Храм Теней

— Они не могли сделать это без твоего одобрения, — сказал наконец Страж штормов Эльринфаэра.

Таэн поняла — он говорит не о демонах, а о колдунах Кисберна, которые пытались вынудить Анскиере освободить демонов холода. Колдуны эти, служившие амбициозному королю, были обучены в Мхоред Каре.

Старый маг тоже понял, кого имеет в виду Анскиере, и с оскорбленным видом расправил плечи.

— Все три колдуна, взявшие тебя в плен, погибли. Разве это малая расплата за ошибку?

Анскиере замер.

— Ты когда-нибудь видел, как демоны холода уничтожают город?

Верховный маг сообразил, что его испытывают, оценивая каждый ответ, и перешел от нападения к защите:

— Я послал своего наследника Хеарвина, чтобы оценить амбиции короля Кисберна. Хеарвин был мастером семи состояний реальности и никогда не одобрял поспешных и грубых действий.

Анскиере опять ничего не ответил.

Старик прищурился от резкого света заклятий, и Таэн внезапно остро осознала то, что давно уже подозревал Анскиере: волшебники Мхоред Кара поддержали интриги короля Кисберна из зависти к чужому магическому могуществу. Они прекрасно понимали, насколько опасны демоны холода, но надеялись с помощью мхарг уничтожить Анскиере. Таэн ужаснуло и разгневало то, как далеко злоба и ревность может завести человека. Когда сновидица проникла в башню Мхоред Кара, чтобы попросить верховного мага переслать ее сообщение Килмарку, она даже не догадывалась, что проникла в такое змеиное гнездо; а теперь девушка поняла, как ей повезло выбраться оттуда живой и невредимой.

Верховный маг молчал.

Не сводя со старика глаз, Страж штормов медленно провел руками по посоху, пока не сцепил пальцы на его верхушке.

— Ты даже не подумал, что Татагрес использует детей, чтобы вынудить меня подчиняться. И только одного из этих детей, девочку, мне удалось защитить. Вот она, стоит здесь, но она сильно изменилась и больше никогда не станет прежним невинным ребенком. Ее брат не захотел довериться мне, попал в лапы демонов Храма Теней и погубил Морбрит. Кто ответит за это, Кетал? Твой союз с королем Кисберном был продиктован безудержным стремлением к власти и дорого обошелся Кейтланду.

Заря начала серебрить туман, на дереве сонно зачирикала птица, скоро к ней присоединились другие, но замок был пугающе молчалив.

Верховный маг смотрел на Стража штормов с мрачной неприязнью. Унизанные кольцами пальцы старика подергивались, как будто ему очень хотелось сплести заклинание.

— Тебе не обязательно было сдаваться, — наконец заявил Кетал.

На это Анскиере склонил голову, и Таэн прочла его мысли: обычный человек может ошибаться, и не раз, без особого вреда для остальных, но ошибки волшебника приносят смерть невинным людям. Если бы он не позволил заклинателям Кисберна связать свое магическое могущество, жители Имрилл-Канда попытались бы защитить его — и тогда началось бы кровопролитие. Любого, попытавшегося защитить Анскиере, люди короля наверняка убили бы… А возможно, такого человека ждала бы не только смерть, но и пытки.

Сновидица отказывалась признавать даже невольную вину Анскиере в том, что произошло в Морбрите, — и уж тем более в том, что случилось с Эмиеном. Еще недавно, объединившись разумом с Анскиере и Джариком, она окончательно убедилась: хотя Страж штормов суров с виду, его сердце не способно на жестокость. И его не переставала терзать вина за гибель людей, которых он поклялся защищать. В этом было его слабое место, туда и направил верховный маг Мхоред Кара свой удар.

Решив вмешаться, Таэн рывком проникла в разум верховного мага, и то, что она там нашла, заставило ее содрогнуться: мысли Кетала были полны амбиций и жажды власти. Всю жизнь он основывал свои достижения на том, что никому не верил, никого не считал другом. Он приводил к подчинению любого волшебника, осмеливавшегося выступить против него. Только ученики ваэре оставались ему неподвластны, и за это верховный маг ненавидел их неугаса-ющей ненавистью…

Но видение, явившееся главному провидцу Мхоред Кара, заставило этого мелочного старика испугаться за свою жизнь. Таэн безжалостно смела в сторону сплетенные Кеталом сети оправданий его прошлых поступков и показала старику его облик как в зеркале — неприукрашенным и правдивым.

