принялась собирать кружки с блюдцами на поднос.

— Спасибо, Кароль, я понимаю. Но мне бы все равно хотелось, чтобы меня считали Мастером, а не сопливой девчонкой.

— Ция… Ты, наверное, уже запуталась в объяснениях, но… Давай решим, что ничего не происходит?..

Хм, так мы предпочитаем прятаться от реальности? Ну, дорогой командир, это не по мне!

— Ладно.

— Ну, вот и отлично.

На кухне, когда я составляла чашки на стол, появился виноватый Айк.

— Они просто бояться твоей негативной реакции. Знаешь, чтобы объяснить, нужно рассказать многое, относительно чего большинство Мастеров находятся в неведении. Мы просто не хотим тебя потерять, понимаешь?

Вот как запел. Интересно, он сам решил со мной заговорить на это тему, или подсоветовал кто?

— Меня не интересуют государственные секреты.

Айк тяжело вздохнул.

— Знаешь, я бы тоже с удовольствием ничего этого не знал. Но отцы Кароля и Салира — не последние люди в Империи. А они их полноправные наследники. Это обязывает выполнять кучу неприятных вещей. — Парень необычно серьезно посмотрел на меня. — Я думал… я надеялся, что они расскажут.

— Хорошо! — скрипнув зубами, произнесла я. — Я не обещаю, что смирюсь, но настаивать не буду.

— Вот и отлично, сестренка!

Я закатила глаза. Нет, Айк — это нечто.

— Вот только проигрыш в споре я тебе не прощаю. Его ты так и не отработал.

Мастер Перемещений рассмеялся так задорно, что я с трудом сдержала улыбку. В Академии мне всегда поднимал настроение Кейн, здесь этим занялся Айк. Везет мне на людей, однако.

— Деловая жилка — это просто превосходно! Я тобой горжусь! Ладно, раз уж я проиграл, задавай свой вопрос.

Я повесила рифленое жесткое полотенце на крючок.

— Какой Высокий дар у Кароля?

Айк покачал головой.

— Я знал, что это будет непросто. Ну, ладно… Хм… В общем-то, в этом нет никакой тайны, Кароль его не скрывает, просто не любит использовать. Этот холодный белый пепел… у командира на него аллергия. — Айк весело глянул на меня и хмыкнул, тряхнув высоким черным хвостом.

Пепел? Пепел, пепел… Холодный и белый. Только не говорите мне, что…

— Синее Пламя, — улыбается Айк. — Я думал, ты придумаешь что-нибудь посложней. Все-таки вопрос менталиста.

Невероятно, у Кароля дар Зеленого спектра. Вкупе с магией ночи, угу. Да тихоня-командир настоящее земное воплощение самого разрушения. Вот уж не ожидала. А с виду такой мирный.

— Мне не хватает сведений, чтобы понять его, — неожиданно честно ответила я. — Я думала, что уже разобралась, но что-то не давало мне покоя.

— И правильно, что не давало! Кароль у нас только с виду тихий мышонок.

Угу. Если Сине Пламя — мышонок, то кто же остальные? Разрушители? Нет, наверное, сразу Изменяющие, ага.

Этим же вечером Айк ворвался в гостиную, и размахивая клеткой, объявил, что у нас теперь есть тотем. Канарейка по имени Филька. От Филиса.

Я ничего не сказала, лишь подумала, что если он будет продолжать так же трясти клетку, то у несчастной птицы случится разрыв сердца.

— СанмФилис, неплохо звучит, — прокомментировал Кароль, отрываясь от газеты.

— А почему это сразу я — отец?!

— Ты же его купил. Значит, и ухаживать ты будешь. Все логично.

— Ни черта не логично!

Салир в мою сторону даже не смотрел, лишь крутил на пальце колечко с печаткой герба Наро — хищником, пронзенным стрелой — и выгравированными символами по ободку. Это кольцо я видела впервые, а заметив, как помрачнел Кароль при взгляде на него, окончательно потерялась в догадках.

Но тут уж мне точно ничего не расскажут, секреты семьи Наро приравниваются к секретам императорской семьи. Хранители Империи все-таки.

А ночью мне снился Хрустальный. Но не тот, что я каждый день видела из окна, а светящийся сине-зеленым мертвым сиянием, искрящийся змейками белого траура, как ишшский мрамор прожилками. Над ним нависало темное без луны и единой искорки звезд небо, маслянисто-фиолетовое, будто прогнувшееся под собственным весом к земле. Ни голосов, ни обычного шума, только вой… Вой и плач, словно на похоронах.

От резкого запаха смерти все внутри леденеет, замирает, будто что-то внутри тебя умирает вместе с всеобщей, охватывающей все вокруг агонией…

Проснулась я с криком. По спине катился липкий холодный пот. Руку от Носителя морозило так, что я с трудом подавила желание тут же снять металлический браслет к чертям собачьим и отбросить его подальше от себя. Кажется, фобия дает новые ростки, а я-то уж надеялась, что с этим неконтролируемым ужасом покончено. Оказывается, он возвращается вместе с ментальными способностями.

Правда, ночные кошмары очень быстро растворяются на свету. Я поняла это, когда пила горячий чай с малиновым вареньем и потихоньку оттаивала.

Верно, ночные кошмары уходят, им слишком неуютно под ласковым светом солнца. Днем наступает время других кошмаров, реальных, от которых не убежишь просто так, не очнешься.

Я потрясла головой, избавляясь от тяжелых мыслей. Не зачем портить день, тем более что парни ведут себя так, будто забыли о вчерашнем. Это, конечно, очень хорошо, но…

С утра я не видела Линека. А когда спросила об этом Кароля, он объяснил, что художник "отправился по делам". Они что, все вот так по очереди исчезать будут?

Я сжала зубы. Ничего, я буду терпеливой.