Шелест силы

13. ЛЕРТ.

Едва они пришли к общему выводу, я глубоко вздохнул и начал качать права, намекая на наше "положительное" состояние, стоящее улучшить.

– Дедушка дроу, пожалуй, перед тем как уйти, нам стоит: во-первых, выспаться; во-вторых, покушать, в-третьих, восстановить силы, снаряжение, запасы, в-четвертых, сориентироваться, подумать и составить-таки план по нахождению нашего всеми любимого Ламиораотеля. - Без запинок, скороговоркой выговорив это, я стал свидетелем неожиданной тишины. Народы хмурили лбы, корчили рожи, Сида, вроде опять примерялась заснуть, прислонившись виском к валуну. Я выразительно кашлянул, подавил в себе желание пнуть дедка в голень и отвернулся. Шартэм одобрительно закивал, затем хрипло рассмеялся.

– В чем-то ты прав, конечно…

– …в чем-то? - Поперхнулся я, резко вскидывая голову. - Нет уж, давай по списку, команда из помеси дохлых народов тебе не нужна. Представь нас как помеху. С таким же успехом ты можешь идти один, без нас.

– Лерт, успокойся. - Сида предприняла вялую попытку остановить мой словесный понос. Я не отреагировал и попытался продолжить. Не удалось. Прервал меня Шартэм, спокойно вскинув руку в защитном жесте и помахав ею у меня перед носом.

– Правильно Сида говорит, успокойся. Все будет. Мне ты дохлый не нужен. Сейчас спустимся до ближайшей деревеньки, поживем у добродушной бабушки денька два, а потом будем строить коварные планы по выковыриванию из Велитарии великого светлого эльфа. - Язвительно, нарочито медленно говорил дроу.

Мы пролежали под приятным после подземелий солнышком до самого вечера. А потом пошел ливень. Нет, все-таки хороший у нас, в Роонии, климат. Не то, что в холодной Велитарии. Здесь напрочь отсутствуют ледяные ветра и резкое изменение погоды. Роония, родная, в ней и ливень не страшен.

Спускались с горы мы именно под этим ливнем, хватаясь друг за дружку ослабевшими конечностями, помогая (а не мешая - старались, старались…) на множественных сложных участках. Спуск прошел без происшествий, как ни странно… естественно, не без падений и ушибов, но в темноте и под ливнем это нормально. Угадайте, кто заработал больше всего синяков. Ферлан, горемыка. Валуны еще долго не кончались - эту местность я знал весьма неплохо, и мог с уверенностью сказать, что спуск затянется.

Пришлось в очередной раз докапываться до Шартэма - мы дружно захотели (уже неделю как) кушать, а у него какие-то запасы имелись, ведь не на прогулку по ближайшему переулку собрался.

С воплями "еда" на удивление дружно был атакован дедушка-дроу… Ему самому мало что досталось - он предпочел не драться за кусок хлеба, а просто отойти в сторону, изредка с сожалением поглядывая на сумку с провизией, лежащую между нами, скупердяями. Сида нервно хихикала, Ферлан жадно вгрызался в хлеб, я пытался отвернуться от них, дабы нормально, без смеха, съесть разделенный по-братски кусок хлеба. Получилось…

Мы сидели на скользких валунах, вдали от Шартэма, и, перекидываясь редкими язвительными шутками про свой вид и свои же поступки, улепетывали хлеб. Ливню были рады - наконец-то появилась возможность умыться, напиться дождевой водицы. На лице Сиды появилось некое подобие счастливой улыбки, Ферлан сверкал очами, в которых сверкал колдовской зеленый огонек. Даже лицо Шартэма разгладилось, приобрело расслабленное выражение.

