Двенадцать Месяцев. Декабрь (СИ)

– Что ж, раз Баба-Яга так считает, значит прогуляемся, – согласился Февраль, задумчиво нахмурившись. – Я и гончих вьюжных своих возьму.

– Кстати, насчет них, – встрепенулся Дмитрий, вспомнив, о чем хотел попросить брата. – Выдели нескольких, чтобы окрестности моего дома патрулировали. Я, конечно, защиту наложил, да и Пушок со снеговичками там будут, а все ж не помешает подстраховаться.

Внимательно посмотрев на Анастасию, отчего та заметно занервничала, Февраль согласно кивнул головой. Впрочем, сегодня Феликс не показался девушке таким угрюмым и отстраненным, как при первой встрече.

– Благодарю тебя, – сжав Настину ладошку в своей руке, Дмитрий расслаблено улыбнулся. – Теперь нужно разобраться еще кое с чем. Яр, у тебя остались те заготовки маячков, что мы ставили в лесах, когда колдунов темных выслеживали? – обратился он ко второму брату.

– Хочешь расставить их по маршруту нашему? – отозвался Январь, припоминая, что у него есть в запасах. – Это ты хорошо придумал. Пойдем-ка посмотрим, чего и сколько осталось.

– Я скоро вернусь, милая, – пообещал Декабрь, целуя девушку в висок.

Когда они покинули комнату, Настя невольно растерялась. Вот уж не ожидала она, что останется один на один с Февралем-Месяцем. Почему-то он ее немного пугал. Может, оттого, что был всегда серьезен и слегка угрюм? А может, чувствовала она вину перед ним? Хоть и не она была повинна в случившемся много веков назад, а все ж неуютно ей было.

Наконец, решившись, девушка встала с дивана и, поклонившись мужчине, тихо заговорила:

– Февраль-Месяц, дозвольте извиниться перед вами.

– За что? – чуть удивленно спросил Феликс, с интересом рассматривая спутницу брата своего.

– За ту боль, что наш клан причинил вам, – пояснила Настя, нервно потеребив косу свою. – Я понимаю, что никогда не смыть нам позора того, слишком сильно соклановка моя обидела вас. И даже смерть ее ничего не исправит, не смоет вину ужасную. Но и смолчать не могла я.

– Спасибо тебе за слова твои, – неожиданно горько улыбнулся Месяц. – Только и моя вина в случившемся есть. Не уследил за ней, позволил сердцем во тьму погрузиться да душу безразличием сковать.

– Не надо так, – попросила девушка, с сочувствием глядя на мужчину. – Не вам себя корить. Ведь мертва уж давно она, а вы все…

– Мертва? – резко подался вперед Месяц, заставив Настю испуганно дернуться в сторону. – Если бы!

– О чем вы говорите? – непонимающе нахмурилась девушка.

Посмотрев на Анастасию взглядом, полным затаенной боли, Февраль чуть слышно выдохнул:

– Жива она, Настенька. Жива Арина.

Глава 19

На гостиную в доме Января-Месяца опустилась оглушающая тишина. Со стороны могло показаться, что двое замерших друг напротив друга собеседников неживые. На миг оба стали походить на статуи каменные. Единственное, что мешало этому впечатлению, выражение их глаз – потрясение в голубых глазах девушки и отголоски затаенной боли в синем взгляде мужчины.

Настя честно силилась осознать сказанное ей Февралем-Месяцем, но до шокированного сознания никак не доходила правда. Слишком невероятной она была!

«Столько времени минуло…».

– Как такое может быть? – девушка отступила назад и обессиленно опустилась на диван. – Как она может быть жива, ведь прошло столько лет?

Феликс, устало вздохнув, откинул голову на высокую спинку кресла и уставился пустым взглядом в потолок. Он и сам не знал, почему признался Анастасии. Возможно, потому, что устал нести этот груз один? А открыться соклановке Арины было не равнозначно признанию братьям.

«В чем-то я поступил ей во благо, раскрыв истину. Возможно, спутнице Декабря это станет предупреждением!» – решил Феликс.

Прошло столько веков, а обида, боль и чувство вины никак не желали отпускать его. Слишком сильно затронула душу Месяца Арина. Февраль уже начинал задумываться о том, как оставить ее при себе навсегда. Спутницей постоянной сделать.

Тем больнее стало от предательства девушки.

