Рассветный вор

Капитан отпрыгнул назад, но и морда прыгнула вместе с ним. Тревис был готов поклясться, что тварь улыбается, — но ведь она не могла быть разумной. Безусловно, она не могла быть наделена разумом. Капитан был в этом уверен. Но он не мог отвести глаз от безобразной морды, и неприятный холодок пробежал у него по спине.

Блестящая кожа туго обтягивала череп, лишенный волос, и под тонкой кожей можно было увидеть, как бежит кровь по венам. Тварь слегка наклонила морду и снова улыбнулась, обнажив два ряда острых как иглы зубов. Она высунула язычок и стремительно лизнула Тревиса в губы.

Капитан подумал, что его сейчас вырвет, но черные, глубоко утопающие в глазницах глаза твари полностью подчинили себе его тело.

А потом лапы-руки твари опустились и сжали Тревису щеки. Острые когти глубоко вонзились под кожу, и капельки крови побежали по лицу Капитана. Тварь наклонилась ближе, обжигая своим горячим зловонным дыханием глаза Тревиса. Капитан моргнул и попытался отклониться, но тело его не слушалось.

— Пойдем, — сказала тварь. Ее хриплый голос с шипением вырывался из горла. Тревис задрожал и схватился за свой живот. — Пойдем со мной.

— Куда? — удалось выговорить Капитану. И тварь снова улыбнулась — отвратительная картина. Тревис закрыл глаза, но все равно видел эту улыбку, она запечатлелась в его сознании.

— Мой хозяин требует, чтобы ты пришел. Здесь недалеко. Шагай. — Морда исчезла, но когти еще сильнее впились в лицо Тревиса. Хвост твари обвил его правую руку и поднял ее от ножен.

И Тревис зашагал вперед, не сомневаясь, что это последняя прогулка в его жизни.

Придя в себя, Алан вскочил, и у него тут же закружилась голова. Он слышал шум сражения наверху и крики умирающих людей. Они дерутся и умирают ради него. И где-то здесь его дети и его жена.

Алан почувствовал, как в нем закипает дикая ярость. Она подстегнула его, как поцелуй девственницы. Желание заставить кого-нибудь заплатить за те мучения, через которые прошла его семья, овладело им и вытеснило страх из его души. Сегодня его меч в первый раз прольет чью-то кровь.

У Алана не было никаких сомнений, что их держат наверху. Он подбежал к открытой двери, стремглав взлетел по лестнице и остановился на площадке. С противоположного конца коридора навстречу ему шел человек с непонятным предметом на голове. На Алана он не обратил никакого внимания. Алан поднял меч, чтобы сразить этого человека, но тут его взгляд встретился с глазами кота, которого он видел у Хирада, и что-то в глазах животного остановило его. Откуда-то явилась мысль, что нужно идти к двери в конце коридора.

Алан машинально кивнул и побежал по коридору. Его цель была близка, он чувствовал их. Боги, он вот-вот уловит их запах! Его мальчики здесь и он спасет их!

Он влетел в дверь, пробежал по узкому проходу, ворвался в комнату охраны и чуть не опрокинул стул, на котором сидел охранник. Воин не успел ничего понять — Алан стремительным боковым ударом перерубил ему горло. Боясь даже подумать о том, что он только что сделал, Алан взбежал по спиральной лестнице.

Белокурые волосы Ирейн были всклокочены, ночная рубашка порвана. Она подошла к нему и схватила за плечи.

— Мои мальчики? — закричала она, впившись взглядом в лицо Фрона. — Вы нашли моих мальчиков? Фрон покачал головой.

— Нет… — начал он, но Ирейн уже рванулась мимо с пронзительным криком: — Глупцы! Они убьют их. Они сказали, что убьют их! — Она слетела по лестнице, промчалась по комнате и выбежала в коридор, Фрон бежал следом. Ирейн повернула налево, открыла дверь и нырнула в узкий проход. Сверху донесся чей-то плач, потом — звон мечей. Ирейн побежала еще быстрее.

— Подумай, Селик, тебе нет смысла меня убивать. Я же еще не расплатился с тобой. — Уилл продолжал пятиться, зная, что за спиной у него в нескольких шагах есть еще одна дверь. Он молился, чтобы она оказалась незапертой.

