Вопреки разуму, по велению сердца (СИ)

– Они с моей сестрой недавно ушли, – тронула его за рукав Артиша. – Наверное, отправились на озеро... Это самое красивое место в округе.

– Спасибо, малышка, – в глубоких, как черный омут, глазах Торстейна затеплилась улыбка. – Проводишь наших туда? Надо срочно вызвать его. Это далеко?

– Нет, десять минут ходьбы. Провожу, конечно, – кивнула Артиша. Один из Соколов тут же вскочил на лошадь, подхватил ее и усадил в седло.

...Рика учащенно задышала, когда губы Гранта коснулись ее шеи и дразняще-медленно спустились от ушка к груди. Рубашка парня уже валялась в траве, и нетерпеливые девичьи руки жадно и требовательно гладили крепкое, сильное тело бойца. Рика даже не думала о том, что полагается бояться и стесняться, когда такое происходит впервые. Она безоглядно нырнула в жгучее море страсти, доверившись опытному Соколу. Внезапно в идиллическую мелодию, сотканную из шелеста листьев, плеска озерной воды, учащенного биения сердец и частого дыхания – мелодию страсти – вплелись резкие, требовательные нотки тревоги. Не сразу влюбленные поняли, что это звук копыт, выстукивавших по утоптанной земле. Грант сразу же подобрался и насторожился. Приложив палец к губам, он осторожно поднялся и надел рубаху...

...И успокоенно вздохнул, увидев коня, несущего соклана и сестру Рики.

– Грант, бегом назад! В Китеже на нашего напали, изолировав! Война! – крикнул, останавливая коня, всадник. Артиша легко соскользнула на землю и кинулась к сестре. Рика сидела на траве, комкая верхнюю рубашку возлюбленного. В крови ее еще бушевал огонь, разбуженный поцелуями, но до девушки уже дошло, что случилась беда. Грант опустился на колени рядом.

– Малышка моя. Мне надо ехать. У нас война, – негромко проговорил он, обнимая ее и целуя. Рика кивнула. – Помнишь, что я говорил? Я не знаю, смогу ли приехать скоро... и смогу ли вообще. Я напишу тебе после войны. Или напишут сокланы. Береги себя, маленькая.

Всхлипнув, Рика судорожно обняла Гранта. Впрочем, она быстро взяла себя в руки и, проглотив слезы, сняла с шеи подаренный бабушкой оберег – камень густо-зеленого цвета с прожилками золота. Надев шнурок на шею воина, она вытерла слезы и встала.

– Иди, мой хороший. Тебе надо спешить. Мы с Артишей дойдем потихоньку. И... приезжай, если можешь.

Кивнув, Грант крепко обнял ее и вскочил на коня позади соклана. Через минуту парни скрылись из виду. И тут Рика наконец позволила себе расплакаться в голос. Артиша, понимая состояние сестры, обняла ее, баюкая. Выплакав несбывшуюся влюбленность и страх за бойца, Рика глубоко вздохнула и подошла к озеру умыться. Домой сестры возвращались молча.

Два следующих дня Рика пыталась справиться с тоской по Гранту. Она с головой ушла в домашние хлопоты, стараясь не вспоминать, как хорошо было на озере. И все же нет-нет, да и прорывались воспоминания... Поцелуи, синий пламень глаз, нежные прикосновения... И она находила себе новое и новое дело, чтобы отвлечься. К вечеру Рика падала от усталости. Энн неодобрительно покачала головой, глядя на наивные попытки отвлечься и жалея снедаемую тоской подругу, и в итоге позвала Артишу, чтобы та дала сестре какое-нибудь успокаивающее снадобье.

– Рика, Рика! – вбежала в трактир Артиша. – Там почтальон приехал. Тебе посылка из Китежа! Иди скорее посмотри.

Чистая деревянная плошка выскользнула из разом ослабевших рук и покатилась по дощатому полу прямо к ногам Энн. Рики уже не было в зале. Она, раскрасневшаяся от волнения, стояла во дворе, держа в руках букет пламенно-закатных диких роз и какую-то коробку.

