Дела семейные

- Какой такой Н.., - покойница осеклась, поняв, что ее проверяют, - А Нат, привет.

-- Как дела? - спросил Нат.

Покойница стала хохотать, что получалось еще хуже, чем думанье:

-- Завел светскую беседу, нашел время.

-- Треш, - позвал меня Нат, - выключай.

Пока неопознанная покойница не опомнилась, я плеснул ей остатки из желтого флакона в лицо. В получившейся тишине мы услышали голоса, которые явно приближались в нашу сторону.

-- Надо уходить, Треш.

-- А могила?

-- Поздно уже, не успеем, да и все равно будет понятно. Побежали, бери инструменты и за мной.

-- Так это не она? - спросил я Ната, чтобы удостовериться в моем мнении.

Он отрицательно покачала головой.

***

Из-за переодевания и приведения себя в порядок, мы вернулись на вечер только к концу ужина с танцами, то есть почти к самому фейерверку.

- Васенька нас уже заждался, - я волновался за своего брата.

- Он знает, что я за тобой присмотрю, поэтому не волнуется, - ответил Нат.

- Мы расходимся?

- Пока да. Мне надо еще засветиться с очередной выходкой, чтобы люди запомнили, где я был сегодня.

- А я, пожалуй, пойду к маме, поздравлю ее, - решил я.

Толпа закружила меня в шуме и веселье, народ уже изрядно был навеселе. В какой-то момент образовался коридор из танцующих, и я увидел брата рядом с мамой и другими артистами. Васенька тоже заметил меня и помахал рукой. Мне надо было обойти танцующие пары по краю площадки. При этом обходить пришлось по дальней дуге потому, что другую сторону занимали музыканты и столы. Я стал пробираться между деревьев, одиноких людей, парочек целующихся и не только под деревьями и кустами, обходя шумные группы, которые то ли спорили, то ли играли. Постоянно приходилось напрягаться, что бы не натолкнуться на людей и не упасть на землю в полумраке ночи. Внезапно я увидел Буквари. Он был очень бледный, какой-то напряженный. Мне показалось, что Буквари смотрел на танцующих людей очень внимательно. Буквари стоял на расстоянии вытянутой руки от меня, и я свою руку и протянул. Злость, проснувшаяся во мне из-за усталости этого дня, требовала, чтобы я схватил этого человека и хорошенько потряс. Я понял, что не отпущу его, пока он все не объяснит.

Руку то я протянул, но коснуться Буквари не успел, тот почувствовал движение рядом с собой, и буквально отскочил в сторону на несколько шагов. Он уставился на меня, узнал, приподнял руку в приветствии и шагнул за соседнее дерево. Все это произошло за несколько секунд, я кинулся за ним, но мне оставалось только хватать воздух руками. Досада за собственную нерасторопность поцарапала мое самолюбие.

Шагов через сорок я приблизился к первой группе артистов, остановился, поздравил. Потом еще одна группа, потом еще и еще.

- Треш, пойдем, скоро фейерверк, - потянул меня Васенька. Он смотрел на меня испытыюще, было видно, что мой брат жалеет меня. - Ты сильно устал? Вот съешь это. - Васенька протянул мне пирожки, заботливо заначенные мне на ужин.

- Спасибо, - пробормотал я с набитым ртом.

***

Стрела в министра Арикова вонзилась на представлении, устроенном придворным магом после фейерверка. Стрела была легкая и короткая, как потом объяснил Нат, стрелу пустили с близкого расстояния. Стрела не попала в цель в сердце министра Арикова, а угодила в плечо. Стрела была заколдована, но вся ее сила ушла на то, чтобы пробить личную защиту министра.

Стрелявший подстроил все очень хитро, поэтому и застал врасплох господина министра. Мы все стояли на берегу озера, над которым только, что отгремели залпы, расцветали невиданные цветы, летали птицы, плавали рыбы, высветилось имя короля-императора, появлялись надписи-благопожелания. Все были под впечатлением этого огненного шоу, придворный маг все тонко рассчитав, сразу же по его завершению выплыл на средину озера и начал показывать различные штуки с водой. Она принимала разные формы, подсвечивалась, иногда нависала над стоявшими на берегу людьми, что вызывало дикий восторг. Из-за одной из фигурных волн, направлявшихся к берегу, вылетела эта стрела.

