МЭЛИС КРЭШ И ТАЙНАЯ РЕАЛЬНОСТЬ

-Ты последний раз вспоминаешь? – задал риторический вопрос Корд. – Помню, тогда всех, кто мог КСку поднять, на последний рубеж погнали. Вот если бы этих нехороших личностей выбить из вестибюля, можно было бы поставить купол и любоваться, как они локти кусают.

-Мысленно представлять, точнее, – поправил Пейнджел. – Сидеть под куполом – удовольствие для тех, кому срочно нужно восстановить отношение к миру. Или для мазохистов.

-Так это же недолго, недели на три, потом у них всегда нервы сдают, – Корд натолкнулся на взгляд наследственно серых эльфийских глаз и прочел, насколько их обладателю «хочется» торчать без связи с внешним миром три недели. – И все равно мы их фиг с два выбьем из вестибюля, я столько раз предлагал скелетов настроить, так нет же, традиция… А ты что бы предложил?

-Вот я сейчас туда пойду и всех выгоню, – конструктивные предложения Корда могли только злить. Дело было не в том, что кому-то там хотелось сохранить традиции без нового их прочтения. Просто все падало на голову как-то не вовремя. Высказанная вслух фраза отражала действительно имевшееся в наличии желание. А что? Сумасшедших высшие силы любят и уважают. А всех остальных – просто имеют. В виду. – Хватит мозги компостировать, и так нервы не железные.

-Алюминиевые, со сверхпроводимостью, – огрызнулся Корд. – Что делать, если они серьезно?

-А это тебе решать? – Пейнджел не помнил, ставили ли этого мальчишку на руководящий пост.

-Допустим. Все зависит от того, кто первый решит правильно, – отпарировал Корд. – А если это буду я, пойдут за мной. Ты знаешь.

-Знаю, – закон такой есть, и в кодексе четко прописано, что делать в нестандартной ситуации. – Положение интересное, не находишь? На часах минута первого. Мы здесь решаем философские вопросы, попутно выясняя, кто что о чем думает, этажом выше бегают три не сильно умственно развитых личности, а еще выше – не знают, что здесь творится. За стенкой, – Пейнджел прищурился, рассматривая детали. – Так вот, за стенкой ждут подкрепления нелимитированные. Странная штука жизнь, правда?

На дискуссию никто не обращал внимания. Каждый имеет право заниматься чем хочет, в том числе трепать нервы случайному знакомому. И без разницы, что там снаружи, что пятью минутами раньше был бой, что на полу лежат без сознания те, кто сражался, а рядом с ними стоят и целятся в пролом их товарищи по этому короткому бою. Они хотят воевать, и все. Или не хотят, но пришло время восстанавливать отношение к миру.

-Чего тут странного, – Корд был из тех, кто искренне верит в свою идею. – Все понятно. Что, интересно? – парень снял высунувшуюся в пролом непредельщицу. Раздался тихий стон. – Осторожнее надо, леди! Здесь, знаете ли, стреляют!

-Хорошая реакция, – не мог не похвалить Пейнджел. – Только вот смысла ноль, если они серьезно наехали.

-Смысл есть всегда, – возразил мальчишка. – Особенно если дома приколочен к стенке оригинал диплома «Врат», под глазом зажила благодарность от последнего вытащенного из Дельты, в руке родной КС-23, сворованный у нелимитированных полторы недели назад и так далее. Что-то меня на высокие материи потянуло, пора на пятом этаже застрять у стены с баллончиком краски, не находишь?

-Хоть на пятисотом, – мнение Пейнджела о детях-хейтерах в целом и этом представителе данного класса в частности только укрепилось. Они могли читать и даже писать красивые стихи, говорить правильными лозунгами, совершать почти что героические поступки, но ничего не менялось. Один из худших видов свободы. Вот этому пацану в голову не придет послать хейтеризм подальше, лет еще так двадцать. А что потом? Нет, конечно, взрослых хейтеров бронепоезд и маленькая тележка, и не все плохи сами по себе, тот же Генка, к примеру. Одно плохо: легкая и интересная дорога часто кончается тупиком. И сам он стоит в этом самом тупике. Ждет других, потому что одному скучно стоять. И на каждого идущего мимо смотрит с надеждой. На самом деле этот Корд дойдет до конца, такие как раз и доходят, зарабатывая красивый пыльный гробик в склепе пятого прихода.

-Мне туда рано, – предложение стать Скитальцем Корд расценил как шутку. – Все равно каюк нам, вербовщик. Всем каюк.

-В смысле? – ничего такого особенного за стеной не наблюдалось. Оживленная подготовка не считается.

