Драйв Астарты

Вот на этом фоне шестеро условно-постоянных обитателей Упаикиро и двое гостей готовились весело встретить Новый год и конкретно сейчас двинулись в мини-клуб.

----------------------------------------------

1519 год. Армия Кортеса переходит границы империи ацтеков (Ацтлана). Его силы: 500 испанских солдат с мушкетами и 10 пушками и 15 тысяч индейцев. Ацтлан в тот период простирается через всю Мексику от Атлантики до Тихого океана, включает 400 городов, развитую систему дорог и коммуникации. Население Ацтлана – 10 миллионов, и жители готовы воевать против агрессоров. Но император Монтесума оказывается не готов…

Значение фигуры императора так велико, что его безволие и приверженность нелепым предсказаниям о «белых богах» становится приговором Ацтлану и его жителям… Но посмотрим, что произойдет, если всего один драккар с сотней исландских викингов окажется в атлантическом порту Мексики в нужный момент. Как повернется история?

Возможно, Мадрид тысячу раз пожалеет, что послал в Мексику своих конкистадоров.

Обо всем этом – смотрите в 45-минутном фильме «Вождь Монтесума, ты победил!»

----------------------------------------------

…

Фильм возбудил море эмоций и, когда компания переместилась на циновку в центре мини-парка под совсем юной телепальмой, тема для флэйма была предопределена…

– Зачем ацтеки повели себя в Европе так же, как реальные испанцы в Мексике? – Резко заявила Лианелла. – И не говорите, что в XVI веке все так делали. Если это кино про альтернативу, то можно было показать что-то разумное. А там – тупое разрушение.

– А что было бы разумно? – Спросил Дземе Гэнки.

– Я не знаю. Но, если бы я делала фильм про альтернативную историю, то я бы точно поставила цель показать что-то хорошее. Какой-то человеческий подход к этому. Не виртуальную месть европейцам за ацтеков, а что-то, с чего можно брать пример.

– Брать пример в сегодняшних делах? – Уточнила Хотару.

– Да. Ведь любой сюжет чему-то учит. А чему учит этот? В чем его смысл? Что, как не поверни историю, все равно она придет к завоеваниям, грабежам и разрушениям.

– Хэх, – буркнул Эланг. – Вот, в Европе есть даже бонусы за антивоенное кино. И что на выходе? Посмотрели кино и пошли бомбить Сомали и Магриб изонуклидом брома.

– Я не знаю, – тихо сказала Лианелла. – Я думаю, это свинство. И люди, которые отдали такой приказ, знают, что это свинство. Свинство с точки зрения любого нормального человека. Потому они не признаются и кивают на выдуманных ниндзя-террористов.

– Да, – согласился Дземе Гэнки, – Кортес бы наоборот, гордился этими бомбежками.

Кияма Хотару налила всем ещё чая и покачала головой.

– Так или иначе, история повторяется. Колесо сансары.

– История повторяется лишь иногда, – возразил Поэтеоуа. – И то не очень точно, иначе аналитики, которые копаются в аналогиях из прошлого, никогда не ошибались бы.

– Но прошлое не проходит, – заметил Окедо, – так говорит наш тичер по экоистории в колледже. Типа: новая история на три четверти состоит из хвостов древней истории.

– Прикольнее, – заметила Тиви, – когда история наоборот. Типа как в этом кино.

– Кино красивое, – сказала Штос, – но я не понимаю, зачем они там всё это делают?

– Этого никто не понимает, – ответил Эланг, – но юро так делают уже тысячи лет.

– Как бы ритуал? – Спросила девушка-буньип. – Кто-то древний научил людей юро, а зачем – не сказал. Или древний сказал, а люди юро забыли и делают просто так?

– Странно, – откликнулась Хотару, – но это очень похоже… Может, действительно?

– Послушайте, – вмешалась Лианелла, – я не виновата, что я тут единственная юро.

– Ты юро? – Искренне удивилась Штос, – нет, ты шутишь, ты креолка с Туамоту. Ты прилетела с Туамоту вместе с arikitama Тотакиа на зеленой флайке для мобиатлона.

