Игра (СИ)

Здесь почти все было по-прежнему — тонкий запах хвои и духов, холодный ветер из вечно приоткрытого окна, какие-то бумаги на столе… Фоторамка вот, разве что, куда-то исчезла. Хозяин кабинета стоял у окна и на стук двери не обернулся, а вот гость, вальяжно развалившийся в кресле, пристально посмотрел на вошедшего парня. Саша мгновенно насторожился — этот странный тип вызывал у него ассоциацию с каким-то крупным хищным зверем. Хотелось медленно, боком, не спуская глаз с противника, уйти из опасного места.

Куратор отдела выглядел почти ровесником Игоря — только в его темных волосах уже пробивалась седина, и взгляд был жестче, и загорелая кожа казалась будто стянутой на висках. Его строгий темный костюм неожиданно дополнял деревянный амулет на плетеном шнурке, болтавшийся на шее.

— Вы меня… вызывали? — спросил Саша, обращаясь скорее к Игорю, чем к неприятному гостю, но тот по-прежнему не реагировал, молча рассматривая что-то за окном.

— Ну если нет, так я пойду? — парень почувствовал глухое раздражение. Ладно, наорал бы, врезал по морде, посадил в камеру, отдал сектантам для жертвоприношения… игнорировать-то зачем?

— Забавный мальчик, — сказал куратор, продолжая сверлить его взглядом. — Дикий, неприрученный еще. Как звереныш лесной.

«На себя бы посмотрел», мысленно фыркнул Саша.

— Да ты присядь, — сказал Руслан, и парень тут же плюхнулся на стул, точно его ноги решили подчиниться команде, минуя мозг. «Да что со мной такое?» — подумал он, потихоньку начиная паниковать. В голове у него возникла странная, неприятная вибрация, словно кто-то сверлил висок огромной невидимой дрелью.

— Отвали, — сказал вдруг Рогозин, и Саша испугался еще сильнее — он и не думал, что его начальник может говорить с такой ненавистью. До парня не сразу дошло, кому предназначалась реплика, пока Игорь не продолжил:

— Если тебе что-то нужно узнать, открой рот и спроси, а не лезь ребенку в мозги. Совсем по-человечески говорить разучился?

Руслан засмеялся — странным, надтреснутым смехом.

— Да мне в общих чертах и так все понятно, а частности мне давно неинтересны. Это твоя специализация — частности…

— Говорят, дьявол обитает в мелочах, — Игорь наконец-то развернулся спиной к окну, но взгляд его был направлен исключительно на Руслана.

— Дьявол обитает в сердцах и умах, — парировал его собеседник. — Особенно у тех, кому больше нечем занять ум и сердце.

— Зато они первыми заметят, когда запахнет серой.

— Не умножай сущности сверх необходимого, как говорил один древний монах. Бритва Оккама, если помнишь…

— … годится только для того, чтобы вскрыть себе вены.

Если б Саша был старше и наглее, непременно встал бы и небрежно спросил: «Ребята, я вам не мешаю? А то я пойду, дела, понимаете ли…» Но, конечно, сейчас ему было не до подобных финтов. Пришлось ограничиться произнесением этой фразы мысленно, с максимально возможной язвительностью интонаций. И надеяться, что прямое чтение мыслей действительно невозможно — даже для таких крутых операторов, как эти двое.

Руслан снова повернулся к нему, медленно, словно бы нехотя.

— Вспомни, что ты чувствовал, когда контактировал с Мастером Игры. Вспомни все детально. И сними свои дурацкие щиты, тебя за ними почти не видно, самому не тяжело, а? Мальчик, кто тебя так напугал, что ты всю энергию на защиту пустил?

У Саши возникло совершенно дурацкое желание — ткнуть пальцем в Игоря и сказать «вот он». Но, справедливости ради, стоило отметить, что Руслан сейчас пугал его гораздо больше.

Вздохнув, он честно попытался «раскрыться», и вспомнить требуемое. Странный низкий голос… дряблая, словно разлагающаяся плоть под пальцами, когда он попытался ухватить «Лену» за руку…

— Достаточно, — сказал наконец куратор, и в тот же момент исчезла неприятная вибрация в висках. — Хочешь посмотреть на девочку Лену?

Он развернул к парню экран ноутбука, и открыл файл. На экране была фотография… Лены. Только совсем другой, с открытой и совершенно человеческой улыбкой. Обычная девчонка, длинные волосы, куртка с меховой опушкой…

— Пропала два года назад, — коротко пояснил Руслан.

