Дороги своих любят (СИ)

При упоминании титула баронета Мигель как-то особенно презрительно скривился, а Эв понимающе покачал головой.

Торжество было назначено через один день, на полдень. Ради такого случая с площадей даже убрали виселицы, но Юджин видел на заднем дворе что-то подозрительно напоминающее разобранную плаху. На скорую руку разобранную, чтобы потом собирать было не долго. О судьбе наместника, кстати, пока ничего не было известно. Кто-то говорил, что его заколдовали маги, кто-то - что упекли в крепость на границе Обитаемых Земель, кто-то верил, что его подарили правящему дому Железной империи, а кто-то не говорил ничего. Все заслуживающие доверия источники молчали, да друзей и не слишком волновала судьба властолюбивого интригана Теодора. Разве что закрадывался соблазн вершить над ним самосуд, но увесистый мешок с гонораром за работу, так удачно прихваченный Хьюго с собой, вполне сгодился как плата за причиненные неудобства и обман, а особой мстительностью никто из друзей не отличался.

- Выходит, до коронации нас из замка не выпустят, - вздохнул вор.

- Да и после тоже. Ты же сам сказал, что нас награждают титулами и приглашают остаться при дворе, - в голосе Мигеля явственно слышалась несвойственная ему желчность, - что-то вроде золотой клетки.

- Они знают, что мы торопимся, и хотят нас задержать. Желательно - навсегда, - вставил маг.

Файтер покивал и задумался, раскинувшись на прохладном полу.

- Эв, а ты что скажешь?

Клирик откинул с лица капюшон и тоже присел на пол, облокотившись спиной на одну из бочек. По плечам Эверарда рассыпались локоны золотых волос. Хьюго смотрел на них, как завороженный - все никак не мог привыкнуть, что ворчливый и хмурый товарищ на самом деле обладатель таких нарядно-милых волос. Философским камнем, говорит, по голове получил?..

- Я разговаривал с одним знакомым, - медленно начал он, - и тот сказал, что Совету приказано отказать нам в просьбах, если таковые будут. Из храма пока никаких вестей.

- Выходит, нам не будут помогать? Все придется делать самим?

- Да, бесполезное ты существо.

- Мы и так потеряли много времени в этой ловушке, - добавил наемник, - и уже не можем ждать указаний свыше. Придется как-то разбираться самим. Эв?

Монах поморщился.

- Я не Эв и не бесконечный источник знаний. И почему, собственно, не можем? За время нашего отсутствия ничего не случилось.

- А ведь верно! - вор откинул непослушные волосы со лба и попытался заправить отросшую прядь за ухо. - Если бы демоны продолжали нападать на людей после нашего ухода, то все Обитаемые Земли давно уже были бы пустынны! Так почему никто ничего про них и не слышал?

Юджин потушил огонек, который зажег на кончике вытянутого пальца, и, кажется, вдруг серьезно заинтересовался разговором.

- Выходит, они закинули нас в ловушку и больше не появились. Странные какие-то. Зачем тогда было все это?

Файтер пожал плечами.

- Раз за три недели, что нас не было, твари не давали о себе знать, то вряд ли сделают это и в будущем, - Мигель сел и заулыбался. - Наши предположения не оправдались, мир вне опасности, можно брать законный отгул! - провозгласил он. - Ура!

Хьюго и Юджин подхватили его клич и трижды прокричали «ура» вполголоса, пока не наткнулись на скептический колкий взгляд. Эверард сложил руки на груди и посмотрел на друзей, как на детей малых - непослушных и капризных.

- Какой вам отгул, а? Во-первых, вас никто и не отпустит просто так. А во-вторых... нет, достаточно и во-первых.

Вор закатил глаза, мол, ууу, зануда! А наемник подался вперед и неожиданно вдохновенно произнес:

- Мы слиняем прямо с коронации.

Клирик застонал и схватился за голову.

* * *

- Да ладно, не убивайся так! - Мигель похлопал друга по плечу и голосом постарался изобразить деревенского дурня. Получилось так себе: все равно проскальзывали язвительно-нахальные нотки, свойственные натуре наемника.

- Я не убиваюсь, - дернул плечом клирик достаточно убедительно, но файтер знал, что если бы монах захотел, то мог бы скинуть его руку, - просто идея у тебя провальная.

- Это не идея провальная, это ты мрачный скучный тип, - вставил свои два медяка Хьюго.