— Конечно, не отдал долг. Только когда-то ты был должен мне деньги, а сейчас — жизнь.

Уилл тяжело сглотнул. Все было предельно просто: если дверь за его спиной закрыта, он умрет. Он отступил еще на шаг.

Селик был его самой большой ошибкой. Он увидел перед собой деревенского парня, которого можно легко облапошить. С тех пор он был вынужден одаривать мечника деньгами.

— Скоро я получу кучу денег, Селик. Мне нужно лишь немного времени.

— Ты ни разу не одурачил меня, Попрошайка, и никогда уже не одурачишь, потому что время твое вышло. — Селик приближался, обнажив меч. — Попробуй хоть для виду посопротивляться.

— Не думаю, что мне это нужно, — сказал Уилл, повернулся и побежал к двери. Она, к счастью, оказалась открыта. Он рывком распахнул ее и помчался к лестнице. Однако чувство облегчения вновь сменилось испугом, когда Селик перегородил ему дорогу, появившись из двери, в которую перед тем заходил Талан. Мечник укоризненно покачал головой. Уилл затормозил и помчался в обратном направлении. Он забежал в первую попавшуюся дверь, за которой оказался узкий проход. Откуда-то сверху доносились голоса, причем один из них принадлежал женщине. Уилл рванулся вперед, потому что поворачивать назад было слишком поздно, и у него оставалась единственная надежда: найти кого-нибудь из своих.

Алан открыл дверь, спеша воплотить свою мечту в реальность, но она превратилась в кошмар.

Склонившись над двуспальной кроватью, спиной к двери стоял человек. На кровати лежали дети; их неподвижные тела и кровь на покрывале говорили сами за себя. У Алана перехватило дыхание, его руки и ноги мгновенно ослабли. Пальцы разжались, и меч с глухим стуком упал на пол.

Только голос воина вывел его из оцепенения. Услышав за спиной стук, он повернулся, начав говорить:

— Я только убедился, что они у…

Алан выдавил из себя единственное слово:

— Ты? — и бросился на охранника. Слабость уступила место силе, рожденной безумной яростью. Он повалил охранника и принялся молотить его кулаками, но забыл, что надо защищать себя. Охранник просто вынул кинжал и вонзил Алану в сердце.

Умирая, Алан испытал несказанное облегчение. Он слышал, как дети зовут его. И в последний миг ему показалось, что охранник попросил у него прощения.

Перед Илкаром появилось лицо Исмана, и вновь маг поймал себя на желании, чтобы все поскорее закончилось.

— А теперь ты, Ворон Илкар. — Но удара, которого ждал Илкар, не последовало. Вместо этого Исман крякнул, упал на колени, а потом повалился на спину. Из правого глаза его торчала стрела.

Раздался звук шагов. Кто-то подошел к Илкару, прошелся по комнате и снова вернулся к нему. Наконец Илкар увидел над собой еще одно лицо, на этот раз незнакомое. Перед ним стоял эльф.

— Кто ты?

— Джандир. Сейчас нет времени на разговоры, нужно помочь Хираду. Ты ведь маг.

— Хирад умер, — сказал Илкар, и холодный ужас наполнил его сердце, когда он произносил эти слова.

— Нет, не умер — пока не умер.

Илкар сел, и сразу же жгучая боль напомнила ему о разорванном сломанными ребрами легком. Теперь можно было бросать монету, кто из них умрет первым, он или Хирад.

Фрон обогнал Ирейн и первым поднялся по спиральной лестнице. Наверху стоял человек и в замешательстве смотрел на лежащее на полу тело Алана.

— О нет, — воскликнул он, увидев Фрона.

— О да, — произнес Фрон, и в следующий миг голова воина покатилась по полу. Новый фонтан крови брызнул на неподвижные тела мальчиков. Фрон опустил меч, и в это время в комнату вбежала Ирейн. — Я… — начал Фрон, но под взглядом женщины сразу же замолчал. Ирейн переступила через тело Алана, даже не взглянув на труп, и подошла к кровати. Фрон остался охранять дверь.

Ирейн молчала. Недрогнувшей рукой она коснулась детей, убрала волосы с лиц мальчиков, погладила им щеки и провела пальцами по губам.