Выбор Великого Демона (СИ)

Харт! Ну кто меня тянул за язык…

Всего трупов было девятнадцать, и ничего интересного я в них не нашел. Да и проверял, скорее, для порядка. Линару моя мародерка ни разу не смущала, она летала рядом и буквально забрасывала меня вопросами: о Кильфате, некромантах, темной магии и прочей подобной ерунде. В какой-то момент ее вопросы стали риторическими и она сама начала на них отвечать, как это часто и бывает с женщинами. Я, как и любой в моем случае, облегченно выдохнул и, продолжая проверять трупы, изредка кивал, соглашаясь с ее выводами. С умертвий мне ничего, разумеется, не обломилось, потому что весть лут вместе с уничтоженными мобами превратился в лужи воды, камни и обломки разноцветного льда. Нет, лед этот, конечно, штука дорогая и редкая, и мне самому, вероятно, нужно прикупить для него какой-нибудь титановый самосвал, но ну его… Нах рена мне все это, если я скоро отправлюсь в Пламя?.. «Да в задницу все это нытье!» – ярость привычно прочистила мне мозги, я усмехнулся и продолжил осмотр.

В стоящих вокруг площадки строениях обнаружились только плесень, крысы и горхи. Это если не считать обломков мебели, инструментов и прочей бытовой мелочевки. Странно, что трупов я тут не нашел, ведь, по идее, большинство разумных в подобной ситуации предпочло бы прятаться под крышей. Но то ли отрекшиеся уже не были к моменту смерти разумными, то ли их тела разбросал по площадке свихнувшийся магистр – не знаю и знать не хочу.

Горхи и крысы при моем появлении разбегались или прятались по углам. Атаковать меня они не пытались, и я не стал никого из них убивать. А ну как в этих тварях тоже есть частичка погибшего бога?

Закончив осмотр и так и не найдя ничего стоящего, я махнул спутнице и направился к главному зданию храма. Линара, судя по ее нормальному и слегка задумчивому виду, успела договориться с собой по всем пунктам и сейчас размышляла, какую именно пользу ее народу может принести Великий МастерТемной Магии.

– Криан, а в том мире, откуда ты пришел, как относились к некромантии? – обогнав меня,поинтересовалась она, когда мы вышли из пропахшего плесенью барака.

– Ее там просто не было, – пожал плечами я, с улыбкой глядя на летящую передо мной эльфийку. – Ни темной, ни какой-то другой. Только в играх и сказках. Была, например, у нас сказка про одну маленькую и очень добрую девочку…

– И что там с этой девочкой произошло?

– Там без некромантии обошлось, ее жаба у родителей украла, – пояснил я, – и с этого момента начались приключения.

– Зачем жабе маленькая девочка?! – Линара вынырнула из задумчивости и удивленно на меня уставилась.

– Она хотела женить на ней своего сына, – глядя на изумленное лицо спутницы и сдерживая смех,продолжил рассказывать я. – Потом девочка сбежала и жила у мыши, и ее собирались выдать замуж за крота. Потом она спасла ласточку и улетела с ней в страну эльфов. Там вышла замуж за принца, который на свадьбу подарил ей маленькие стрекозиные крылышки, чтобы она могла летать с цветка на цветок…

– Жаба и крот… ты ничего не напутал? – в голосе Линары проскользнула ирония.

– Это же сказка, – пожал плечами я, – а в них случается всякое. Кстати, эльфов у нас тоже не было ни одного, так что ты для меня – такая же сказка. Которая, правда, стала реальностью.

– Да, наверное, – вздохнула девушка. – А мне в детстве родители рассказывали о нашем далеком Доме, братьях, что остались на Карне, и Красной луне над бескрайними равнинами Даркана. – Она посмотрела куда-то мимо меня и добавила: – И я тоже хочу, чтобы это стало реальностью.

М-да… Разные нам в детстве рассказывали сказки, но как ни крути – их истории были намного ближе к реальности, чем наши.

Вблизи здание выглядело старой развалиной: мрачные каменные стены, разбитые окна, перекошенный дверной косяк. Для полноты картины не хватало только пустых пластиковых бутылок, обрывков газет и мятых алюминиевых банок.

