Возвращение (СИ)

- Садись, - приветливо кивнула Гончая, сделав вид, что не заметила секундного колебания Лакра. - Сторожить все равно не надо: Шир отлично чует все, что происходит снаружи.

Волк согласно рыкнул.

- Садись, садись, не бойся - он хорошо помнит, кто ты и что тут делаешь, а ворчит скорее по привычке: не любит, когда рядом со мной топчутся посторонние. И беспокоится больше за тебя, чем за мое благополучие. Понял?

Кивнув, Лакр осторожно присел на краешек торчащего из-под земли корня.

- Так о чем ты хотел спросить?

- Ну... вообще-то о многом.

- Многообещающее начало. Надеюсь, до утра уложишься? - подозрительно серьезно уточнила Белка, и ланниец снова неловко заерзал. - А то не хотелось бы заставлять эльфов ждать. Да и Курш наверняка уже по мне соскучился.

- Я постараюсь покороче, - хрипло прокашлялся Лакр.

- Тогда ладно, спрашивай. Только, чур, про возраст не уточнять, подробности личной жизни не выпытывать, рассказать обо всех тайнах Золотых не требовать и не выяснять подробности насчет моего аппетита, - потребовала она. - А про все остальное можно. Только не буду обещать, что отвечу.

Ланниец, услышав ехидный смешок Шира, обреченно вздохнул: опять издевается!

- Ну? - выжидательно уставилась Белка. - Так что там с твоими вопросами? Готов задавать или мы подождем, пока ты лопнешь?

- Готов. Я просто не знаю, с чего начать!

- Начни с самого простого, - посоветовала она. - А потом станет легче.

- Ладно, попробую, - с сомнением протянул Лакр. - Скажи, Бел, ты... человек?

- Нет, - охотно ответила Гончая, спрятав лукавую улыбку. - И не эльф, если на то пошло. Так, серединка на половинку. Внешне похожу на тебя, а на самом деле я гораздо ближе к Тилю, чем к людям. Особенно после того, как он принял меня в свой Род.

- И ты не жалеешь?

- О чем?

- Ну, что все так вышло. С Изменением и вообще...

Белка ненадолго задумалась.

- Скорее нет, чем да. Ведь, если бы не Изменение, я бы прожила обычную скучную жизнь возле Малой Сторожи. Скорее всего, выросла бы Стражем, может, доросла бы до Гончей, и, вполне вероятно, даже сумела бы стать Вожаком, но вряд ли когда-нибудь оказалась замешана в ту давнюю историю с Походом. Если бы не Изменение, мы не встретились бы с Таррэном. Не прошли вдвоем Лабиринт. Не выбрались бы оттуда живыми и не рискнули связать потом наши жизни. Если бы не оно, Таррэн, вполне вероятно, просто погиб бы в тех подземельях, Род Л'аэртэ сейчас был бы на полпути к закономерному угасанию, а Тиль, я думаю, уже не занимал бы свое место в Чертогах. А в результате, у меня не появилось бы ничего из того, что я имею сейчас. Ни семьи, ни стаи, ни Рода... да и вряд ли вообще была бы жизнь: Изиар ведь стоял буквально в шаге от Девятого Круга. Таррэн остановил его в самый последний момент, и мне порой кажется, что без помощи Лабиринта мы вряд ли бы справились. Поэтому жалеть... думаю, нет. Сейчас я ни о чем не жалею.

- Но ведь Изменение - это боль? - тихо спросил Лакр.

- Да, - согласилась Гончая. - Только я предпочитаю думать о ней, как о плате за то, что мне было даровано после. Достойной, надо сказать, плате, ведь в итоге я получила гораздо больше, чем могла рассчитывать. И Таррэн, кстати, тоже. В особенности, Тиль...

Владыка Темного Леса затаенно улыбнулся.

- Я получил то, на что и надеяться не смел.

- Значит, так было суждено, - спокойно отозвалась Белка. - Значит, это судьба. И значит, тут не о чем жалеть. Мы с тобой все уже сказали друг другу. И обо всем договорились еще пятьсот лет назад. А жить прошлым или ненавидеть за сделанное - глупо. Особенно тогда, когда мы давно уже считаемся одной семьей.

Лакр с удивлением подметил подозрительные искры в глазах немолодого эльфа, но тот быстро отвернулся. Белка отвернулась тоже, рассеянно теребя шерсть на загривке перевертыша. Тот, в свою очередь, настороженно покосился на рыжего, но не сдвинулся с места, чтобы не спугнуть нечаянную ласку.

