Старик (СИ)

Пётр улыбнулся:

- Себастьян, ты невнимателен. А ну - ка, вглядись... Твой друг Пётр Игнатьевич сейчас мирно почивает в своей квартирке, как и положено пенсионеру. Так что, не будем будоражить пожилого человека рассказами о его якобы метаморфозах. Я лишь на время принял его облик, так будет легче вести беседу. К тому же - среди роскошной природы, так щедро рассыпанной господом по этой грешной земной тверди.

- Значит вы цените земную красоту? - спросил Марк Себастьян.

- Нам, обитателям облаков, космоса и сухих пустынь нравится заглядывать на землю, чтобы любоваться ею.

- А люди ещё и преобразовывают её, превращая в прекрасный сад, умножая красоту и замысел господний, - сказал, подумав, Марк Себастьян. - Как говорил Ламетри: «Не будем считать ограниченными средства природы! С помощью человеческого искусства они могут стать безграничными»,

- Но ещё Шекспир заметил, что «в природе есть и зёрна, и труха», - ответствовал Пётр. - Сколько раз человеки своим руками уничтожали созданное.

- Как и боги в своё время, переделывая мир, якобы во имя лучшего - заметил тихо Марк Себастьян. - Так что, в своих действиях высшие сферы иногда равны низшим.

- Не всегда. Есть установленные законы. Их менять нельзя, иначе наступит где-то сбой, и в мире воцарится демон хаоса. С этим не поспоришь, о упрямый и гордый Себастьян! Я вижу ты искренне полюбил этот мир, проникся к нему глубокой симпатией.

- Да, Пётр, это прекрасный и ужасный, любящий и страдающий мир!

- Да, но мы наблюдаем деградацию земного царства, его угасание. Человечество склоняется к разложению и самоубийству. Наша задача - поддерживать в мире равновесие, и мы иногда успеваем принимать необходимые меры... Хм... А разве ты, побывав человеком, не испытал огромного количества подлости, низости, мерзости, тщеславия, жадности, предательства и прочих негативных явлений?

- Да...Не буду отрицать, и такое было.

- Разве не было так, что ты, скучая по земле, тосковал по какому-то далёкому неземному миру?

- Было и такое, меня просто съедала тоска!

- Так вот, Себастьян, мы желаем твоего возвращения. Наш мир богат, прекрасен и величественен. Он более творческий и более справедливый, чем грешный земной. Мы приглашаем тебя туда. Твои немалые способности могут послужить созиданию...

Марк Себастьян горько улыбнулся:

- Сначала вы жёстко бросили меня вниз, в пучину земной жизни, а теперь предлагаете вернуться наверх?

Пётр вдруг отделился от своего плетёного кресла, взяв за руку Марка Себастьяна, и взмахнув явившимися крыльями, мгновенно поднял его в голубеющие небеса. Лишь там, в облаке белой пены, глаза его заблистали молниями, и он промолвил жёстко:

- Ты совершил серьёзное правонарушение, брат мой! Ты нарушил две заповеди: нельзя убивать (ты ведь не ангел смерти), нельзя нарушать постулаты Книги Судеб, выхватывая душу у ангела смерти, буквально из-под носа, и возвращать её в земное тело.

Острые голубые ветры и алые молнии пронзали Марка Себастьяна, бросая то в холод, то в жар.

- Я восстанавливал справедливость - твёрдо сказал он.

- И нарушал этим законы! И был низвергнут! Так нельзя! Знаешь, что стало с душой? Вернее, помнишь, что бывает с нею в таких случаях?

- Наверняка теперь душа стала неуловимой и бродячей.

- Именно. Она в земной жизни переселяется из тела в тело. Необходимо вернуть её обратно. И это должен сделать именно ты. Потому, что изначальным толчком к нарушению спокойствия весов послужило твоё действие, Себастьян. И это необходимо сделать именно сейчас...

- Вы имеете ввиду ближайшее время? - еле пошевелил губами Марк Себастьян.

- Именно так. Душа должна вернуться в обитель. Ну, а пока она у молодого юнца, по земным понятиям - даже мальчишки....

Марк Себастьян провёл по глазам, вытирая испарения облачной влаги, и заметил, что они уже стоят у реки. С волнением он осознал тогда, что находится у своего собеседника Петра в полной власти.