– Там кто-то есть! – кивнув на темный проем входа, неожиданно произнесла эльфийка. – Ему очень больно, и он умирает…

– Пойдем! – я быстро вошел в здание и оказался в небольшом слабо освещенном холле. Налево в темноту уводил широкий коридор, вдоль стен которого стояли небольшие деревянные ящики. Напротив входа – высокая двустворчатая дверь, рядом с ней на стене справа висит покосившееся зеркало. Пара вазонов с увядшими растениями, россыпь осколков на полу, и запах… Пахло тут гнилью и сыростью.

– Туда! – Линара указала на дверь и первой полетела в указанном направлении.

Я на всякий случай обнажил меч и двинулся следом. Дверь оказалась заперта, но удар сапога быстро решил эту проблему. Правая створка вылетела вместе с петлями, и перед нами открылось длинное просторное помещение с высоким потолком и узкими стрельчатыми окнами. Голубой орнамент частично покрывал пол, и его угловатый узор слабо лучился в тусклом мерцании четырех круглых магических светильников. У дальней стены находился широкий постамент, где, судя по всему,недавно стоял алтарь, а перед ним…

– Это же… это же хозяин болота! – ошарашенно выдохнула Линара. – Но как они смогли так?..

А я словил дежавю…

Перед постаментом в луже собственной крови лежало существо, внешне похожее на китайского дракона или очень худого крокодила. Длинное змеевидное тело, короткие лапы, буро-зеленая шкура, вытянутая морда с загнутыми назад рогами. Свисающие усы и полная желтых зубов пасть. Вообще, как по мне, китайцы имеют слишком отдаленное представление о драконах. Они у них ассоциируются со стихией воды и являются символами доброго начала Ян.Это драконы-то добрые? Ну-ну…

Лежащее на плитах существо звали Тааг-Арас, уровень у него был шестьсот девятнадцатый, и добрым оно не выглядело ни капельки. Ярко-красная полоска над головой говорила, скорее, об обратном.Из лап чудовища торчали трехметровые черные колья, а из девяти миллиардов ХП осталось не больше пятнадцати процентов. Впрочем, жизнь убывала медленно, и он тут неделю еще пролежит, но… Точно так же прикован и Безымянный, правда, Белый Дракон больше этого раз так примерно в двадцать, и колья там подобрали соответствующие.Уроды, видимо, решили действовать привычным и испытанным способом. Только зачем? Да хрен их поймет.Возможно, поставленному на чужой территории храму требовалась хартова прорва энергии. Болото – источник силы его хозяина, и его мучения вблизи источника, возможно, и давали отрекшимся эту самую «хартову прорву». Как бы то ни было, но сейчас я видел, что концы кольев связаны крест-накрест толстыми полупрозрачными нитями, в месте пересечения которых в воздухе висит странный шестиугольный символ.

Хозяин здешних мест…М-да… Вот, значит, почему нужно было сюда заглянуть. Этот крокодил – наш пропуск на другую сторону болота, и его необходимо освободить. Странно, что Кильфата ничего мне о нем не сказала. Впрочем, боги – они такие. Забрала алтарь и упылила по своим божественным делам. Что ей до какого-то крокодила…

– Он страдает, и мы должны помочь! – всхлипнув, прошептала Линара и с мольбой посмотрела на меня.

Ярость заблокировала волну горя и сострадания, я вздохнул и, осторожно обходя светящийся орнамент,направился к распятому на плитах чудовищу.

– Ты знаешь, как его спасти? Я никогда с подобным не сталкивалась, но могу попробовать…

– Не смей! – отрицательно покачал головой я. – Знаю я твои эксперименты. Лучше скажи, что будем делать, когда он очухается и вознамерится нас сожрать?

– Мы должны помочь! Он страдает! – упрямо буркнула девушка, вытирая рукавом слезы.

– Как скажешь, – пожал плечами я и, аккуратно пройдя по растекшейся крови, ударил мечом по висящему в воздухе символу.

Это первое, что пришло на ум. Да и какие тут еще варианты? Рубить столбы? Стаскивать с них двенадцатиметрового крокодила, диаметр туловища которого в некоторых местах достигает пары метров? Но первый порыв почти всегда правильный. Раздался мелодичный хрустальный звон, шестиугольник превратился в блестящую пыль, а по нитям в разные стороны побежали веселые искорки. Колья на глазах осыпались прахом, за спиной что-то неразборчиво пискнула Линара, и количество ХП Тааг-Араса замерло на пятнадцатипроцентной отметке. Я покосился на висящую слева эльфийку, снял с пояса предпоследнюю бутылочку Высшего Исцеления, подкинул ее на ладони, вздохнул – и разбил о морду лежащего на плитах чудовища.