Совсем не Золушка!. Трилогия (СИ)

Бруни прислала длинное подробное письмо. Росинта читала и отчаянно скучала по маме, папе, братьям и сестричке. Еще мама мягко расспрашивала по ее, Рысину, семейную жизнь и службу; и надавала кучу полезных советов в ответ на сообщение о благотворительной затее. Дочь запоздало подумала, что надо было попросить Вителью сотворить им с мамой по волшебному зеркальцу.

Мель писала: 'Доброго дня и теплых объятий, Рысена! Вы только уехали, а я уже по тебе скучаю. Так хочется посидеть с тобой 'У Матушки Бруни' и поболтать. Веришь, с ума схожу. Весь день только детей и вижу. Задрали меня волки! Кайд и Тэйт вовсю уже бегают и болтают. Фелан и Вигвар тоже бегают и болтают. Все время, когда не дерутся. Помнишь декоративную решетку вокруг нашего сада? Неделю назад няни - одна приболела, вторая накануне к родне отпросилась. Пошла сама с ними гулять. Вроде играют на травке, я на секунду в дом зашла за шалью. Выхожу - Фил болтается верхом на ограде, слезть не может, Виг застрял между прутьями, голова снаружи, попа внутри, зато мелкие уже на улице и обернуться успели, радостно прыгают и хвостами машут. Мечусь вдоль изгороди, то ли сверху снимать, то ли из прутьев вызволять, того гляди мелкие удерут! Кричу Матушку Нанну, та прибежала, приманила малых леденцами на палочке. Я пока одного сверху стаскиваю, второй верещит, ногами дрыгает, младшие его за эти ноги зубами хватают, он пятками молотит, задел Кайда по носу. Короче все плачут, я злюсь. Излупила по задницам, рассовала по углам. Папа пришел, так представляешь, они ему еще и жалуются на меня! Весь, правда, на меня посмотрел и сразу пообещал нанять рабочих забор поставить сплошной и вровень с домом. И на детей прицыкнул, и еще потом утешал, долго, хих! Все уговаривает меня на беленькую дочку, не сейчас, конечно, года через три, но я что-то опасаюсь. Вдруг опять парочка волчат народится? Видара переводят служить в Вишенрог, письмо прислал, что едет не один. Ой, Рыся, они проснулись и уже чего-то, похоже, разбили. Веслав шлет тебе и Ардену поклон, а детки вас целуют'.

Росинта хихикнула и заметила себе послать Армель что-нибудь красивое в утешение.

Письма от Нили всегда были обширными и длинными, потому что из всей семьи Бушан он единственный любил писать письма, а потому за всех и отдувался.

'Добрых улыбок и теплых объятий, Рысена! Мы с Лином только прибыли в гарнизон после отпуска. В Козеполье все по-старому. Отец расширил дело, Тибо и Госс теперь полноправные мастера, Тибо до того наловчился, что к нему приезжают из самой столицы, особенно после того, как он выковал меч для господина Арка. К Тойе с Белиндой вовсю сватаются, а они, дурочки, все по нашим парням сохнут, особенно Белинда по Тибо, а он твердит 'Не хорошо это, она мне как сестра', а сам последний раз сватов увидал и так горн раскочегарил, что чуть кузню не поджог. У Госса подружка есть в клане, только они это скрывают, а оборотни прознали как-то и уже два раза его ловили и били. Ну как били. Он все же кузнец, хоть и человек, сила-то ого-го. Потом мы с Лином как раз приехали, сходили, объяснили, что к чему. Если сами не поругаются, то может, и поженятся. И Лин с Филис. Они бы еще этим летом поженились, только сама знаешь, куда нам в первый же год на службу с семейством. Но медовый месяц у них вроде уже был, не иначе, больно у Лина морда довольная была, как они из леса вернулись. У Жульки с Кесо скоро приплод будет. Все гадают, что у волка с соболицей народится, даже ставки делают - у них в клане никого кроме волков, сколько себя помнят, в женах-мужьях не бывало. Я три золотых на волков поставил - а на кого еще, вон на Черных Ловцов посмотреть только, и не прогадаешь. Ты не пропадай там, в чужой стороне, Рыська! Скорей бы вы вернулись, что хорошего в том Гаракене. Да, передай Ардену, его в гарнизоне до сих пор помнят, и даже легенды уже складывают. В первый день мне рассказывали, что он один десять крейцев зарубил, а на второй - что пятнадцать. Через неделю, глядишь, дойдет до сотни'.