Колдун задрожал и поднял унизанные сверкающими перстнями руки, но не ради того, чтобы сотворить заклятие, а чтобы закрыть руками лицо. Впервые в жизни он разделил и понял груз вины Анскиере из Эльринфаэра.

Теперь верховный маг больше не мог прятаться за привычной ложью, убеждая самого себя, что ученики ваэре слишком горды и что их надо научить смирению. Старому волшебнику отныне суждено было до самой смерти мучиться угрызениями совести из-за трагедии, случившейся в Морбрите, из-за того, что его люди лишили Кейтланд самого могучего защитника, больше года протомившегося в ледяной тюрьме.

Таэн увидела, как старый правитель Мхоред Кара наконец убито ссутулил плечи, и уменьшила давление своего заклинания. А когда старик упал на колени на пыльные камни у ворот, обратилась к нему с непривычной для нее резкостью:

— Если вы пришли за помощью, тогда попросите о ней.

Старый маг поднял залитое слезами лицо. В своей запыленной и измятой после дальней дороги мантии он казался меньше ростом и не таким величественным, каким предстал перед Таэн в башне в Мхоред Каре.

— Ты ставишь трудные условия.

— Но справедливые. — Анскиере наконец-то загасил сияние посоха, сжав его так, что побелели пальцы. Теперь, в свете утреннего солнца, стало заметно, какое серое и усталое у Стража штормов лицо. — Какие знамения так напугали тебя, Кетал?

Таэн шагнула вперед, помогла старому волшебнику подняться на ноги, и тот заговорил, в сухих отрывистых фразах описывая катастрофу, в сравнении с которой гибель Морбрита казалась не столь уж страшной.

— Морригиердж, — подытожил Анскиере, когда рассказ был закончен.

Ни он, ни Таэн не имели оснований сомневаться в точности предсказаний провидцев Мхоред Кара.

— Похоже, опасность куда ближе, чем думают наши союзники ллондели. — Страж штормов мрачно сжал губы и кивнул Таэн: — Пропусти старца внутрь, ведьмочка. Наверное, нам все-таки есть о чем с ним поговорить.

Пока Таэн, Анскиере и верховный маг держали совет, решая, на каких условиях они смогут заключить союз с волшебниками Мхоред Кара, низины к востоку от Морбрита укрыл серебряный туман.

Джарик осторожно ехал по каменистой тропе, помня, что от одного неверного шага лошадь может охрометь, и тогда им придется задержаться. Впереди ехал Килмарк с огромным мечом за спиной: его черный конь ступал ногами в белых чулках как будто прямо по стелющемуся туману. Обе лошади спотыкались от усталости; всадники не давали им отдохнуть с тех пор, как прошлой ночью покинули Корлин.

Промедление было смерти подобно. Если похищенные из Морбрита дети, томящиеся сейчас в Храме Теней, заменят Темного сновидца, жизнь всех людей и ллонделей будет в опасности.

Солнце теперь светило ярче, лучи заставляли поблескивать драгоценными камнями росинки на траве под копытами лошадей. Джарик боролся с желанием положить голову на шею лошади и уснуть прямо в седле.

У него ныло все тело, и когда он вынул ноги из стремян, чтобы расслабить уставшие мышцы, стремена больно ударили его по лодыжкам. Это помогло ему проснуться и продержаться до тех пор, пока в полдень Килмарк наконец не выкликнул остановку.

Они наполнили фляги водой, поели колбасы и хлеба, вынутых из дорожных сумок, а потом поскакали дальше. Король пиратов и Повелитель огня ехали без передышки, пока день не начал клониться к вечеру.

Расседлывая свою лошадь, Джарик утешал себя тем, что Таэн не надо делить с ним это путешествие. Вместе с Анскиере ей предстояло вернуться в Скалистую Гавань на борту «Волчицы»: только в проливах и был шанс удержать оборону, если морригиердж пошлет своих слуг на Ландфаст.

Лошади были вконец измучены, и когда их расседлали и отпустили попастись, их даже не пришлось стреноживать — все равно они не ушли бы далеко. Килмарк растянулся на земле с мечом под боком, Джарик уснул рядом с ним на травянистом берегу ручья сном без сновидений, положив голову на влажную попону.