— И совершенно случайно объявилась здесь, — язвительно сказал Игорь. Он сидел на краю стола, словно принципиально не хотел усаживаться за стол, оказавшись на одном уровне с Русланом. Саша понял теперь, почему сотрудники Отдела были так уверены, что эти двое непременно поругаются. Кажется, они просто не могли не ругаться.

— Духи нижнего мира, — небрежно сказал Руслан. — Они делают так иногда. Забирают тела тех, кто слаб. Раньше это называлось одержимостью.

— Раньше эти ваши духи не проявляли интереса к современной, так сказать, ролевой культуре. Не устраивали тут… флэшмобов.

— Ты говоришь о тенденции, — поморщился куратор. — Я ее не вижу. Единичные инциденты, пусть они и пугают таких, как ты. Почему бы духам не подключаться иногда к человеческим играм?

— Ты знаешь… Руслан, — казалось, чтобы произнести его имя, Рогозину пришлось сделать над собой усилие. — Эти три неприличные буквы, под знаменем которых мы тут развлекаемся… а именно Гэ-эР-У… как бы предполагают, что если мы замечаем на своей территории признаки деятельности чужой разведки, то это нас непосредственно касается.

— Чужой разведки, — повторил Руслан, растянув губы в саркастической улыбке. — Насколько чужой, Игорь?

— Может быть, — с нажимом сказал майор, — совсем чужой.

— Зеленые человечки с летающей тарелки? — спросил куратор. Кажется, его происходящее весьма забавляло.

— Да хоть бы и они. Или эти твои… духи нижнего мира. Ничуть не более разумное объяснение, между прочим.

— М-да. Вот поэтому начальство и считает тебя опасным психопатом, — усмехнулся Руслан. И добавил непонятно: — В лес тебе пора, понял? С такими мыслями…

— Ебал я твое начальство, — сказал Игорь, глядя в стену остановившимся взглядом. — Страну просрали, космос просрали, армию развалили. Теперь и планету сдадут — не заметят. Ты не понимаешь, на что эти твари нацелились? Думаешь, им и правда нужны какие-то врата, каналы связи? Да чушь это. Зеленые они там или фиолетовые, они же молодежь отбирают! Таких вот, как Саша… Для неведомых каких-то своих целей. Фильтруют через эту Игру дурацкую. Сегодня это детишки перепуганные, а где они будут через десять лет? С их способностями, уже разбуженными и активно использующимися? Какие команды в их сознании проснутся в любой момент? Они же будущее наше программируют, понимаешь. Будущее человечества.

— Следующей осенью… — начал Руслан.

— Следующей осенью, — сказал Игорь, стиснув край стола так сильно, что аж костяшки пальцев побелели, — следующей осенью, в октябре, я закрою нахрен город. Введу чрезвычайное положение. Кордон поставлю, оцепление у каждого столба подозрительного. Имею полномочия пока что. И тогда…

— И тогда они возьмут и не проведут Игру, — с недоброй ухмылкой сказал Руслан. — И тогда тебя не спасет даже мое заступничество. И никакие истеричные папаши, поднимающие шухер в высших кругах. Допустим даже, что я поверил, что эта девочка оказалась там случайно… Доказательства, где доказательства? У тебя не отчеты, а сказки Лавкрафта. Неведомая тварь прыгнула в бездонный колодец… Я ведь не буду бесконечно покрывать твой параноидальный бред, учти.

Рогозин ничего не ответил, только прикрыл глаза на секунду-другую, словно говоря «как же я от всего этого устал». Саше вдруг мучительно захотелось подойти, сесть рядом, обнять его, погладить устало поникшие плечи…

— Да, ты иди, пацан, свободен, — словно опомнился в этот момент Руслан.

— Можно идти, Игорь Семенович? — Саша демонстративно не стал вставать, дожидаясь ответа шефа. Наверное, это было дерзостью, но ему вдруг захотелось, чтобы этого противного «куратора» хоть кто-нибудь поставил на место, и он перестал так вольно распоряжаться в чужом кабинете. В конце концов, Сашин непосредственный начальник — Рогозин. И нечего тут… И вообще, парню ужасно хотелось услышать от Игоря хоть одну фразу, обращенную непосредственно к нему. Чтобы убедиться, что тот с ним вообще разговаривает еще. А то до сих пор возникало лишь обратное впечатление.