Еды оказалось недостаточно, чтобы наесться досыта. Но нам этого и не требовалось, мы лишь подкрепились - нам хватало. Ферлан оживился, и даже изъявил желание освещать путь, на что мы дружно завопили "идиот". Сида же наоборот, стала двигаться пластичнее, плавнее… будто вместе с жизнью вернулась в тело гибкость. Стало гораздо спокойнее, я с удовольствием глядел на знакомых мне людей, с которым предстояло пройти не одну версту.

Мы старались не высказывать усталости, так, исключительно ради справедливости намекнули Шартэму, мол, сравнивай… он-то бодренький да смеленький дедок, шарахался сначала по валунам, затем по ровному полю весьма резво, не как подобает старику. Ферлан и тот спотыкался больше. Но то понятно, молодой организм, измученный "отдыхом" в непривычном дроуском подземелье, причем без улучшенных условий обитаний. А мы еще в наглую требовали с него магические щиты.

Зато живы, - справедливо откликнулась мне Сида, - а Ферлан не маленький, потерпит.

Да, живы… - с легкостью согласился я. - Спасибо вам.

Скажи это вслух. Да не мне, Ферлану и Шартэму. Для меня это обязанность, для них слепой жест. - Сида подняла голову, и открыто глянула на меня, вроде уже привыкла на солнце глядеть без прищура. Но я ничего не сказал в слух.

В этом и весь эльф. - Сида зло мотнула головой.

В этом и цель дроу - унизить и ткнуть в недостатки. - Спокойно возразил я, не чувствуя угрызений совести. Эльф он и есть эльф, цветочками любуется, ни до кого ему нет дела. Невольно вспомнилось такое насмешливое, сочиненное людьми в далеком прошлом: Народ в лесу поймал тролля, И всей гурьбой его терзает… А эльфу все тра-ля-ля-ля, Он в небе звезды созерцает…

Сида усмехнулась, затем, все же не выдержав, негромко расхохоталась.

В деревню мы пришли к полдню, изрядно подуставшие от длительной ночной и утренней ходьбы - Шартэм справедливо запретил нам устраиваться на ночлег, заявив, что времени на то нет, а мы и так выспались на две недели вперед. Правда, что ль?

Деревенька была крохотной, какой-то незаметной и невзрачной. Частокол хоть и выглядел довольно прилично, доверия, как такового не внушал. Люди смиренно впустили нас, не смея перечить убедительным доводам Шартэма, он сказал к кому конкретно и зачем мы пришли. Он уверенно ориентировался на четырех деревенских улицах, без труда нашел нужный дом. Не то чтобы нам там были рады… но и не погнали. Поздоровались с одним лишь Шартэмом, в ответ он пробормотал какое-то приветствие и завел в заранее подготовленную комнату. Однако, засыпать сразу никто не захотел, больше хотелось искупаться и покушать.

Для купания была любезно предложена местный пруд, в котором мы вымылись без промедления. Смеялись, как дети, плескались, не стесняясь друг друга. Уже не до этого было - настолько близко познакомились за неделю. Правильно… Поступков в запертом пространстве никаких не совершалось, судить о человеке было не по чему. Приходилось довольствоваться словами. Хоть их и было гораздо меньшее количество, чем в трактире за кружкой эля, но нам хватало, чтобы сделать соответствующие выводы. Невольно, будучи в западне, начинаешь анализировать, вымучивать каждое произнесенное собеседником слово. Узнаешь много нового, даже если тебе такая информация не нужна. Поэтому можно с уверенностью сказать, что за эти дни из немногословных фраз мы узнали друг о друге гораздо больше, чем в то время, что проходит в отчаянном размахивании клинком. И все это понимали. Шартэм, не слышавший нашего общения, мог догадаться с помощью своего опыта насколько мы сблизились. А Ферлан чувствовал это только на интуитивном уровне - мал еще. Сида же с присущим ей спокойствием понимающие улыбалась на каждое действие, даже не смотря на то, что и у нас были свои разногласия в восприятие мира. Причем, иногда такие, что выть хочется волком. Тупые и глупые. Серьезные и неоспоримые.