Юджин вдруг буквально кожей ощутил, какое из себя негодование. Тускло-золотое. И маг во избежание какие-нибудь неприятных последствий рискнул влезть в разговор со своим примирительным:

- Ну тише, тише, только не ссорьтесь. Нас и так все кому не лень убить хотят, не надо хотя бы между собой...

Мигель перестал прикидываться дурачком и кивнул.

- Юдж дело говорит, - согласился он, а за ним и вор с монахом. Команде действительно стоило держаться вместе.

* * *

В свои покои друзья вернулись с таким видом, словно стражу у дверей ставили не для них: чинно и не спеша, как хозяева или почетные гости. У натерпевшегося за это время дворецкого здорово отлегло от сердца - бедный, он был готов к самому худшему. Но охрану все равно приказал удвоить. На всякий случай.

Во дворце шли последние приготовления к коронации. Завтра все случится, и королевская династия, которая, казалось, погибла безвозвратно, снова вернет себе свой законный трон. Многие гости уже прибыли, и те, кого не приглашали жить в Цитадели, останавливались в роскошных гостиницах или у многочисленных родственников. Из окон дворца было видно, как оживился к празднику город - похорошевший, посветлевший, на время такой мирный, обманчиво-безопасный и весь сплошь утопающий в цветах. Среди однообразных черепичных полей крыш и лабиринтов вымощенных камнями улиц, разбавленных проплешинами площадей, возвышались шпили храмов и колдовская башня. Над столицей, как и в тот день, кружили белые голуби.

Этих птиц вспомнил Хьюго и хихикнул, вспоминая недавний, но уже такой далекий день встречи квартета. Вор распахнул окно, в покои ворвался холодный ветер, и его первый и самый сильный порыв тут же растрепал рыжие волосы, стал жадно рвать в сторону легкую штору, кинулся, словно бешеный, на звонко и заразительно смеющегося смельчака.

Эверард бросил взгляд «опять ведет себя, как ребенок» на невысокую фигуру на карнизе, с завидным упорством пробирающуюся вперед, и вернулся к чтению. К отведенных ему покоях, должно быть, по счастливой случайности, завалялось несколько действительно интересных книг: свод законов, действующих во всех государствах Обитаемых Земель, с дополнительным приложением в виде перечня карательных мер за их нарушения (вот за многократное воровство, например, вешают - клирик прилежно загнул уголок страницы), «похабные частушки народов Побережья» и записи рассказов бродячих менестрелей и баек комедиантов минувших времен. Особенно последнее стоило почитать - красивые, глубокие стихи и язвительная, смешная и грустная одновременно проза. Так что смерть от скуки Эву не грозила: найденной литературы хватило бы до конца дня с избытком.

Мигель со свойственной ему жаждой деятельности тоже времени зря не терял - твердой рукой и с улыбкой удовлетворения один за другим кидал изъятые у тайного наблюдателя отравленные дротики в портрет какой-то богатой семейной пары*. Из холста уже живописно торчали четыре или пять, еще пара валялась рядом на полу, а остальные файтер брал со стола по одному, чтобы растянуть удовольствие, и метал в портрет. Попасть по живым двигающимся людям, не целясь и с большего расстояния, мечник бы не смог, но с нескольких шагов в картину попадал почти всегда. Ненадолго он отвлекся и, повинуясь неясному чувству, посмотрел в окно. Увидев на карнизе рыжего вора, Мигель только хмыкнул - вот ведь истинных фанатик своего дела, такого никакая удвоенная стража и поднявшийся ветер не остановят!.. Наемник вернулся на прежнее место и прицелился. В холст с приятным звуком вонзился новый дротик.

Свой вчерашний маршрут Хьюго повторять не стал, и влез в комнату, которая была значительно раньше той милой голубой гостиной, с рубиновым кольцом на чайном столике. Обстановка повторяла общий стиль дворца - тяжелые кресла из благородного дерева, кровать с балдахином, всюду бархат, очаровательные безделушки, разложенные с единственной целью - для красоты, висящие по стенам картины. Разнообразия ради воришка прихватил с собой нитку не самого лучшего жемчуга (на Сирре он в два раза крупнее и гораздо более ровный!) и едва не разбил флакон туалетной воды. Комнате были переданы наилучшие пожелания, и пройдоха прокрался в коридор.