Пески смерти

В том сне я не сразу понял, что один нарушаю правила игры. Мне нужна была пара, иначе я выбивался из и общего ряда, нарушал некую идеальную гармонию этого места. Я начал метаться из стороны в сторону, словно в кошмаре. Но вот… я увидел ее… незнакомку. Я видел ее только со спины, но знал: она прекрасна. Я бежал по тропинкам, которые почему-то все время вели совсем не туда, куда мне нужно. А незнакомка то приближалась, то почти исчезала вдали.

Я бежал за ней со всех ног, спотыкался, едва сохраняя равновесие, но не мог ее нагнать. И все же в какой-то миг мой сон дал слабину. Мгновение, и она оказалась рядом со мной, я протянул руку, понимая: еще мгновение, и она повернется, и я увижу наконец-то ее прекрасный лик. И вот она действительно повернулась, и я задохнулся от ужаса: на меня уставились пустые глазницы полусгнившего черепа, обрамленного вьющимися каштановыми кудрями. Я не смог ничего сказать. Те слова, что я приготовил, застыли в моем горле немым комком вместе с криком ужаса. А ее черные, бездонные пустые глазницы, казалось, надвигались на меня. Становились все больше и больше. Я чувствовал, что тону, что неведомая сила тащит меня все глубже. А потом словно удавка стянула мое пересохшее горло, в носу засвербило. Я изогнулся всем телом, несколько раз чихнул и пришел в себя…

Я сел, закашлявшись.

В первый миг мне показалось, что я еще сплю, но в следующий…

Я был в палатке, нагишом лежал на походной койке, покрытый толстым слоем мази. Надо мной склонились врач и несколько офицеров.

В первую очередь я хотел спросить: «Где я? Что с Грищенковым?» Но вместо звуков из моего горла вырвался лишь нечленораздельный хрип.

— Дайте ему воды! — приказал врачу дородный офицер с огромными рыжими усами. — Он должен говорить. Эти бандиты и так опережают нас почти на сутки.

— У него тело обезвожено, если ему дать напиться, его вырвет, и всё… — возразил врач, человек в белой шапочке и белом халате. — Кроме того, у него сильный солнечный ожог.

— Да мне плевать. Нам нужно схватить этих мерзавцев. Схватить любой ценой!

— Но это же не один из них!

Я закрыл глаза. И в этот час происходящее рисовалось мне в самом мрачном свете.

Вновь очнулся я только к вечеру. В палатке никого не было. Я попытался сесть, и мне это удалось. Оглядевшись, я обнаружил простыню, наброшенную на спинку одного из походных стульев. Накинув ее, я на подгибающихся ногах вышел из палатки, откинул полог. Солнце уже повисло у самого горизонта, а передо мной раскинулся огромный военный лагерь — двести клинков, не меньше. Регулярная армия и полицейские части.

Закрыв полог, я вернулся на свое ложе, вытянулся на нем и задумался. Откуда здесь взялись войска? Погоня за бандитами? Слишком много чести для товарища Константина. Но если учесть похищенное золото… А потом мысли мои приняли совершенно другое направление. Золото для меня наверняка теперь потеряно, но что рассказать военным?

Пожалуй, нужно назвать свое настоящее имя. На проверку моих слов может уйти какое-то время, но, в конце концов, я ветеран японской войны. Вот только как объяснить, что я попал к бандитам? А может, лучше сказать правду, но не всю. Скажем, так я случайно узнал о месторасположении древнего города, хотел организовать экспедицию. Бандиты схватили меня, пытали. Пусть я сам останусь ни с чем, но и товарищ Константин ничего не получит.

Но нужно торопиться.

Приняв определенное решение, я вновь встал и только направился к выходу из палатки, как полог разошелся, и в палатку вошел давешний доктор и с ним несколько офицеров.

— Вижу, ваш пациент вполне оправился, — заметил дородный рыжеусый офицер.

Я же, не дожидаясь дальнейших вопросов, вытянулся и отрапортовал, доложив чин, название полка, в котором служил, а дальше назвал свое имя и дворянское звание. Офицер, в свою очередь, представился полковником Авдеевым. Судя по его рассказу, он преследовал банду социалистов, напавших на поезд, перевозивший золото в слитках. Они проследили бандитов до самого оазиса, а дальше… Разбойники словно в воздухе растворились. Единственные, кого они нашли — меня и труп Грищенкова.