Росинта прошла в кабинет, поудобнее уселась, и все еще улыбаясь, принялась сочинять ответы.

Глава девятая, идет охота.

Росинта еще с вечера немного поспорила с Арденом. Она было привычно приготовилась выйти в мундире, но муж, как всегда, разумно рассудил, что форма есть форма, даже если она на красивой молодой женщине, и лучше бы ей быть в платье. Разумеется, среди ее обширного гардероба нашлось и на такой случай. В данном случае требовалось удобное, не стесняющее движений, и что б не цеплялось за все подряд. Хорошо хоть верхом сегодня можно было не ездить, все равно экипажи брать.

На улице осень вовсю обживалась, стелила пухлыми перинами облака, сеяла дождь, припасала морозцы. В стихийных трущобах за городским рынком кисли под изморосью соломенные крыши. Еще до рассвета черный полк окружил квартал и облава началась.

Первых детей вытаскивали из куч тряпья, из ящиков, кто-то спал совсем на голой земле. Шум и крики, визг, рычание погнали остальных на крыши и в щели между домами, темные переулки и тупики. Но взрослые были сильнее и опытнее. Одного за другим ловили щенят, котят и даже двух худых облезлых медвежат, черных с белыми острыми мордочками. Были и ребятишки, в смысле люди, не оборотни. Кто-то ожесточенно царапался и кусался, кто-то плакал. Маленькая девочка надсадно кашляла, мальчишка чуть постарше загородил ее, потом в отчаянии обернулся крупным коричневым щенком, зарычал, пошел на обидчиков. Торд схватил его за тощий загривок, поднял, заставляя глядеть в глаза, рыкнул. Щенок одновременно заскулил и оскалился, засовывая свой страх глубже в глотку.

- Укуси еще меня, храбрец, - прохрипел оборотень, засовывая мальца под мышку и подбирая с пола девочку.

Детей сносили к рыночным воротам и сдавали Росинте и другим фаргам. Те принимали маленькие трясущиеся и вырывающиеся тельца, гладили, сколько могли успокаивали, совали в руки (или в зубы, уж что у кого есть) что-нибудь вкусное и сажали в одну из карет с наглухо закрытыми окнами и прочным запором. Пленники, быстренько сжевав взятку (не пропадать же добру) немедленно принимались стучать и царапать, кто вякая, кто завывая.

Арден командовал четко и резко, был как будто везде и все видел. Квартал прочесали уже дважды, но он пошел сам, сначала на четырех ногах, потом на двух. Заглядывал в углы и щели, принюхивался, легко вскочил на крышу заброшенной хибары и вытащил из-за трубы упирающегося всеми лапами тигренка, большого и нескладного, явно подростка.

- Торд, прими, - командир опустил парнишку вниз. Тот напоследок извернулся и клацнул зубами, метя в руку. Арден оказался проворнее на долю секунды, отдернул ладонь.

- Все на месте, выдвигаемся, - коротко скомандовал Фаррел.

- Командир, - перекрикивая шум от запертых в каретах арестантов, обратилась лейтенант. - Их там слишком много, они боятся. Перебьются все. Мы с самыми маленькими поедем, а постарше пусть гвардейцы на руках несут.

- Хорошо, - кивнул Арден. - Разбирайте по одному.

Навстречу странной воинской шеренге и веренице экипажей потянулись повозки торговцев, оглядывались редкие прохожие. У старинного приземистого особняка на окраине, почти у самых городских ворот, процессия остановилась.

- Командир, а может, мы останемся? Поможем... - сгружая медвежонка, прогудел Гест. - Вон их сколько ... разбегается. Разве фарги одни справятся.

- Росинта, командуй, - снимая мундир и закатывая рукава белоснежной сорочки, повернулся к жене Арден.

- Моем, кормим и уговариваем, - распорядилась Рыся. - Воду несите.

- А может, сначала поговорить, объяснить? - робко спросила Талита, пытаясь стащить лохмотья с извивающегося ужом ребенка.