-Звездец, – пояснил Корд. – Смотри внимательней. Вон та девушка в халате, видишь? Я ее и раньше без плаща видел, было раз.

-Плюнь три раза, малыш, это просто модель, – возразил Пейнджел. Хотя возникло на секунду подозрение. Нет, модель, она для настоящей слишком не уверена в себе. – Они иногда плащи носят, только им до капюшонниц как до шефского поста.

-Допустим, – отозвался Корд. – А сколько им до шефского поста, с учетом того, кто там сейчас сидит?

-Год грамотного пиара, – этот вопрос Пейнджел знал. Не далее как пять часов назад обсуждал за бокалом светлого коктейля, бесплатно тестируемого Генкой Лойе на всех гостях. – Короче, не дергайся. Еще не родился непредельщик, способный выдержать нашу психическую оборону. Вернее, родился, но в этих рядах ты ее не увидишь.

-Интересненько, – протянул Корд. – Где ж ты ее видел, что так авторитетно заявляешь?

«У себя в постели», – очень захотелось ответить Пейнджелу. Потом он вспомнил, что даже представитель наиболее продвинутого поколения хейтеров может его не так понять, и многозначительно вздохнул, позволяя дельта-серферу по совместительству самому додумать, что виденная собеседником непредельщица с этим самым собеседником делала. Впрочем, больная фантазия Корда могла извращаться до бесконечности (общеизвестно, что только выпускники «Врат» в ответ на вопрос, из какого учебного заведения они явились, сразу отвечают, какое занятие у них основное и любимое). После Джей мужчинам, как правило, ничего не страшно. Даже нормальные отношения.

К сожалению, продолжать содержательную беседу дальше хейтерам не дали. Первого агрессора, полезшего изображать из себя мишень, Пейнджел снял лично, на пару с половиной целившихся в проем. Непредельщик изобразил мордой лица белый флаг и громко подумал, что больше не встанет. Корд в ответ на это ценное выражение мыслей поделился с окружающими своей мыслей о том факте, что вроде бы никто из них непредельские оболочки таскать не нанимался. Один из хейтеров, увлекшихся мечтаниями о том, что можно сделать с бесчувственным непредельщиком, слегка отвлекся и вместо очередной призовой мишени попал в стену. Конкретно в частично поляризованное место. За стеной ждал своей очереди другой непредельщик. В результате возникла небольшая пауза, во время которой за стеной в спешном порядке утверждали новый порядок появления.

-Ну как новый девайс? – спросил Корд, пользуясь передышкой.

-Ничего, только стрелять сидя надо, – Пейнджел уже понял, что значит «заряжать от себя». А так стреляла КСка неплохо, не особенно срамя создательницу первой модели. Правда, Кирстен Сайрелл не предусматривала такого использования своих изобретений, но это мелочи, слабо относящиеся к делу. – Ноги не держат.

-Извиняй, кольцо самому надо, – кристалл энергата уже слабовато держался в оправе. Впрочем, на три-четыре часа бы еще хватило. Пейнджел откровенно позавидовал Корду. – Так, еще один выродок в коллекцию!

-От выродка слышу, – прокомментировал следующий непредельщик. Больше он ничего не успел сказать.

-Слушай, у тебя неплохо со стихами получалось, давай опять, – предложила менявшая какую-то деталь в своем излучателе девчонка. Корд кивнул.

-Тенью бескрылой по краю заката, – начал он. Эти стихи не были рингиловскими, вероятно, слишком многие пользовались стениздатом. Может, не все из них были поэтами с большой буквы, разве что иметь в виду букву «Г»… Впрочем, если вспомнить те же прощания на пятисотом, то легко можно понять, почему половина стихов написана поверх творений предшественников. Выход из положения в условиях ограниченной площади стены. Корд тем временем припомнил следующую строчку. – Так я пройду бесконечный свой путь. Зная, что мог оступиться когда-то. Зная, что вовсе не мог повернуть. Солнце рождает тяжелые тени, Глубже и проще, чем вечный покой. Мы, выбирая возможность бессмертья, Выберем то, что зовется судьбой. Смерть не поможет, пока не конечна, Жизнь не бывает ценнее, чем тень. Только отказ от своей лотереи Смысл придает на единственный день. Выбор есть сила, а поиск есть слабость – В жизни меняются все аксиомы. И, о себе оставляя лишь память, Ты в бесконечность наивно уходишь. Как завершить, и где точку поставить – Это твой выбор и это твой крест. Только меня манит серая стая Тех, что забыли о цвете небес.