– Сестренка, присядь, давай хоть чаю попьем, – увидев ее на пороге, предложила Артиша. – Цветы поставь в воду, им после дороги отдохнуть надо. А что в коробке? И кстати, от кого все это?

– От Гранта, – щеки Рики заалели, как маков цвет. – Пишет, что зашел в магазин за рунками и увидел розы и вот это... не смог не подарить...

– Знаешь, Рик, мне это напоминает прощальный подарок, – Энн задумчиво взяла в руки хрустальную розу, вынутую из коробки. – Не знаю, почему...

– Я догадываюсь, – подняла грустные глаза Рика. – Я и не надеялась, что у нас с ним что-то выйдет. Просто... не думала, что все закончится настолько быстро... Даже там, у озера...

Ее слова прозвучали еле слышно, но в голосе уже не было той ужасной тоски, которая слышалась днем, и Энн с облегчением подумала, что подруга все же сильнее, чем кажется, и смогла взять себя в руки и перестать тосковать по залетному Соколу, нечаянно поразившему ее сердце.

Конец августа выдался на редкость теплым и тихим. Дыхание осени уже чувствовалось в первых паутинках, цепляющихся за ветки, в легком золотистом оттенке листьев, в холодных рассветах. Вода в озере больше не курилась парком на закате, отдавая накопленное за день тепло. Рика перестала купаться, но зато приобрела привычку сидеть ежевечерне на берегу, отдыхая от дневных забот. Вот и сейчас она обняла руками колени, глядя на прозрачную гладь воды, изредка нарушаемую ветром.

– Рика, хватит мечтать, идем домой, – на тропинке показалась смеющаяся Артиша. – Там продукты привезли, разобрать надо. Да и ужин готовить пора.

– Иду, – поднялась Рика. – Сегодня отец писал, что задерживается. Кажется, у него роман.

Артиша хихикнула.

– Ну не одной же тебе развлекаться, сестричка. Папа у нас молодой и красивый. Небось опять какую-нибудь хаосницу очаровал.

Болтая и хихикая, сестры вошли в дом и принялись разгружать повозку с продуктами. Рика, как всегда, стащила из корзины пару фруктов и получила затрещину от Артиши, не любившей «перекус на ходу». Вэл, явившийся с утра пораньше в честь привоза продуктов, споро перетаскал муку и крупы в кладовую. Дарк выпряг лошадей из повозки и повел к поилке.

Внезапно на дороге заклубилась пыль, поднятая копытами сразу нескольких лошадей. Быстрые, как ветер, кони летели, казалось, не касаясь дороги. Перед воротами они остановились, словно заколдованные. Всадники, воины с гербами клана Призраков на груди, напоминали вырубленные изо льда статуи – холодные, высокомерные взгляды людей, привыкших к своеволию и безнаказанности. Дарк молча открыл ворота и отошел в сторону, чтоб не попасть под копыта. Просиявший Вэл, увидев клан своей мечты, наоборот, подошел поближе.

– Эй, малец, – окликнул его Предводитель теней, на груди которого красовался значок главы клана. – Проследи, чтобы лошади были накормлены и подкованы. Причем быстро.

– Я не конюх! – оскорбленно вскинулся Вэл. – Я кузнец. Подковать – конечно, сделаю. А кормить их – обязанность Дарка.

Хрясь! – и далеко не хрупкий парень полетел носом в землю, сбитый с ног хлесткой затрещиной Предводителя. Дарк молча взял поводья у белоснежного красавца – бретонца. Вэл, изумленный до глубины души, собрался было возмутиться, но, взглянув в холодные глаза Предводителя, благоразумно отложил эту идею и ушел в кузницу. Тем временем из-за поворота выехала повозка, по бокам которой медленно ехали еще два Призрака. Предводитель недобро усмехнулся, когда повозка подкатила к воротам, и кивнул, приказывая заезжать.