Фабрика волшебства (СИ)

Занавеска на окне Алины дрогнула, кто-то глядел на них. Ивор ни как не мог разобрать Алина это или ее подруга.

- Но мы опять отвлеклись. Имя! Вам нужно имя! - воскликнул он.

- Да! - дружно закричали зрители. - Кто она! Скажи нам!

- О, не судите ее строго. Эта девушка настолько красива, что слепит глаза бедному влюбленному Ивору. До сих пор он не смел подойти к ней, чтобы признаться в своем чувстве. Но для того и существуют друзья...

Он гордо приосанился, Мефодий выдал несколько аккордов, чтобы напомнить о себе.

Окно распахнулось, Ивор с замиранием сердца увидел светлые кудряшки. Из-за ее плеча выглядывала нахмуренная Зара.

- Друзья! - воскликнул Рудольф. - Она появилась! Ура! У бедного Ивора есть шанс! И обещаю вам, он им воспользуется!

Ивор стоял и любовался Алиной, мир отошел в сторону и витал, словно в тумане, реальной была лишь она. Грубый тычок под ребра вернул его на землю.

- Ивор, - не шевеля губами, сквозь оскал улыбки прошептал Рудольф. - Пой. Я уже объявил тебя.

Юноша спохватился. На него вдруг напало волнение. Когда репетировал серенаду, думал, что услышит ее только Алина, в крайнем случае, Зара. Сейчас будто очутился на огромной сцене, где сотни зрителей готовились услышать шедевр в его исполнении. У него просто не было права на ошибку.

Ивор тряхнул головой. О чем ты думаешь? Что для тебя важнее - насмешки девушек, или потеря Алины? Что может быть страшнее потери любви?!

Он постарался унять дрожь и шагнул вперед. Мефодий сосредоточился, ударили барабаны, заиграли гитары. Друзья специально сделали длинное вступление, чтобы Ивор мог собраться с мыслями. Он стоял, перед раскрытым окном Алины и считал про себя: "Барабаны, гитара, вторая гитара. Так, сейчас будут виалончели. Виалончели пошли, еще пара аккордов и настанет моя очередь".

Виалончели вступили, аккорды прошли, и юноша начал петь:

- О моя ненаглядная леди!

Ты мое солнце, моя луна!

Мой мир. Моя душа.

Алина, я умру без тебя!...

Поначалу робкий, голос его окреп и полетел над фабрикой волшебства, наполняя сердца слушателей тихим трепетом. Любовь превратила глупые слова во что-то большее, чем просто песня. Последние аккорды медленно умирали над притихшим парком, голос Ивора поднялся к небесам, растекся по земле, заглянул в души слушателей и оставил там теплоту и ощущения того, что не все потеряно в этом мире.

Продолжительное время во дворе общежития стояла тишина. Почти все слушательницы прослезились, песня Ивора ранила их в самое сердце.

Молчал и Рудольф, выдерживал паузу. Люди должны насладиться моментом, Алине нужно время подумать.

А потом одинокий голос воскликнул.

- Дайте ему шанс! Неужели ему не дадут шанс?

И словно плотину прорвало. Девушки кричали в один голос:

- Кто эта девушка?! Она обязана дать ему шанс! Если она это не сделает, мы лично выцарапаем ей глаза! Дайте ему шанс!

Они кричали и галдели, кое-кто чуть не вывалился из окна. Ивор слышал, как Мефодий бормочет заклинание Упругости, которое запихивает слишком взволнованных девушек обратно в окна.

Ивор стоял, опустив голову, и страшился поглядеть на окно Алины. Ему казалось, что спел ужасно. После такой песни девушка даже смотреть на него не захочет. А шум все усиливался. Почему ничего не делает Рудольф? Разве не он взял на себя конферанс вечера.

Вдруг все затихло. Ивор задрожал в страхе, наверное, Алина ушла. Все ушли. И вдруг кто-то мягко взял его за руку. Юноша робко поднял глаза, и вселенная закружилась, неся его все быстрее и быстрее.

Девушка глядела прямо в глаза. Она была необычайно хороша. Нет, дело было не в одежде, и не в затейливой прическе. Прекрасной Алину делали глаза, сияющие счастьем и предвкушением чего-то огромного и необъятного.

- Ивор, - сказала он взволнованно. - Никто, никогда не пел мне таких замечательных песен. Ты просто... чудо.