– У тебя ведь сила ледяная теперь, – наконец заговорил мужчина. – Думаю, смогу объяснить – а ты сможешь понять. Я не уничтожил спутницу свою. Заключил ее в толщу льда, но оставил в живых. Если, конечно, это можно назвать жизнью…

Феликс горько усмехнулся.

– Она все видит и все осознает, ощущает каждую секунду времени, проведенного в ледяной темнице. Это ее наказание. Слишком много зла Арина причинила нашему миру, чтобы получить право так легко уйти за Грань, – Месяц нахмурился и словно сгорбился. Голос его зазвучал совсем глухо, когда он добавил: – Даже братья и сестры мои не ведают об этом.

Представив, каково это – быть заключенной в толщу льда на многие годы, Настя непроизвольно обхватила себя руками, содрогнувшись от чувства леденящего ужаса. Никому бы девушка не пожелала участи такой.

«Как жестоко он поступил с ней», – подумала, вглядываясь в красивого мужчину напротив.

Но в следующий миг, встретив его взгляд, она отчетливо поняла: Февраль страдает не меньше, а может, и во сто крат больше своей спутницы.

«Он наказал не только Арину, но и самого себя!»

– Так позвольте ей умереть, – попросила девушка, уверенная, что после стольких лет заточения Арине смерть милее и желаннее всего. – Не мучайте себя, ее… Не изводите душу свою.

Способность рассуждать холодно, отринув эмоции, сейчас очень помогала Насте.

– Я бы с радостью, но не могу попасть в то место, где она находится, – грустно объяснил Феликс.

– Как так?! – опешила Настя.

Встав с кресла, Февраль начал немного нервно расхаживать по комнате, о чем-то крепко задумавшись. Девушка не мешала ему собираться с мыслями и не поторапливала. Ей самой необходимо было время, чтобы понять и принять все, что поведал мужчина. Уж очень это… страшно оказалось.

– Я тогда очень зол был на себя и на Арину, – остановившись у окна, заговорил Феликс. – Поэтому, заключив ее в ледяную тюрьму, наложил печати сильные. Пока срок наказания не выйдет, никто не сможет к ней попасть и освободить. Даже я сам.

– И сколько еще осталось ждать до срока? – осторожно поинтересовалась девушка.

– Скоро уже, Настенька. Очень скоро печати падут, – тяжело вздохнул Феликс и прислонился лбом к прозрачному льду в окне.

– И что вы тогда делать станете? – на удивление, голос девушки не дрогнул. Наоборот, в нем отчетливо прозвенел ледяной изморосью решительный настрой ее.

– Ты ведь понимаешь, я не могу оставить ее в живых, – тихо признался мужчина, резко обернувшись и пристально посмотрев ей в глаза.

– Да, – признала она. – Думаю, Арина сполна получила свое наказание. И хоть это не вернет загубленные ею жизни, но… Вы тоже должны отпустить прошлое. Негоже так мучить и корить себя. А пока она жива – прошлое вас не отпустит.

– Сложно это, Настасья, – с угрюмой усмешкой покачал головой Феликс. – Не думаю, что вообще когда-нибудь смогу простить себя.

– А вы потихоньку да помаленьку пробуйте, – улыбнулась Настя, стремясь сгладить тяжелый момент. – И все у вас обязательно получится.

Февраль, возможно, и хотел бы поспорить, да вернувшиеся Дмитрий с Яромиром прервали разговор тягостный.

– Значит, так и поступим, – с этими словами зашел в комнату Январь. – Мне как раз времени хватит, чтобы доделать их и установить.

Братья явно что-то обсуждали по дороге.

– Тогда сейчас мы с Настенькой в Стюжев отправимся, с князем Бориславом последние приготовления обсудим, – согласно кивнул шагнувший следом Дмитрий и обратился ко второму брату: – Феликс, не забудь о моей просьбе, пожалуйста.

– Я их сегодня вечером пришлю, – ответил Февраль, приближаясь к братьям. – Пусть территорию изучат да запах Настасьи запомнят.

– А мы сейчас к Кощею наведаемся, – решил Январь. Выглядел он при этом заявлении очень серьезным. – Он должен был уже закончить с контуром.

Пока Декабрь помогал Насте надеть да застегнуть шубку, Февраль с Январем обсудили лучшие места для расположения магических маячков. Попрощавшись с братьями, Декабрь-Месяц притянул Настеньку к себе поближе и перенес их в терем князя Борислава.