Мастер теней (СИ)

— А в чем смысл? Все сгорит?

— Типун тебе на язык! Смысл в том, дорогие мои, что новые ваши спеки на Арене очень пригодятся. Лис, что выбрал?

— «Разведчика» закрываю.

Велет презрительно засопел:

— Лучше бы нормальную мужскую Спецификацию выбрал, мордобойную. Ладно… Веласкес?

— Магию животных начал, — спокойно отчитался Веласкес. — Теперь к полному «Оборотню» бонус, как магический, так и в драке.

— Орел, Веласкес! Хороший козырь в рукаве! У всех маги хлипкие, но мощные в колдовстве, а у нас наоборот — волшебник так себе, зато в морду может дать крепко.

Горбатый маг сарказма не распознал и горделиво приосанился.

— Ядвига? — сощурился полевой командир.

Девчонка, проверяя балансировку клинка, уронила деловито:

— «Оборотень» закрыт, могу немного в волшбе Веласкесу помочь. Начала «Убийцу».

Рагнар вздернул палец:

— Вот! Хоть один нормальный боец в команде! А то не поединщики, а бродячий цирк какой-то: разведчики, заклинатели змей…

— Волков заклинатели, — обидчиво вскинулся Веласкес.

— Вот и я о том же — вам бы к Куклачеву в труппу, а не на Арену.

Полог шатра качнулся, внутрь шагнул огромный велет. Показалось, что в шатре стало тесно.

— Хёвдинг! — вытянулся Рагнар.

Ульв де Варг взмахнул дланью, что на самом деле была когтистой лапищей, размером с лопату:

— Оставьте нас с наемником наедине.

Бойцы «Волков» без лишних вопросов выскользнули наружу. Рагнар, как мне показалось, сделал это даже с облегчением, стараясь на смотреть в суровый лик Ульва.

«Не верит в нашу победу? — пронеслось у меня в голове. — Заранее извиняется, что ли?»

Едва мы остались одни, Ульв разом сгорбился, тяжело опустился на стул. Огладив черную с проседью бороду, проронил:

— Рассказывай, наймит. Есть новости?

Голос хёвдинга звучал гулко, как из опустевшей винной бочки. Но порадовать узника «Престолов» мне пока было нечем.

— Ищу, даже землю рою, но пока ничего конкретного сообщить не могу.

Ульв метнул острый, преисполненный подозрения взгляд:

— Хорошо ищешь?

— Мог бы и лучше, — сказал я честно, — однако мешают.

— Новое покушение?

— Хуже. На Ренар, гм, на мои земли началась атака. Волкодав бросил приличное войско, боюсь, не устоим.

— Волкодав! — в сердцах плюнул Ульв. — Чтоб он в Пропасть угодил!

Я только усмехнулся. Никогда не верил в подобные страшилки: что в городские мифы, что в виртуальные, но сейчас был с хёвдингом солидарен. Неплохо было, если бы волкодав сгинул. Хотя, нужно признать, легенда о Пропасти заставляет шевелиться волоски на спине.

Этот крипи-мем зародился в игровом сообществе примерно полгода назад. Медиавирус, получивший название «Кладбище артефактов». Суть в том, что, мол, где-то на бескрайних просторах Интернета, в облачных сервисах, на миллиардах серверов, где-то есть место, которое шепотом называют Пропастью.

В Пропасть улетают несохранившиеся осколки игр. Кто его знает, почему это стало происходить. Прихоть судьбы? Взбесившийся искусственный интеллект, аналогов которого полно в онлайн играх? Ошибка разработчиков, втайне от себя создавших новый мир?

Ответов не было.

Легенда гласила, что эта Пропасть существует. Что она — лоскутное одеяло из миллионов игр, что в ней находили последний приют программные артефакты, призрачные патчи и много чего еще. Базировалась Пропасть осколками информации по всему Интернету. И, чтобы удалить их, уничтожив Пропасть, нужно «всего лишь» убить весь Интернет.

Однако на этом легенда не оканчивалась. Говорили, что в Пропасть срывались и живые люди. Вот они рубились в дружной толпе друзей, побеждая очередного рейд-босса, и… вдруг оказывались в совершенно незнакомом месте!

Без намека на какую-нибудь кнопку выхода.

Запертые в Пропасти.

Навсегда.

А их тела или медленно угасали в рилайфе, или умирали. Ведь, погибая в Пропасти, мозг впадал в кому, из которой не было шансов выбраться. И ладно бы, если все было так просто, но Пропасть оставляла человека в той ипостаси, в какой он играл раньше. Более того, Пропасть меняла и его разум, ставила печать на его психопрофиле, по слухам, напоминавшую оттиск копыта черта.

Мутанты становились безумными тварями, животными; роботы — бездушными танками. Менялось навсегда восприятие человека, рушились моральные принципы и ломалась психика. Игрок в полной мере становился тем, за кого играл.

И, говорят, еще никто не смог выйти из чрева Пропасти. А потому там все игроки и сорвались с катушек, стали чудовищами с искалеченной психикой, отчаявшимися грешниками, которым вдруг стало все доступно и все можно. Мир без радости. Мир безумия, жестокости и бесконечного отчаяния. Мир, который всегда на грани последнего мига, где днем глохнешь от пистолетных выстрелов, а ночью не в силах уснуть из-за плача вдов. Это настоящий ад…

Ну, по крайней мере, так говорят. Сам-то в подобные истории не верю. Но…

Ульв прервал затянувшееся молчание:

— Наемник, помочь тебе с твоей землей не смогу. Вся наша армия уже три дня как в боевой готовности и каждый человек на счету. Выбираться из переплета придется самому, уж не обессудь.

Это не новость. Наемников ценят как механизм достижения целей, в друзья их никто и никогда не записывает. Впрочем, я и не надеялся.

— Но ты должен помнить, — прорычал с угрозой де Варг, — за твое задание мы заплатили круглую сумму! И еще заплатим! И мы подписали…

— Договор, — оборвал я резко. — Не стоит напоминать, хёвдинг. Я помню. И, как видишь, продолжаю работу.

— Плохо продолжаешь! Медленно! Мне нужны сведения! Ты свой Ренар потом отстроишь, когда все закончится. А сейчас ты весь наш, понятно?

Эк его придавило-то…

— Яснее некуда, — сухо ответил я. — А теперь, не будете ли вы так любезны, хёвдинг Ульв де Варг, переместить свою истерику куда-нибудь в другое место? У меня сейчас намечается бой с весьма серьезным противником.

Великан засопел. Рявкнул, обнажая клыки:

— Да плевать на Турнир! Тебе для другого пропуск был сделан! Волкодав — твоя цель!

Но все-таки вскочил и вышел. Пер, будто напролом, снаружи, кажется, даже кого-то повалил.