Крик поднялся мгновенно, да так неожиданно, что старый придворный маг не смог удержать очередную волну, и она окатила всех присутствующих. Министра подхватили стражи и поволокли куда-то. Другие стражи стали все вокруг осматривать, проверять людей. Поднялась паника. Главное семейство быстренько испарилось, оставив своих подданных разбираться самостоятельно.

Народ разделили на группы, пытались даже досмотреть, но ничего путного из этого не вышло. То тут, то там слышались скандальные вопли. Меня под руки подхватили Васенька и донн Солемнити:

- Треш, мы тебя выведем, сейчас тут филиал ада откроется, - Васенька покричал мне на ухо.

Отупение сделало меня послушным чужой воле, хотя немножко хотелось посмотреть на будущие события. Они вывели меня за ворота дворца:

- Треш, ты сам доберешься? - озабоченно спросил меня брат.

- Да, - я не стал раздумывать над этим вопросом, что подкупило брата, и он мне поверил.

- Ты очень устал? Отправляйся спать, Треш, до завтра.

- До завтра, маленький.

Я повернулся и пошел домой, а в голове постоянно крутилась наша недавняя встреча с бывшим архивариусом.

***

Я шел по темным улицам домой. Желание вернуться домой победило мою безграничную усталость этого длинного дня. Несколько раз я пытался поймать перевозки, но они не останавливались. Чуть позже, когда я вошел в Южный квартал, и людей и перевозок на улицах вообще не было. Довольно скоро я ступил на Старую улицу. Еще немножко и я буду дома. Пройдя ворота, я уже предвкушал сладкий сон на своем чердаке в окружении звезд, но Цукине распорядилась совсем иначе.

В десяти шагах от ворот на дорожке, ведущей к дому, лежало что-то большое и стонало. Судя по стонам, это был человек. Я кинулся к нему, попытался перевернуть, понять, что с этим человеком. В первое мгновение я испугался, что это отец или доктор Шалом, или еще кто-то из наших.

Вот так в темную ночь на дорожке в Лавку лежал и умирал Буквари. Его лицо залитое кровью, запекшимся потом настолько исказилось, что я не сразу его узнал. Я стоял на коленях перед ним и пытался определить какие он получил травмы, этому учил доктор Шалом. Перевернув его на спину, я увидел, что в груди Буквари торчит обломок стрелы.

- Масарана, - хоть дед и учил меня не ругаться именем бога Смерти, в тот момент я не удержался.

- Именно, Масарана, - простонал Буквари, и я понял, что он в полном сознании.

- Подождите, я сейчас приведу доктора Шалома, он сможет вытащить.. - Я стал приподниматься, чтобы кинуться в дом.

- Подожди, Треш, - опять простонал Буквари, - уже не надо.

На этом усилии он закрыл глаза, но крепко ухватил меня за рукав. Через несколько вдохов, Буквари открыл глаза.

- Достань у меня из сумки коробку, - велел он.

- Сумка, - я стал лихорадочно оглядываться в поисках ее.

- Вытащи из под меня.

Я увидел ручки сумки и стал тянуть их на себя. Сумка была очень маленькая, но ткань пропиталась кровью. Коробочка была величиной с большую монету.

- Открой ее, осторожно.

На дне коробочки была какая-то горошина, только цвет у нее был синий.

- Положи мне в рот.

Почти мгновенно Буквари стал говорить разборчивее, волна боли, ранее исходившая от него, уменьшилась.

- Это делали по рецепту твоего деда Игиса, - пояснил он.

В моем мозгу вспыхнул красный сигнал: "Стоп! Он был знаком с дедушкой?".

- Что с Вами случилось? - этот человек лежал передо мной и вызывал жалость и ужас. Я забыл свою злость и гнев на него.

- Мне уже не помочь, Треш, - ответил Буквари, поморщившись. - Это стрела наговоренная, делалась специально на меня. Знаешь о таких вещах?

Мне было жутко вспоминать о подобных рассказах деда, но я знал о мастерах, изготавливающих подобные вещи.