А что до моей истории, то мне поверили. Я представил себя и Грищенкова искателями приключений, которые, раздобыв древнюю карту, отправились за сокровищами, вот только попали к революционерам, которые отобрали карту и силой заставили рассказать о местонахождении сокровищ. После чего нас бросили умирать. Тем временем мне выдали одежду, а потом меня на носилках отнесли в расселину, откуда начиналась дорогу в Гоцлар. Я показал военным пещеру, ни слова не сказав о том, что существует скрытый механизм, закрывающий проход, однако предупредил о ловушках, которые подстерегали их впереди. Я дословно повторил им древние загадки, но когда меня попросили уточнить смысл древних строф, я не смог этого сделать. А что до камня, закрывавшего вход, то некое шестое чувство подсказало мне, что этот камень мне еще пригодится.

После чего я уснул — мой организм был еще слишком слаб, и небольшое путешествие, пусть даже в носилках, измотало меня.

Снова очнулся я более чем через сутки в той же самой палатке, только место было другое. Теперь лагерь военных был разбит на краю города, точнее руин города, располагавшихся посреди долины, зажатой между холмами. Гоцлар? Неужели эти груды щебня и есть останки некогда великого города-колыбели человеческой цивилизации, зародившейся еще задолго до культуры Междуречья и Древнего Египта? Нет! Вспоминая механизм Старцев, который вывел меня на тайную тропу в Гоцлар, я задал себе вопрос: как мог сохраниться механизм и погибнуть город? Нет, подобного случиться не могло, а значит, предо мной, скорее всего, не сам Гоцлар. К тому же все великие города Земли имеют пригороды. Быть может, предо мной останки какого-нибудь доисторического Павловска или Петергофа. Эта мысль вызвала у меня усмешку, а усмешка — боль. Обожженная кожа давала о себе знать.

Была вторая половина дня, и солдаты, выставив охрану, занимались обустройством лагеря. Отыскав укромный уголок, я справил нужду и только собирался вернуться в палатку, как меня окликнул старый солдат, один из тех, кого я видел в свите полковника.

— Господин Фредерикс! Вас-то я и ищу.

— Да? — я насторожился. Вдруг полковнику стало что-то известно о моей истинной причастности к ограблению? Но пытаться бежать? Бессмысленно!

Повесив нос, я направился за посыльным в штабную палатку. Там вокруг походного стола с расстеленной картой собрались офицеры. Посыльный, вошедший вперед меня, доложил:

— Илья Христианович, господин Фредерикс доставлен.

Повернувшись в мою сторону, полковник Авдеев смерил меня внимательным взглядом, словно видел в первый раз.

— Добрый день, Григорий Арсеньевич, — поздоровался он.

— Добрый день.

— Вы у нас, судя по всему, единственный эксперт по здешним местам и банде этого «товарища Константина». Так вот, я хотел бы еще раз спросить у вас… — тут он сделал многозначительную паузу, а я весь внутри сжался, словно ожидая удара хлыстом. — Вам нехорошо? Что-то вы побледнели? — неожиданно сменил он тему.

Я лишь кивнул. Один из военных поднес мне стакан воды, которую я с жадностью выпил.

— Ну как, получше? — через несколько секунд поинтересовался полковник. — У нас, видите ли, странная ситуация, и времени нет совсем. Итак, давайте уточним. Сколько человек было в банде?

— Двадцать пять — тридцать, — не задумываясь, выпалил я.

Полковник многозначительно хмыкнул и снова спросил:

— А не слышали ли вы разговоров среди бандитов о каком-нибудь местном племени или клане, который их поддерживает?

— Нет, — снова без раздумий ответил я. — Более того, судя по тому, что я слышал и видел, бандиты этих мест не знают.

— Хорошо… — задумчиво протянул полковник. — Тогда я попросил бы вас еще раз повторить все, что касается того города… заброшенного города Гоцлара.

— Ну, я же вам все рассказал.

— И все же.