- Да, - неожиданно вздохнула Гончая. - Если бы знать заранее, к чему нас это приведет... я вот, например, вчера даже не думала, что стану обладательницей трех десятков остроухих, готовых по первому слову идти за мной в огонь и воду. А поди ж ты, подкинули они мне задачку!

- Что собираешься с ними делать? - осторожно поинтересовался ланниец.

- Да Торк знает! Как раз сижу и ломаю над этим голову.

- Если прикажешь, они уйдут?

- Не знаю, - буркнула Белка, недовольно нахохлившись. - Клятва верности заставит их подчиниться, но ты сам подумай: куда им идти-то?

- Ну, домой. В семью, в Род...

- Где их непременно удавят? - хмыкнула она. - Ну спасибо, насоветовал... неужто не знаешь, какие у них там порядки? Да за покушение на Владыку их свои же сородичи живьем сожрут! Уши обрубят, язык отрежут, руки повыдергают, а потом проклянут и изгонят, как злостных нарушителей благословенных законов Изиара... чтоб он провалился! Тиль, между прочим, имеет полное право колесовать их на глазах у всего Леса, и никто слова поперек не скажет. Даже одобрят, если он в подробностях расскажет о своих приключениях. Но он, слава богам, этого не хочет. И лишних смертей во славу себя, любимого, давно уже не требует. Но тогда куда девать этих чудиков? К Светлым, где эти бедолаги на хрен никому не нужны? К людям? В подземелья к гномам?

Лакр вздохнул.

- Без понятия. Но думаю, что они сделали наилучший выбор из того, что имелся.

- Ну, конечно! А мне теперь эту кашу расхлебывать!

- Бел, да что тут такого? Тебе ж не привыкать: со Стражами ты много лет ходила в дозоры, Гончими управляла, с хмерами держишься на равных, эльфы тебя уважают... даже Охотники признают, что с тобой лучше не связываться! У тебя весь Проклятый Лес к ногтю прижат! Ни одна зверюга лишний раз не вякнет! Питоны издалека раскланиваются! Да с твоими способностями и рунами Подчинения ты лучше всех с ними управишься!

- А оно мне надо? - сварливо осведомилась Белка. - Сидеть с ними, как с детьми малыми, терпеливо объясняя и доказывая, что они не рабы? Учить их заново жить, потому что кое-кому вдруг показалось, что все уже закончилось, а единственное, что им осталось - это с честью выполнить свой долг и, по возможности, поскорее помереть, чтобы не осквернять наш мир своим присутствием? Скажи, мне это надо - вытаскивать их ямы тех, кто сам этого не хочет? Знаешь, сколько придется потратить на них времени и сил? Знаешь, как тяжело перебарывать тех, кто готов в любой момент закрыть глаза и упасть замертво? Кто решил, что уже мертв, и теперь только ждет повода позвать Ледяную Богиню? Нет? А знаешь, что будет, если я утром встану и велю им уйти?

Лакр неловко кашлянул.

- Догадываюсь...

- Они встанут и уйдут, рыжий! Но недалеко. До первой полянки. Где сядут на землю, сложат ручки и тихо помрут дней через десять, потому что у них не будет ни желания, ни воли, ни сил, чтобы встать и просто поесть! После чего счастливыми тенями вознесутся к своим остроухим богам и будут искренне считать, что искупили вину!

- Зато у тебя больше не будет проблем. Разве нет?

- У меня их не будет даже в том случае, если я выведу этих кроликов в чистое поле да зарублю к Торковой матери, чтоб не мучились. Но я этого не сделаю. И знаешь, почему?

- Почему?

- Потому что искупление - это не смерть, - сурово отрезала Белка. - Не рабское послушание и не растительное существование, в котором тебя не заботит ничего, кроме желания угодить хозяину. Это не молчание в ожидании какой-нибудь команды. И не медленное угасание, в котором собственной смерти ждешь, как благословения небес. Нет, рыжий. Искупление - это работа. Тяжелая, нудная и очень долгая работа. Это осмысление, помогающее понять прежние ошибки. Готовность учиться новому. Смирение, смешанное с искренним желанием все исправить. И жизнь, наполненная новым смыслом. Жизнь, в которой не загибаются от тоски и самобичевания. В которой не терзаются прошлым и в которой очень стараются себя изменить. Сами. Изнутри. Без всяких рун и заклятий. Искупление - это жизнь, в которой ты каждый день помнишь о совершенной ошибке, но при этом делаешь все, чтобы больше никогда не повторилось то, чему ты когда-то не сумел воспрепятствовать. Именно в этом - настоящее Изменение. Правда, Тиль?