Небесные врата

Он знал, что задел напарника за живое своим выкриком. Но сил беспокоиться о чем-то еще, кроме возвращения подарка ее милости, уже не оставалось.

Певец не спешил радовать его готовностью к дружбе.

– Ну, тогда я – император Шана!

Сарказм уязвляет меньше, чем удар кулаком по носу, но Льешо все равно скривился.

– Правда?.. – Это проснулся Тай. – Ты же говорил, что император в Дарнэге, Льешо.

– Правильно, – раздраженно бросил принц. – Наш друг Певец пытается сказать, что не верит мне. Ну и замечательно.

– Значит, правда?..

Певец повалился на скамью и схватился за весло, когда галера накренилась. Время и шторм мастера Марко нагоняли Льешо.

– Нет.

Отдых явно пошел на пользу гарнскому принцу. Он обнаружил в кармане хлеб, просиял, вытащил ломоть и впился в него зубами.

На лице Певца отразилось облегчение. Однако вскоре его сменил гнев – из него явно делали дурака всеми этими разговорами о королях и императорах!

Таючит спокойно произнес:

– Он был фибским принцем до того, как разбойники захватили Кунгол и убили его родителей. Он собирался домой, чтобы вернуть трон отца, когда его захватили пираты…

– Не захватили, – поправил Льешо. – Я пришел тебе на помощь.

– Как мило, особенно если учесть, что именно из-за тебя я попал в рабство, – ядовито сказал Тай.

Теперь, когда выяснилось, что его не бросили на произвол судьбы, гарнский принц заметно повеселел. Похоже, он даже передумал умирать.

Тут будто в напоминание об истинном положении дел барабанщик резко сменил ритм. Льешо дернулся, будто его задело кончиком плети. Он так привык к барабанному бою, что тот слился с шумом моря и скрипом весел. Юноша его почти не слышал, пока изменение ритма не напомнило фибскому королю о его положении на галере.

– Следующая смена, – объяснил Певец. Он посмотрел на горизонт, где находился невидимый сейчас берег. – Не думаю, что нам дадут толком отдохнуть. Надвигается шторм.

– Верно.

Льешо проследил за его взглядом, вспоминая Каду с простертой вперед рукой, которой девушка сдерживала ветер. Если он надеялся на помощь Дракона Моря Мармер, то придется вернуть подарок ее милости…

Тай знал о путешествиях во сне. Как всякий гарн, слишком много времени проведший с шаманом, он заметил подтекст в ответе Льешо.

– Ты опять где-то шлялся, – пришел к выводу он. – И где на этот раз?

– В Дарнэге.

Хотя Льешо и не стал просить у Тая хлеба, но горько пожалел, что не перекусил в замке. Время в мире сновидений текло не так, как в реальности. Принц знал, что для него завтрак случился гораздо раньше, чем для остальных.

– Императору лучше, но у меня крупные неприятности с твоим дядей… А Певец забрал пряжку ее милости, которая предназначена вовсе не ему.

– Дарнэг? Ух ты!..

Смертная богиня мало что значила для гарнского принца. Таючит придерживался другой религии и никогда не встречался с ней, но ведь он никогда не выезжал за пределы Кубала.

– Вот бы Болгай научил меня путешествовать во сне!..

– Попроси. Я думаю, он согласится. Тай недовольно скривился.

– Только если я займу потом его место, а мне не улыбается стать шаманом.

– Да уж.

Спасать ученика шамана было бы гораздо проще, но выбирать не приходилось.

– Дядя?.. – Певец ошеломленно молчал, пока принцы восстанавливали дружеские отношения, но теперь вернул их к самому началу разговора. Его кожа приобрела неприятный зеленый оттенок – возможно, из-за шторма, но все-таки более вероятно, что от услышанного. Льешо гадал, какого цвета он станет, когда узнает, кто такая «ее милость».

– Это какая-то дурацкая игра?

– Вовсе нет, – сказал Тай. За свою жизнь он встречал очень мало людей, не осведомленных о его происхождении, а потому не понимал удивления Певца.

– Мерген-хан, мой дядя, после смерти отца стал вождем народа Кубал, величайшего клана в Стране Лугов…

Судя по всему, Тай надеялся, что гребец знает хотя бы это. Не дождавшись реакции, он махнул рукой и повернулся к Льешо:

– Если ты видел дядю, значит, и принцы там были?

