Рыцарь Мастера Миров. Миссия первая.

   Как только в Северную башню прискакал Тетюр, Кирилл сдал ему с рук на руки старого конокрада, попросив Сеймура одеть его после омоложения в самый шикарный костюм. Камилу он поручил разыскать Чарли и немедленно начать сколачивать ударный отряд из лучников, магов и тех ремесленников, что поздоровее и позлее. Сам он немедленно направился к графу Барилону, который в это время спал крепким сном. Так как Калюта уже умчался куда-то, то ему пришлось поднапрячь глотку, чтобы побудить слуг графа разбудить его светлость, да поскорее. Роджер сразу же вник в суть проблемы и немедленно выписал соответствующие бумаги. Одной он назначал Телемака на должность главного полицмейстера провинции, а другой требовал, чтобы барон Каспер немедленно передал всех заключенных в руки маршала короля, посетовав на то, что у того может ничего не выйти из этой сумасбродной затеи.

   Похлопав графа по плечу, Кир сказал:

   - Ничего, Роджер, это только цветочки. Скоро будут и ягодки. Как только я усмирю Каспера, то немедленно примусь за всех остальных баронов и уже через месяц они только при упоминании твоего имени будут вилять хвостами, как дрессированные собачки и гавкать только по твоей команде. Поверь, Роджер, ты не сделал ничего дурного, позволив мне вздрючить Каспера и я вовсе не собираюсь мочить его, как Зеленого Паука, но если он начнет ставить пальцы веером, то я точно настучу ему по голове, чтобы не борзел. Ты не против?

   Граф погрустнел и сказал, опустив глаза:

   - Кир, хотя барон Каспер очень заносчивый и неприятный человек, которого давно уже пора поставить на место, помни, у него самая большая армия в провинции, да, к тому же он еще и колдун, но мне все равно жаль его семью. Поэтому постарайся сделать так, чтобы хотя бы ты не пострадал в этом походе, который я считаю самым настоящим безумием. Он очень опасный противник, Кир.

   Кирилл рассмеялся.

   - Господи, Роджер, откуда у тебя такие пораженческие настроения! Не забывай, я возьму с собой сотен пять опытных магов, а эти ребята тоже не из хлебного мякиша слеплены. К тому же я ведь не собираюсь воевать с Каспером, Роджер, а намерен развести его, как самого последнего лоха. Пойми, это не моя причуда, ведь гайки нужно начинать закручивать с самой большой из них. Я уверен, Роджер, что у Морбрейна в Феринарии, а то и на территории всей Палестины, есть немало своих агентов и их необходимо вычислить и обезвредить. И вообще, старик, тебе пора подумать о том, как тебе получше обустроить свою провинцию, а потому почитай вместе с Калютой кое-какие книги, что я ему подготовил.

   После разговора с Роджером Кир бегом бросился в Северную башню и принялся инструктировать Тетюра на предмет срочного изготовления мощных гранат самой простой конструкции, которыми он надеялся до смерти напугать зловредного барона и сбить с него спесь. Только после того, как тот понял что ему требуется, он вскочил на вороного жеребца и галопом помчался в город, собирать народ в поход на барона Каспера. Вскоре к нему присоединился здоровенный смуглый верзила - мастер Телемак и они, действуя вместе, сколотили из ремесленников отряд в две с половиной тысячи бойцов.

   Около часа дня он уже был в крепости магов и настраивал их на драку с бароном и его конными рыцарями, коих насчитывалось более тысячи. Маги, сгоряча, поначалу решили отправиться в поход всей оравой, но, послушав его, выставили только семьсот самых крепких своих парней. Правда, далеко не все из них отличались атлетическим телосложением и умели держать в руках мечи и арбалеты. Все они куда лучше умели метать из рук испепеляющие молнии и чинить прочие неприятности для врага. Камил, оповестив магов о грядущем походе, куда-то смылся, но отсутствовал недолго и появился в военном городке во главе отряда из четырех с лишним сотен барилонских колдунов-оборотней. Калюта и Телемак при виде своих собратьев широко заулыбались.

   Вместе со всеми в поход увязался даже аббат Ренье, возглавивший отряд из семидесяти пяти юных рыцарей, сверстников Роджера, полных решимости надрать задницу барону Касперу. Этот старый греховодник, облаченный в сверкающие латы, был несказанно рад тому, что Кир отважился на эту карательную экспедицию и приветствовал его радостными криками. Теперь под ним был уже не ленивый белый мерин, а громадный жеребец очень злобного нрава, тоже запечатанный в стальной рогатый панцирь и постоянно норовивший боднуть кого-нибудь своей здоровенной башкой, окованной вороненой сталью.

