Стихийное бедствие (СИ)

Наверное, так все и было, сравнивать-то не с чем.

А сейчас вот уснула хорошо, полностью расслабившись.

Мне снились глаза. Огромные, горящие в черноте голубо-серым светом и с вертикальным зрачком. Они будто внимательно разглядывали меня, оценивали, что становилось дико жутко — создавалось ощущения, что меня потрошили. А потом черный зрачок превратился в тонкую нить, и глаза последний раз мигнули и пропали, оставив после себя тяжелую усталость, валящую с ног.

Реально выпотрошили и душу и сознание.

Предки недовольны вами.

— Нуби. Просыпайся, — меня несильно потрясли за плечо.

Я вяло дернулась и почувствовала, как съехала куда-то в сторону и упала на траву. Раздался смешок, и мне помогли распутаться из пледа, в который завернулась, как гусеница в свою паутину.

— Давай ужинай и собирайся. Солнце уже садится, а медведи разбрелись по округе, — последовали указания Учителя.

Широко зевнула и протерла глаза, осматриваясь. После сна как-то холодновато стало, отчего плед не убрала, а вместе с ним ближе подобралась к костру, где на плоском почерневшем камне стояла металлическая чашка с чем-то съестным.

— Мне что-то странное приснилось, — проглотив с первой ложки еду, поделилась мыслями с Орфео, который суетился по поляне и что-то выискивал.

— И что же? — ради приличия поинтересовался он, чтобы поддержать беседу.

— Глаза в темноте. Такие… пугающие. Огромные, — и отправила ложку с едой в рот, жуя.

— И что они от тебя хотели? — насмешливо глянул на меня Орф.

— Не знаю, — пожала плечами. — Но показалось, что меня оценивали. И остались недовольны.

— Ты не понравилась каким-то глазам, причудившимся тебе во сне, — посмеялся Учитель.

— Но все равно было жутко, — передернулась и отложила пустую чашку, поужинав.

Пора собираться и готовиться выходить.

К броду реки мы вышли, когда было еще достаточно светло, чтобы пройти по скользким мокрым камням и не упасть, расшибив себе что-нибудь важное. Множество камней создавали природную дамбу, собирая весь мусор, что приплывал вместе с течением с гор. Были даже бревна и прогнившие деревья.

Орфео шел первым, пробуя опору на устойчивость, а я ловко скакала следом с валуна на камень с веселой улыбкой на губах. А Риппер… он уже давно по воде перебрался на тот берег и ждал нас, перекусив одной из красных рыбин, поймав по пути.

— Не прыгай, а ступай осторожно. Хватит одного легкого толчка, чтобы сбить все и упасть в воду. Там глубина порядочная, с головой накроет. А ты сама чувствуешь, какая вода холодная, да и если вся эта конструкция придет в ход… — он многозначительно обвел рукой нагромождение, выросшее посреди реки, и серьезно сдвинул брови.

— Я поняла! Я осторожно! — заверила его кивком.

Прошли мы только половину пути, но сумерки заметно сгущались, а Риппер заскучал и лениво следил за ползающими ящерицами среди гальки на берегу. Когда он был помладше, то с удовольствием носился за такой мелочью, а сейчас они для него как тараканы.

— Сюда не наступай, — ткнул вправо Орфео, и пошел искать обход по левой стороне.

Неустойчивое нагромождение камней и колючих голых веток прошли успешно.

И тут дала о себе знать Интуиция.

Я напряженно замерла, смотря по сторонам.

На Учителя, что осторожно переступал по камням. На Риппера, топтавшего берег.

Откуда шла опасность, понять не могла, но мое чутье о ней говорило. Где?

— Учитель! Осторожней! Что-то идет…

На мои слова мужчина замер как будто кто-то в один миг что-то вынул из него, отвечающее за активность. Он напряженно осмотрелся, хотя по сгущающейся темноте увидеть округу проблемно.

Плеск пришел из воды, словно по ней ударили веслом.

А следом и удивление Орфео:

— Пираньи?

Что это такое, я не знала, но меня знатно подстегивала скорее выбираться отсюда Интуиция. Потому и поспешила по камням ближе к Учителю, к безопасности. А между тем мужчина достал из ножен короткий кинжал, один из нескольких, что носил с собой, и внимательно смотрел в воду, которая будто бы забурлила под нашими ногами. Это мотивировало сильнее.

