Драйв Астарты

– Понятно, – сказал Чинкл, закуривая сигарету. – Мне тоже грустно, что европейская цивилизация уйдет в историю как до того – древнеримская. Но при чем тут я?

– Вы можете помочь мне найти общий язык с бизнесом Океании, – пояснил Папа.

– Иначе говоря, – произнес меганезиец, – вы предлагаете мне придумать способ, как инвестировать ресурсы вашей корпорации в меганезийские предприятия?

Климент XV допил кофе, утвердительно кивнул и добавил:

– Я не предлагаю подпольное проникновение. Я открыто говорю: если вы растащите европейских специалистов, то зарежете курицу, которая несет золотые яйца.

– И снова: при чем тут я? – спросил Чинкл. – Это политика, а я ни разу не политик. Я математик-экономист, довольно известный только потому, что у нас в Меганезии не особенно много жителей. Поговорите с координатором Ясоном Дассом или с шефом нашего департамента развития Мелло Соарошем. Великая Хартия не запрещает им общаться с персонами вроде вас, если это перспективно для нашей экономики.

– Если я позвоню Дассу или Соарошу, – произнес Папа, – то они переключат меня на полковника Лаполо, а он скажет: хотите помощь – отдайте нам людей, специалистов.

Меганезийский математик равнодушно пожал плечами.

– Вероятно, они прогнозируют негативный ответ Верховного суда на любую другую, более сложную схему взаимодействия с вашей корпорацией.

– Вы эксперт Верховного суда Меганезии – заметил Климент XV. – Полгода назад вы предотвратили судебную ошибку в деле секты элизиан. Теперь к вашему мнению по вопросам на стыке религии, экономики и безопасности серьезно прислушиваются.

– Я надеюсь, – медленно произнес Чинкл, – что вы знаете законы моей страны так же хорошо, как мою биографию.

– Да, конечно, – Папа широко улыбнулся. – И я не намерен совершать враждебных действий в отношении Меганезии. Я не собираюсь оказывать давление на эксперта Верховного суда, тем более, вы мне симпатичны и как человек, и как специалист.

– Собирались вы, или нет, – ответил математик, – …но вы сказали то, что сказали, и я сегодня же сообщу об этом в секретариат Верховного суда и в INDEMI.

– Ничего другого я и не ожидал, – Климент XV снова улыбнулся и положил на стол тонкую книжку в черной пластиковой обложке без надписей, – здесь изложены те принципы, которые я предлагаю. Помимо бумажного варианта, в кармашке внутри обложки есть диск с электронной копией. Мне интересно ваше мнение об этом. Я понимаю, что вы перешлете копию в ваш суд и в разведку. Меня это устраивает.

Подошел бармен и с многозначительно-отсутствующим видом поставил перед Папой вторую чашечку кофе. Климент XV придал своему лицу такое же многозначительное выражение, протянул бармену крупную купюру и уточнил:

– Ваш кофе превосходен, так что не заботьтесь о сдаче.

– Спасибо, ваше… В смысле, просто спасибо.

– На здоровье, – Папа подождал, пока бармен вернется за стойку, и продолжил. – Мне представляется, что вашему суду и разведке также будет интересно ваше мнение и о содержании этой книжки, и обо мне. Я рассчитываю на вашу объективность.

– Обычно я стараюсь быть объективным, – проинформировал Чинкл.

– Это ценное качество… – Папа сделал глоток кофе. – …Ценное и редкое. Завтра вы проводите в нашей школе семинар по астроинженерной экономике, не так ли? Я с удовольствием посмотрю видеозапись. Сегодня я отправляюсь в поездку по другим островам региона, а к Рождеству улетаю в Рим. Но перед этим я вернусь сюда, на Гваделупу, и организую party, на которое хотел бы пригласить вас с вашей женой.

– Я спрошу Зирку, что она думает по этому поводу, – ответил меганезиец.

Папа улыбнулся, одним глотком допил кофе и добавил.

– Возможно, вашей жене лучше не знать о нашей встрече без галстуков.

– Да, наверное, – согласился Чинкл.

– Я рад, что мы поняли друг друга, – заключил Климент XV, поднялся из-за стола и протянул Чинклу руку. – Приглашение я пришлю вам официально, через секретаря.