- Мне всё понятно... Но душа находится у мальчика, - промолвил Марк Себастьян, уже видя его жизнь, как картинку в книге. - А отнять жизнь у земного человека, тем более такого молодого - это большое несчастье для его близких.

- У него только мать, - промолвил устало Пётр, как будто разговор забрал у него много энергии. - Душа его, пережив очередное превращение, ещё молода, полна неясных планов и грёз, это не душа уже пожившего человека, уставшего от земного бытия и жаждущая отделения... Так что - сейчас самое время...

- Я посмотрю его душу, - сказал тихо Марк Себастьян, - определю её состояние...

- Как хочешь, - склонил голову Пётр. - Ты можешь вернуться, но пока что в ангельском состоянии способен пребывать лишь временно. Я думаю, ты не сможешь отказаться от такого шанса.

Он ещё что-то говорил, а перед глазами Марка Себастьяна была голова вихрастого, симпатичного мальчишки.

Так же незаметно всё и закончилось. Вот и разговор подошёл к концу, и вновь они сидели у костра, старик и неугомонный, хлебосольный Пётр Игнатьевич, будто и не было никакого разговора.

Старик отвлёкся от тяжёлых дум - было неумолимо хорошо - блестящая синевой река с плывущими островками листьев, седой, вьющийся змейкой дымок костра, согревшаяся на выглянувшем солнце нежнокорая берёза, и тёмный ельник, колышущий острыми верхушками под свежим ветерком, улетающие в серо-голубом небе птицы.

Пётр Игнатьевич пошёл в лесок за дровами, а старик спустился к реке. Она струилась медленно и величаво, блестя синевой с жёлто-багряными оттенками. В воде играли мальки. Старику вспомнились строки Тютчева:

Душа моя, Элизиум теней,

Что общего меж жизнью и тобою!

Меж вами, призраки минувших, лучших дней,

И сей бесчувственной толпою?..

Глава четвёртая. Лёня Градов

Лёня Градов на уроке математики откровенно скучал. Предмет ему не нравился, да и новая учительница, явно только со студенческий скамьи, не внушала доверия. В длинных уравнениях и задачах она путалась, и иногда нервно просила прощения, бросалась заново решать сложную задачу, и класс над нею тихонько посмеивался. Кроме всего прочего, напряжение нарастало из-за Абрека и его «лихой команды».

Ещё с прошлого года отпетый хулиган Абрек и его хлопцы чинили всяческие издевательства над Лёнькой и Денисом, двумя закадычными друзьями. То требовали «денежный оброк», и поэтому приходилось отдавать часть карманных, «кровью и потом» добытых средств, то просто любили поприкалываться, покуражиться и поизмываться.

Иногда Лёнька и Дениска, сжав кулаки, «держали оборону», но в результате приходили домой избитые, вывалянные в пыли, с синяками, отчего мать только всплёскивала руками. Но правду ей Лёнька не говорил.

Чтобы не быть избиваемым, Лёня начал ходить в секцию бокса. И как-то раз, когда его в очередной раз окружили «лихие ребята», Лёнька начал люто махать кулаками направо и налево. Его исцарапанное лицо горело гневом. Две рожи успел разбить, но рука Абрека, вооружённая кастетом, лихо саданула его по рёбрам - болело сильно, но он терпел.

Но после этого случая многое изменилось - Абрек прекратил издевательства над Лёнькой, сосредоточил свое внимание на Денисе. А в сентябре этого года Лёнька и сам «заглотил крючок». Абрек продал ему «Аpple iphone», явно «убитый», годящийся лишь для разговоров, а требовал за него денег втридорога, да ещё и «посадил на счётчик». Мало того, что телефон плохо работал, на что Абрек резонно заметил, что мол надо смотреть товар как следует, так ещё и долг рос!

Лёня был в отчаянии, часть денег стащил из маминого кошелька (а у неё и так мало было), а часть ему великодушно дал друг Денис, и просил не заботиться насчёт возвращения.

Но это было ещё не всё! Позавчера Абрек и его дружки подстерегли Лёньку и здорово его избили. Поднимаясь из пыли под деревом, отряхивая грязь и прилипшую листву, шипя от боли, Лёнька выслушал новую угрозу: