Могло быть и так, или Эльфы тоже люди (СИ)

Она, обнаженная, ложится на траву и протягивает к нему руки… Он, с неохотой оторвавшись от прохладных губ, опускается ниже… Она прижимает его голову к своей груди, распускает ленту, нервно ероша ему волосы… Они рассыпаются, закрывая белым пологом их поцелуи. Было что-то еще, но эльф помнил лишь её взгляд, полный такой нежности, что отвести глаза было просто нереально.

Ещё была мысль: «Почему наши жрицы так не могут… или не хотят?..»

Танец теней леса становился всё более неистовым — ночь входила в свои владения. Мох приятно холодил разгорячённые ласками тела. Изумрудные глаза отражали танец звёзд, мелькавших в изменчивой листве. Алые глаза обжигали волнами наслаждения… Где-то трещали цикады. Поющие птахи добавляли нереальности и лёгкости — всё так и должно быть, всё, как надо… Но эльфы уже не слышали их, сплетая свой танец с музыкой сердец и ночного леса, покровительствующего их неожиданной любви. Вконец опьянев от чувств, они уснули в объятьях друг друга, и корни древних деревьев хранили их сон.

Была уже глубокая ночь. Все звуки леса притихли, и лишь луна пробивалась сквозь кроны, слегка рассеивая темноту. Ветер тихо завывал в древесных дуплах, скрипел старыми стволами. Романтика кончилась. Что-то мешало музыке леса.

Лорешинад проснулся от ощущения близкой опасности. Приятная истома тут же слетела, он резко сел, едва не вывихнув руку, на которой лежала эльфийка.

Он забыл, он непростительно обо всём забыл. Поддался её чарам, но… Он понимал, что хотел ей поддаться. Страх потерять её потянулся холодными щупальцами к сердцу.

— В чем дело, мельда ^[11]? — сонно спросила она.

— Враги, — ответил он, оглядываясь по сторонам.

Из-за деревьев вышли беловолосые тени иссилинов. Основным их оружием были короткие луки и усыпляющие стрелы. Полтора десятка наконечников нацелились на недавних любовников.

— Отлично, Лорешинад, — прозвучал до боли знакомый голос. — Новая техника ловли светлых, а?

Вин`эсс Арр`Таш, командир этого рейда, вышел на свет, поигрывая такими же клинками, как у Лорешинада. Они были одногодками и лучшими в своем классе. Все время обучения и после Академии между этими двумя тёмными эльфами с переменным успехом шёл спор о первенстве. Именно то, что рейдом будет командовать Арр`Таш, и повлияло на решение Лорешинада присоединиться: вдруг удастся прикопать соперника под деревом…

На лице Лорешинада появился хищный оскал:

— Не поверишь, Арр`Таш, — почти весело сообщил он, ища глазами собственные клинки, — до того, как ты явился, она сама согласилась идти в Хар'ол-Велдрин. Но вот незадача — эта милая особа не любит шумных компаний. Поэтому я бы вам посоветовал идти обратно. Мы догоним вас позже.

Лорешинад врал. И понимал, что врёт. И Арр`Таш тоже это понимал.

— А если не уйдем? — поинтересовался он. — Будешь драться один против всего отряда? Голышом?

— Запросто, — кивнул Лорешинад. — Настоящий вин`эсс должен уметь драться не только оружием.

Среди иссилинов послышалось едва сдерживаемое рычание, и даже в лунном свете было заметно, как уши светлой покраснели.

— Не надо, мельда! — попыталась остановить его эльфийка. — Мы не сможем… Их…

Но прежде, чем она успела договорить, эльф перекатился, хватая клинки, и тут же отскочил дальше, уходя от стрел.

На несколько ударов сердца вокруг воцарился настоящий хаос. Первый иссилин схватился за живот, зажимая рану, второй закричал, глядя на свою руку, оказавшуюся отдельно от тела. ещё двое рухнули, захлёбываясь кровью из перерезанных сонных артерий…

Лорешинад отвлекся всего лишь на долю мгновения, отбивая атаку Арр`Таша, который не побоялся попасть под стрелы иссилинов… И все же этого хватило.

Резкая боль обожгла бок и разлилась по телу ледяным огнем. Накатила волна усталости.