…

21. Поссум, который живет на неспокойной крыше.

=======================================

Комната Люси в мансарде была обставлена радикально по-спартански. Иначе и не получалось: габариты не позволяли. Вообще-то Люси и Хаген могли занять более просторную комнату Флер. Старшая сестра вместе с Оскэ неделю назад улетела на Элаусестере, и её возвращение ожидалось не раньше последней декады января. Это следовало из технологии 32-недельных родов, которые у Флер были запланированы в интервале 20 – 23 декабря. После родов полагался месяц под медицинским контролем. Таковы условия безопасности… Короче говоря, комната сестры была свободна, но желания перемещаться туда у Люси не возникало. Хотя после того, как Хаген купил профессиональный компьютер с сенсорной перчаткой, стереоэкраном, эргономичным креслом и столиком (в общем – такой же, как у себя дома), и всякую мелочь типа «среднего туристического набора», и ещё широкое двуспальное лежбище, места в маленькой мансардной комнате стало катастрофически мало для двух особей homo sapiens. Просторно было только на лежбище, и это провоцировало. Когда один из хабитантов ложился полистать на ноутбуке свежие новости или книжку, то второй обнаруживал в себе желание устроиться на свободной части лежбища. Проходило четверть часа и ноутбук оказывался отброшен, потому что вот…

Но этим вечером Люси изобрела нечто принципиально новое. Наличие в комнатке потолочного люка, ведущего на плоскую часть крыши, открывало определенные перспективы. После ужина она незаметно для Хагена вытащила на крышу старый надувной рафт и привела его в боевое положение с помощью ручного насоса. Когда Солнце зашло, на небе разгорелись звезды, ужин был уже переварен, а сегодняшняя рабочая сессия Хагена на компе завершилась, Люси, как бы невзначай, предложила подышать на крыше свежим ветром… И оглянуться не успела, как была аккуратно уложена в центре рафта, тщательно разглажена от макушки до пальцев ног, а после этого… Люси кончила, едва начав, в банальной миссионерской позе.

– Сюрприз, – прокомментировал Хаген и положил её отдыхать к себе на пузо.

– Чисто по рефлексам, – сообщила она, немного отдышавшись. – Это нормально. В пособии по практической биологии написано, что в необычной возбуждающей обстановке оргазм у женщин бывает просто от поглаживания эрогенных зон.

– А у нас тут необычная возбуждающая обстановка? – Спросил он.

– По ходу, да, иначе с чего бы получилась такая штука с оргазмом?

– Великая вещь логика, – произнес Хаген. – А смотри, Луна всходит.

– Точно! Я знаю! У меня рефлекс на момент восхода Луны на крыше!

– Хэх, – сказал он. – Это открытие тянет на Нобелевскую премию по биологии.

– Прикалываешься, да? – Люси слегка ткнула его локтем в ребра.

– Не хулигань, ундина, а то я начну щекотаться.

– Даже и не думай об этом! Ты моим визгом разбудишь маму!

Забота о безмятежном сне Чубби была сейчас главной темой в семье Хок-Карпини. В отличие от Флер, у которой день родов был известен с точностью плюс-минус день (поскольку определялся стимуляцией), у Чубби в этом вопросе имелась естественная неопределенность плюс-минус две недели. Роды могли начаться в любой момент, и к этому моменту Чубби полагалось быть отдохнувшей и выспавшейся. Чтобы создать соответствующий режим и не загружать её хозяйством, Люси зависла дома, а Хаген, соответственно, завис у Люси, поскольку… В общем, понятно.

– Щекотать я тебя не буду, – объявил он. – Но я придумаю что-то не менее ужасное.

– Нельзя быть таким вредным! – Возмутилась она. – Я же тебя не сильно ткнула.

– Ладно, я буду считать этот тычок эквивалентом любовного укуса.

– Зачётно, – согласилась Люси и, помолчав немного, спросила, – Хаг, а почему с Луной такая лажа? Я читала в «Future Oceania – Observation Flights» что в 25-му году начнутся малобюджетные туры на Луну. Новый год на носу, а про туры на Луну не слышно.