Лианелла положила руку на плечо Штос.

– Я не шучу. Я юро, европейка, француженка. Просто я сейчас живу на Туамоту.

– Так, – согласилась буньип, – много креолов получилось из французов. Ты тоже.

– Мм… – Растерялась Лианелла, – …но я гражданка Французской республики.

– У тебя есть карточка – паспорт, и там так написано?

– У меня есть документ о гражданстве, но это не главное.

– Так, – опять согласилась Штос, – надо, чтобы это было в компе у полиции. Вот тогда карточка хорошо работает. А если в компе у полиции этого нет, то плохо работает.

– Нет, это тоже не главное, – сказала француженка.

– А что главное?

– Мм… – Лианелла напряженно задумалась, подперев ладошкой подбородок и глядя на маленькие редкие кучевые облачка, медленно ползущие по лазурному небу.

Штос внимательно посмотрела на нее, потом на облачка, а потом тихо отодвинулась в сторону, поближе к людям утафоа-упаики.

– Что она делает? – Шепнула Тиви.

– Спрашивает духов дневного неба, – так же шепотом ответила девушка-буньип и, для ясности, быстро показала ладонью на несколько облачков.

– О чем? – Снова шепотом спросил юная утафоа.

– Вопрос такой: что главное? Сложный вопрос. Может, духи скажут, если знают.

– Да… – Тиви покивала головой, – может, они скажут, хотя, может, они тоже не знают.

– Да, – Штос кивнула, – может, этого вообще никто не знает, вот.

– Да, может и никто… А зачем Лианелла хочет это узнать?

– Так, – девушка-буньип, чуть качнула плечами, – вдруг стало интересно, и хочет.

Окедо слегка толкнул Тиви плечом.

– Хэй-хэй, вы секретничаете, а?

– Тсс! – Прошептала она и быстро показала пальцем на Лианеллу, потом на облачка.

– Хэх… – Пробурчал Окедо и толкнул плечом Эланга. Ещё через несколько секунд, обменявшись короткими сериями жестов, четверо юниоров переместились так, что образовали маленькую ширму между Лианеллой и троими взрослыми, которые уже сменили тему разговора, перескочив с киноискусства на технику.

Дземе Гэнки уже вооружился старомодным бумажным блокнотом и авторучкой, поскольку разговор мгновенно перерос во что-то вроде любительской дискуссии.

– Поэте, – предложил он, – давай мы разберем эти разные виды водорода по порядку, потому что, когда ты скачешь мыслями туда-сюда, все путаются, и ты тоже.

– Давай, – согласился принц, нехотя признавая обоснованность этого предложения.

– Про обычный водород, – добавила Хотару, – Гэнки, ты просто пометь это в таблице.

– Готово, – ответил экс – младший лейтенант. – При обычных условиях водород это газ с плотностью одна десятитысячная. При минус 253 Цельсия он становится жидкостью с плотностью семь сотых. При минус 260 Цельсия это лед, и его плотность восемь сотых.

– Классно! – Объявил Поэтеоуа. – Теперь мы делаем давление три миллиона атмосфер, и получается металлический водород. Плотность немного больше единицы. Дальше мы увеличим давление до пяти миллионов и получим более плотный сверхпроводящий металлический водород. Следующий шаг ещё интереснее.

– Я записал, – откликнулся Гэнки, – и какой шаг следующий?

– Мы сбрасываем давление, а температуру поднимаем до минус 40 Цельсия.

– …И все испаряется, – предположила Хотару.

– А вот нет, – ответил принц. – Водород остается куском сверхпроводящего металла, который в сильном магнитном поле становится жидким сверхтекучим металлом. Это заумная физика. Про детали спросите дока Обо Ван Хорна, если интересно. Короче: существует металлический водород при не очень сильном холоде и самом обычном давлении. Метастабильное состояние, как говорят физики. Если это состояние вдруг разрушится, то выделится вся энергия, затраченная, чтобы это заморозить и сжать.

– Взрывчатка? – Спросил Гэнки.