Она подошла и поцеловала его в щеку. Зрители разразились приветственными криками. Алина взяла Ивора за руку и встала рядом. Юноша чувствовал ее дрожь, и необычным образом она вселяла в него твердость.

- Друзья, - воскликнул Рудольф, выходя вперед. - Вы видите, что наша задумка сработала. Влюбленным дан шанс, как вы и просили. Поверьте, они не преминут им воспользоваться. К тому же серенада - это не единственный пункт программы, которую подготовил Ивор.

Зрительницы многозначительно загудели, обсуждая, что может еще предложить столь романтичный молодой человек.

- Но пусть это останется загадкой для нас, - добавил рыжепрядый. - Ведь любовь - это чувство на двоих, не следует в нее пускать посторонних...

Он тяжело вздохнул и добавил:

- Даже друзей...

- Что это такое?! Что за балаган?!

Во дворе появился Клемент. Лицо его шло красными пятнами, губы дрожали.

- Клемент. А чего это ты делаешь во дворе женского общежития в неподобающее время? - шагнул навстречу Рудольф, заслоняя влюбленных. Мефодий прошептал слово, инструменты исчезли, он встал рядом с Рудольфом, так, чтобы юноша с девушкой могли незаметно исчезнуть.

- В отличие от вас, - Клемент бросил на них уничтожающий взгляд, - у меня есть разрешение. А вот вам не-поздоровится, когда я расскажу...

- Что расскажешь? - брови Рудольфа взлетели, рыжая прядка схватилась за голову и начала метаться по макушке изображая панику. - Неужели здесь кто-то видит нарушения?

Он поглядел на многочисленные открытые окна. Некоторые из них уже закрылись, живущие в них девушки справедливо полагали, что с капризным сынком начальника отдела кадров лучше не связываться. Но большинство зрителей слушало перепалку с не меньшим интересом.

- Посмотри на них. У меня множество свидетелей. Они подтвердят... - сказал Клемент.

- Где? - удивился Рудольф. - Не вижу ни одного.

Он повернулся к Мефодию.

- Ты видишь?

Мефодий послушно поглядел вокруг и уставился на Клемента чистыми невинными глазами.

- Я никого не вижу.

- Мы никого не видим, - подтвердил его версию Рудольф, обращаясь к Клементу.

- Хватит паясничать! - воскликнул тот. - Вы увели мою невесту. Вы пожалеете! Все эти девушки...

Он поднял руку, указывая на многочисленные окна, и осекся. Все окна были закрыты. Занавески задернуты.

- Более того, - добавил Мефодий, - нас мы тоже здесь не видим.

- Точно, - обрадовался Рудольф. - Нас здесь нет. Тебе мерещится. Наверное, это дети кузнеца тебя так довели. Бродишь где не положено, разговариваешь с воздухом.

Клемент задохнулся от ярости. Пока он хватал ртом воздух и пытался выдать хотя бы один из тех эпитетов, которые хороводом кружились в голове, друзья прошептали слово иллюзии и растворились в листве.

- Что здесь происходит?! Кто нарушил покой общежития? Ух, накажу! Ух, негодяи!

Во дворе появился Бондарь. Он проворно подскочил к Клементу и ухватил его за ухо.

- Поймал! Ой, поймал!

- Ай, не троньте меня! У меня разрешение! Я же вам показывал! Я буду жаловаться! Мой папа!..

- Ха, малец. Одно дело приходить в гости, а совсем другое устраивать беспорядки! У меня бессрочный контракт, который подписали задолго до того, как твой папаша появился здесь таким же юнцом, как и ты. Так что...

Рудольф и Мефодий были уже далеко, но даже на другом конце двора они слышали вопли Клемента.

- Экой его пробрало, - сказал Рудольф.

- За справедливость страдает, - ответил Мефодий.

- Что?! - воскликнул рыжепрядый. - Разве справедливо за субстанцию покупать невесту?!

- Разве я говорил, что это справедливость. Он страдает потому, что был не прав. Вот и выходит, что за справедливость.

- А-а! - кивнул Рудольф, вникая в не совсем понятную мысль Мефодия. - Ну, тогда ладно. Идем скорей, пока Бондарь не решил проверить все общежития на предмет отсутствия нас.

Ночной инцидент.

Ивор с Алиной шагали по фабрике и говорили обо всем на свете. Любовь окутала их непроницаемой пеленой, а мир бережно убирал с пути все опасности и невзгоды.