Периферия (СИ)

Когда Лена запирала дверцу сейфа, в коридоре раздался шум. Выглянув туда, я остолбенел. Впрочем, причины для этого очень даже имелись.

По коридору, матерясь во весь голос, шёл Николай, а поперёк шеи у него лежал, бессильно свесив руки и ноги, Андрей Тихомиров, бледный и какой-то размытый. Я не сразу понял, что это — признак сильнейшего, фатального пробоя ауры. Вражеское заклинание продолжало действовать, выгрызая дозорного изнутри. Андрюха уходил, растворялся в Сумраке, и удастся ли его задержать в этом мире — знает один Свет. За шиворот Николай тащил по полу второго дозорного — Ивана. Тот выглядел немногим лучше, но аура ещё переливалась живыми огнями.

— Свет вашу Тьму, да где этот недоделанный лекарь?! — взревел в этот момент Николай. Лицо его было багрово-красным — от натуги и крика. — Лариоша, гадюка, вылазь!

Илларион Яковлевич пулей выскочил из-за дверей медсектора.

— Николай Тихонович, что… — Лекарь осёкся, увидев раненых.

— Кончаются парни, вот что! Давай, принимай, херувима тебе в глотку! — Николай скинул Тихомирова на носилки, услужливо поданные ему кем-то из патрульных.

— Это не по моим силам… — проговорил Илларион Яковлевич, растерянно глядя на умирающего дозорного. — Нужно вызывать Твердислава, собирать Круг…

— Вызывай, собирай, мать твоя ведьма! Делай, что хочешь, но спаси их!

Суетясь, словно муравьи, дозорные оттащили обоих ребят в медсектор, и наш лекарь моментально ушёл вслед за ними.

— Что случилось? — спросил я у Николая, к тому времени уже несколько успокоившегося.

— Дневной Дозор, — точно выматерившись, бросил Николай. — Мы накрыли пятерых "дикарей" на Приборостроителе. Двоих, вампира и оборотня, положили сходу, но остальные, маги, оказались посильнее. Не хотел я рисковать, Следопыт! Начал с ними возиться, побираться поближе… И тут нам прямо на головы свалились четверо Тёмных дозорных — Сангомар, Артём и ещё парочка младших. Кинулись на нас… Ивана и Андрея я вынес, а вот Борис… Он там и остался.

Николай нервно закурил, но сразу же затушил окурок прямо об стену.

— Нас на убой послали, Александр! И всегда посылают. Сам-то ты тогда, как с Олегом поехали халфера брать — тоже ведь чудом ушёл! Если бы не Инквизиторы — развеяли бы вас по ветру…

Я пожал плечами и пошёл к медсектору. Спорить с Николаем не хотелось. Все мы добровольцы, и обижаться на шефа за то, что он использует нас так, как лучше для Света — бессмысленно. Кто не согласен, может в любой момент подать заявление об отставке.

Круг Силы. Крайние меры против крайних зол.

Мы снова собрались в конференц-зале — уцелевшие дозорные и штатские Светлые, кого удалось спешно мобилизовать. Вся мебель отодвинута к стенам, лишь посредине стоит широкий письменный стол. На столе — раненые. Андрюхе совсем плохо, он почти прозрачный. Мне кажется, ещё немного — и я смогу разглядеть сквозь него коричневое дерево столешницы.

Возле стола замер в странной, предельно неестественной позе Твердислав. Выкрученные в плечах руки были направлены одна вперёд, к Андрею и Ивану, вторая — к нам.

— Это воздействие… вне категорий… — Маг с трудом выталкивал из себя слова, точно воздух застревал у него в горле. — У кого есть… резерв… сбрасывайте… на меня…

Я молча кивнул и взял за руки стоявших рядом со мной Кирилла и Олега.

То, что собирался сейчас делать наш шеф, было смертельно опасно и граничило с некромантией настолько близко, насколько это вообще дано Светлому. Мне пока что не дано видеть линии вероятностей, тот тугой каркас, на который натянута реальность. Однако сейчас я чувствовал: линии, держащие судьбу Андрея, истончены до предела, дрожат от натуги и вот-вот готовы лопнуть, как лопнули только что нити его друга Бориса. В самом ближайшем будущем дозорный должен был умереть. И Твердислав хотел — ни много, ни мало — изменить судьбу. Вернуть назад того, кто уже скользил в глубины Сумрака.

Судорога скрутила моё тело — замкнулся круг, и Сила трёх десятков Иных хлынула на Твердислава.