Кем бы ни были эти «пираньи», но уж точно не добрые феи.

Мимо лица пронеслось что-то серебристое, заставив отшатнуться, да еще и на скользкой поверхности потеряла равновесие, отчего спиной полетела на камни. За руку дернули, поставив на ноги в последний момент и подтащив вперед, и я уткнулась носом в живот Учителя. Слуха коснулось яростное рычание Риппера, который оказался недалеко.

— Садись на раптора и бегом на берег. Я догоню! — сказал и сам же забросил на спину оказавшегося рядом питомца.

Только и успела обхватить шею, как зверь рванул вперед, не обращая внимания на неровную поверхность. За спиной раздался грохот камней и треск деревьев — плотина пришла в движение, потревоженная нами.

Оглянуться и проверить, догоняет ли нас Орфео или нет, не удавалось из-за бешеной скачки Риппера — он то подпрыгивал, отчего и я вместе с ним, то резко поворачивал, а я сползала с его спины, грозя вот-вот упасть. С такими экстремальными скачками можно и язык прикусить, но это волновало меньше всего, отчего сцепив зубы и вжавшись в перья, пыталась не свалиться.

Из-за неожиданного торможения, сопровождающегося громким шорохом камней, скатилась со спины раптора и рухнула на гальку боком. Боль иглой пронеслась по телу и затихла, а я мигом вскочила на ноги, игнорируя саднящее плечо и ища по темноте Учителя, но видела лишь стремительно несущуюся черную воду с отблесками звезд на поверхности, и катящиеся серые валуны, как лавина…

В горле пересохло, а я тупо рухнула за задницу, смотря на бурлящий поток.

Риппер носился вдоль берега, порыкивая, а вскоре побежал вниз по течению, входя в воду. Я дернулась, как от удара, и вскочила на ноги, побежав за питомцем.

Мыслей в голове вообще никаких не было, действовала так, как подсказывала Интуиция.

Помочь. Посодействовать.

Когда я подбежала, то Риппер уже вытаскивал на берег кашляющего мужчину, держа в зубах ворот его куртки. Орфео приподнялся на руках и сплюнул воду, что-то прошипев сквозь зубы и оттолкнувшись, лег на спину, тяжело дыша.

Раптор недовольно порыкивал, нарезая вокруг Учителя круги, а я просто села рядом с ним, не зная, что делать.

— Ногу судорогой свело, — улыбка легла на бледное лицо, а взгляд был направлен на меня. — И камень неприятно в спину ударил…

— Что мне сделать? — недоумевая, спросила у него.

— Ничего, — тихо ответил он. — Сейчас полегчает, и займемся делом…

Ночь окончательно опустилась на остров, и молодая луна заняла свое место в небе, слабо освещая белым светом округу. Рядом с ней пристроились еще две поменьше, даря дополнительный свет. Звезды будто рассыпанный рис, усеяли небесное полотно, а с реки поднялся зябкий воздух, холодя.

— Нам надо лагерь обустроить, — выдохнул Орфео и с трудом сел, осмотрев все, насколько позволяло освещение.

— Какой лагерь? — я резко развернулась к нему, как молнией ударенная. — Чтобы мы с утра лицезрели медведей, которые пришли сюда позавтракать, и решили не напрягаться и нами перекусить?

— Тссс, — мужчина отодрал с предплечья брыкающуюся серебристую рыбину, которая все это время дергалась там, и бросил на берег. — Такую куртку испортила… достанешь аптечку и поможешь?

Я схватилась за голову от переполняющих эмоций. Вот что он за человек?

— Как ты в темноте будешь рану обрабатывать?!

Учитель спокойно стащил куртку, даже не покривившись, когда снимал с раненой руки и спины.

— Сейчас передвинемся к лесу, соберем хвороста, разведем костер, и займусь. Всего-то. Совсем не страшно. Поцарапали лишь. Переломов нет, так, пара синяков на несколько дней.

Я вздохнула.

Не было испуга, страха или еще чего в этом роде. Просто поведение Орфео как-то выбивалось из моих рамок. А я не знала, как помочь ему…

— А заодно поджарим рыбку, отомстим так ей за испорченный переход, — он многообещающе посмотрел на скачущую тушку рыбы, которую охранял зоркий глаз Риппера. — Я слышал, что пираньи ничего так на вкус.