– Все четверо.

– И как они?

Льешо почесал в затылке.

– Адар вы глядит лучше, Шокар хотел забрать меня к себе. А Льюка…

Юноша замялся, не зная, что сказать. Таючита, впрочем, сомнения не одолевали.

– Берегись, – предостерег гарн. – В его разуме царит тьма и опасность.

Льешо не нуждался в предупреждениях. В любом случае он не собирался вновь окунаться в мир Льюки.

– Если он король, то кто же ты? – хрипло произнес Певец.

Похоже было, что у него пересохло в горле. Гребец нервно перекладывал подарок ее милости из руки в руку. Возможно, ему не хотелось услышать ответ, но Тай все равно сказал:

– Принц Таючит, сын Чимбай-хана, ныне покойного, но при жизни величайшего воина и вождя клана Кубал. А еще племянник настоящего хана, Мергена, моего дяди, как я уже говорил.

Тай, не вставая, слегка поклонился.

– Вовсе не обязательно было раскрываться перед пиратами, – буркнул Льешо и, настороженно глядя на гребца, засунул свое оружие под скамью.

Тай не обратил на его слова особого внимания.

– Нам не удастся скрыть от него побег, раз мы скованы вместе, – рассудил гарн, но Льешо не успокоился:

– Мы могли бы вести себя тихо, пока не настанет время. Тогда бы он не успел предупредить пиратов.

Но гребец не обращал внимания на их спор и меньше всего на свете думал о том, чтобы бежать к пиратам с доносом на соседей.

– Я делю весло с королем и принцем?.. – Певец потряс головой, будто до сих пор не мог избавиться от мысли, что они смеются над ним. – Я бы разбил вам обоим головы за издевательство над главным гребцом, если бы вот он не свалился на меня с неба…

Певец ткнул пальцем в Льешо.

Юноша дернул плечом, как бы извиняясь. Почему-то он чувствовал за собой вину.

Мысли Тая, похоже, текли в том же направлении.

– Ты объяснил дяде, что во всем виноват я сам? – спросил он, меняя тему разговора. – Хороший из меня получился герой – сбежал вместо того, чтобы драться за свое место в отряде… А потом сдался пиратам! Мне следовало биться до последнего – их было всего пятеро. Ты правильно сделал, что отказал мне.

– Не думаю, что даже Каду справилась бы с пятью вооруженными воинами.

Вообще-то Льешо точно этого не знал, но хотел спасти раненую гордость Тая. Для этого и существуют друзья.

– Я сказал твоему дяде, что слишком близко к сердцу воспринял недопонимание между нами и толкнул тебя в переделку. Кажется, он решил, что ты виноват не меньше, но простил меня из-за попыток исправить глупость. Конечно, он будет рад, если я верну тебя живым.

– Молодец, – фыркнул Тай. – А я еще не решил, прощать тебя или нет.

Принц покончил с хлебом, поискал еще чего-нибудь, что можно было бы съесть, но бобового супа уже не имелось. Певец указал пряжкой ее милости на бочку между скамьями. Тай достал кружку и, удовлетворенно булькая, напился.

– Ты говорил о плане, – утерев губы, напомнил он Льешо. – Когда мы сбежим? Мне и правда не нравится вода.

Он имел в виду соленое море за бортом, а не свою кружку.

При словах о плане Певец нервно оглядел палубу, но пираты смотрели только на надвигающуюся с берега черную тучу.

– Даже не думайте, – предупредил гребец. – С тех пор как он свалился с неба, – Певец снова ткнул пальцем в сторону Льешо, – с нас не сводит глаз пиратский король и новый раб, который появился после нападения на «Путеводную звезду».

– Раб станет относиться к нам гораздо лучше, если ты отдашь пряжку. Она предназначалась ему.

Льешо не сказал о драконьей сущности раба. Однако напоминание об опасности заставило фибского короля внимательно оглядеть палубу.

– Нам лучше побеспокоиться о Молл и Альфе, – заметил он. – Молл заплатила Стайпсу шесть медяков и не упустит их просто так.

Подумав о мастере Дене, принц успокаивающе произнес:

– Если только я не ошибался последние три сезона, этот твой пиратский король тоже замаскирован, и я подозреваю, что по окончании приключения нас ждет долгая лекция…