Интересно, что чувствует провод высоковольтной ЛЭП?

Сила. Сила. Сила. Меня почти не осталось, я растворялся в потоке энергии, изливаемой в пустоту. Где-то там, в далёкой реальности, моё тело билось в эпилептическом припадке, и рядом колотило Кирилла, Олега, Ингу, Эдуарда, Павла. Лишь закостеневшие, сжатые намертво пальцы не давали нам упасть, разорвать цепь, в которой крутился бешеный вихрь нашей Силы.

В те редкие мгновения, когда пелена перед глазами чуть истончалась, я видел чёрную застывшую фигуру Твердислава, окутанного паутиной светящихся, пульсирующих линий — потоков Силы. Не знаю, творил ли он сейчас заклинания или работал с энергией напрямую. Но никогда и ни за что я не хотел бы оказаться на месте шефа. Малейшая ошибка в его действиях погубила бы и Андрея, и самого Твердислава, и даже кого-то из нас. Реальность лопнет, как весенний лёд под ногами, Сила хлынет в Сумрак. Прежде, чем мы успеем разорвать Круг, кто-то мгновенно выложится, выложится весь, вплоть до неприкосновенного жизненного запаса.

Поток нарастал, вихрь скручивался всё туже. Огненная паутина вокруг Твердислава казалась сплошным полотном белого пламени. Пламени, в котором сгорала наша Сила.

Господи, сколько же это может продолжаться? Я долго не выдержу… Шеф гробит самого себя — ведь свою Силу он вкладывает в первую очередь. Он что, хочет размена — его собственная жизнь в обмен на жизнь Андрея?

Быстрее бы это кончилось. Чем угодно. Лишь бы поскорее.

И в этот миг всё действительно кончилось. Поток Силы остановился, цепь Иных распалась. Твердислав, осунувшийся и бледный, точно голодный вампир, вытер пот со лба.

— Всё, — произнёс он. — Жить будет. Спасибо вам, Светлые.

Медленно, едва волоча ноги, мы разбрелись по рабочим местам. Меня ощутимо пошатывало, перед глазами всё было подёрнуто какой-то серой мутью. Гипогликемия, чтоб ей провалиться, последствия тяжелейшего перенапряжения…

В кабинет я вошёл последним. Ребята уже расселись, а Инга с Кириллом уже успели по своему обыкновению задремать, уронив голову на скрещённые руки. Поскольку Кирилл занял моё место, пришлось довольствоваться стулом для посетителей, на который я даже не сел — шмякнулся.

— Ну что, Следопыт, как ощущения? — поинтересовался Олег.

— Паршиво, Палыч… Слушай, у нас где-то аптечка была. Там глюкозы в ампулах не осталось?

Вместо ответа Олег высыпал передо мной на стол горсть леденцов.

— Это тебе вместо. Глюкозу мы после штурма всю извели… Ничего, сейчас чайник вскипит, будем кофе пить. Наш, особый…

Мы через силу усмехнулись. "Кофе по-Сумеречному" — это сахарный сироп, приправленный для вкуса ложкой растворяшки. Любимый напиток Иных, выложившихся до донца.

— Ты ещё работаешь у Твердислава? — спросил я, с наслаждением чмокая леденцом.

— Ага, — невнятно ответил Олег, дробя зубами свою конфету.

— Что там с Волковым? Нашли?

Олег поморщился:

— Нет. Мы расспросили таксиста. Он отвёз Волкова на окраину города. Не доезжая до авторынка, Тёмный остановил машину, расплатился и двинул куда-то вправо от трассы. Я сам прошёлся там, но следов нет, всё очень грамотно стёрто… Потеряли мы его, Следопыт. Где теперь искать этого… недоделанного… — Палыч тяжело вздохнул, откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. — Я тебе даже завидую. Будешь сидеть на своём вампиризме, "дикарей" ловить…

— Это если Твердислав ничего нового не поручит, — возразил я.

— А что он может поручить? Не хуже меня знаешь, что у нас сейчас только две заботы — сгинувшая "пятка" и эта ползучая инициация. И ты особо не расслабляйся. Доиграемся, у нас полгорода в упырей превратится!

— Знаешь, Палыч, лучше б я всё-таки работал с вами…

— А я с тобой спорю? Я б не отказался от твоей помощи. Но кто будет разбираться с "дикарями"? Нашим боевикам вместе с Николаем — ребята крутые…