Уже проваливаясь в сон, Лорешинад подумал: «Бежать… Вдвоём… Не потерять её!.. Одни проблемы из-за этих…»

Глава 5. Уроки квенья

— Одни проблемы из-за него, Гримыч! Зелёные суслики, мы-то лёгкие, переползли. А он пошёл, ну сам понимаешь, давление там на бревно сильнее и всё такое. Оно — хрясь, этот в воду — бултых! Мы стоим, ошалевшие до красных тараканов, а он себе плывёт кверху пузом. Мы за ним по течению и потопали, авось выплывет где. Там ещё потом… ай! — Сайлас отметил в полудрёме, что пинок прилетел от Диджея. — Ну, это не важно. Вот так и дошли.

Сайлас не двигался, но открыл глаза. Грим молча слушал. Он явно родился не в этой местности — тонкая переносица, строго очерченное лицо. Смотрел на ребят свысока, с такой долей презрения, будто он один знает половину тайн мироздания, а эти «девочки», как он их называл, остались на уровне приматов. Хотя, на глаз, он был с ними примерно одного возраста.

Солнце клонилось к горам. Из опустившихся в тень лесов к путникам подползала прохлада. Ветер принялся выдувать из деревьев лёгкие туманы. Пустыня уже не слепила глаза, можно было спускаться. Сайлас поднялся на локте, отгоняя наваждение очередного сна, ещё и эротического. Давненько от него любовница-то сбежала…

— О, Грим, он проснулся, — оповестил Джей. — Можем идти?

Грим скользнул по спецназовцу недовольным взглядом:

— Ты долго спал, Сайлас. Тебе что-то снится? Девушка с белыми волосами?

— Нет… Чего?! Откуда знаешь?..

— Понятно, можно было будить, — Грим не собирался отвечать на вопросы Сайласа. — Ты и так долго проспал, а времени мало. Надо успеть до темноты. Ей-то всё равно, а нам ещё в избушку возвращаться.

Сайлас накинул куртку, подхватил рюкзак — была его очередь нести. Они бодренько начали спускаться по ровному склону. Задора парней хватило до песка: они принялись ныть и пытаться вытряхнуть его из кроссовок.

Грим поглядывал на Зоопарка уже с явной ненавистью, а Сайлас мучительно гадал, что ему от них нужно: он терпеть их всех не мог, но предложил быть провожатым. Может, он так деньги с туристов заколачивает за должность гида и осмотр аномальной достопримечательности. Государственной, если подумать. А злится потому, что ему все надоели, или потому, что они ещё не дали ему денег. Но откуда он тогда узнал про девушку с белыми волосами?

«Даже если я, как он, говорил во сне, это могла слышать только молодёжь. Может, они ему рассказали, и он стебётся? Надо ему всё-таки денег дать, у пацанов должна была остаться наличка», — Сайлас размышлял и косился на Грима. Который косился на Зоопарка…

Только парни ничего не замечали, веселились, словно дети малые, глаза горели азартом. Ещё бы: они пришли, аномальненько, «дядя Сайлас» цел, сейчас ещё скалу обследуют, залезут на неё.

При взгляде на эту парочку Сайласу вспомнился виденный недавно по телеку «Властелин Колец». Он не любил этот жанр, просто смотреть было больше нечего. А Интернет тогда отключали — начало месяца, что поделать.

«Вот уж точно — «хоббиты»… Чёрт! Вот откуда эти сны! Насмотрелся всякой дряни — нечего теперь удивляться», — решил Сайлас и от досады сплюнул на песок.

Они приближались к скале. Совершенно неуместная в этих гладких спокойных горах, она казалась расщеплённой зубочисткой, воткнутой в ровную гладь торта. По ней можно было с лёгкостью лазить, многочисленные уступы, не тронутые временем, стояли намертво. Сайлас не сразу понял, что его смущало: в трещинах этой скалы не было ни песка, ни растительности, ни разрушающей воды — ничто не подтачивало незыблемость каменного… убежища? Cклепа?

До скалы оставалось не больше пяти метров, когда Зоопарк вдруг умолк, остановился, понурился и уставился перед собой пустым взглядом. Диджей растерялся и встал рядом, открывая и закрывая рот и схватив того за плечо.

«Доигрались! Столбняк от змеиного укуса! Он не заметил, а теперь наступает паралич!» — Сайлас бросился к Зоопарку, но Грим преградил ему дорогу: уставился в лицо парню, будто что-то ожидая, как болельщик перед голом, с замершим лицом, распахнутыми глазами.