   В два часа пополудни, когда на улице ведущей к Восточной дороге был собран огромный обоз из трех с половиной сотен фургонов, они тронулись в путь. Вид у этой, наспех собранной банды был весьма внушительный, но Кир куда больше надеялся не на ополченцев, а на полсотни бронзовых бомб, которые Тетюр начинил пластитом, да, еще на то, что вскоре Гуильрин и Мими должны были прикрыть их с воздуха. Маг-пиротехник внял мольбам космос-командора, которому не раз доводилось бомбить позиции врага, и пообещал, что срочно изготовит для того пару сотен мощных авиабомб.

   Кир не стал делать из бомб Тетюра никакого секрета и, как только они выехали из кратера, отбежал подальше от дороги и показал воякам что представляют из себя модернизированные бронзовые светильники. Запалив черный хвостик бикфордова шнура зажигалкой, он швырнул бомбу далеко в степь и тотчас нырнул в траву. Грохнуло так, что у всех заложило уши, а в воздух взметнулись комья черной земли и высоченный куст пыли. Эта демонстрация мощи громового оружия прибавила всем энтузиазма и уверенности, поскольку теперь ополченцы были способны представить себе, что натворит авиабомба весом в целый стоун, сброшенная на вражескую крепость с борта дракона. Тем более, что уж кто-кто, а Гуильрин Рифарт прекрасно знал свое дело.

   Дорога к Белой горе шла через широкую степь, кони были свежи и резвы и обоз, растянувшийся на три с лишним километра, двигался по ней с изрядной скоростью. У всех было веселое, приподнятое настроение и тому способствовали целых три обстоятельства: во-первых, - маршал Кир Торсен вознамерился сделать то, о чем в Барилоне мечтал буквально каждый ремесленник и лавочник - сбить, наконец, спесь с барона Каспера; во-вторых, - освободить из его каменоломен, в которых люди превращались в живые скелеты за два-три года, ни в чем не повинных мужчин и женщин; ну, и в-третьих, - маги, которые всегда держались в стороне, сразу же согласились выступить с ними единым фронтом против баронов, как выразился по этому поводу сам маршал Торсен, и это всем очень понравилось.

   Ополченцы и маги, не очень-то жаловавшие дисциплину, смешались в одну толпу и ехали растянувшись вдоль обоза по обе стороны от него. Одетые кто во что горазд и вооруженные чем ни попадя, вплоть до длинных дубин, окованных железом, они весело галдели и постоянно хохотали, бахвалились друг перед другом своей отвагой, и, вообще, вели себя так, как и полагается вести себя скаутам, решившим, вдруг, что они крутые герои, раз их взяли в настоящий боевой поход.

   Совсем иначе вели себя колдуны, конные лучники и юные рыцари. Колдуны-оборотни, ильмианский эквивалент спецназа, все, как один, ехали в авангарде голыми, накинув на себя плащи-накидки. Они были готовы в любой момент превратиться в волков и вепрей, леопардов и тигров, чтобы со звериной яростью и свирепостью накинуться на врага. В этом молчаливом и сосредоточенном отряде ехало и чуть более сотни магов, которым также было дано оборачиваться хищными животными. Позади них скакали конные лучники, но это были опытные и уже закаленные во всяких передрягах бойцы и для них это был далеко не первый поход, а потому они ехали совершенно спокойные и уверенные в себе.

   Юные рыцари, закованные в тяжелые доспехи, ехали впереди, но не по причине их высокой боеспособности, а лишь по приказу маршала. Кир, таким образом, просто выдвинул вперед самое тихоходное подразделение своей крохотной армии. Он рысью скакал впереди и был весьма озадачен. Справа от него гарцевал в паре метрах на своем рогатом изверге аббат, а вот слева, стремя в стремя, время от времени прижимаясь к нему бедром, скакала леди Изольда, одетая, а точнее совершенно голая под какой-то темно-синей шелковой тогой. Эта красавица тотчас бросила все свои дела и примчалась к нему, заявив о том, что помимо орлицы она еще умеет оборачиваться злющей презлющей черной пантерой.