Время волка (СИ)

— Он самый, — сказал я, понимая, что горыныч, если его чем-либо не занять, от меня так просто не отвяжется, — а тебя как зовут?

У боковых голов от удивления рты раскрылись, а средняя, восхищённо ахнула, но всё же представилась:

— Афигеть! А меня зовут Стригун. Слушай, король волков, давай на память сфоткаемся? Тебе ведь всё равно, а мне будет, чем хвастать.

Не дожидаясь моего согласия, горыныч залетел ко мне за спину, вцепился передними лапами в моё помело, как-то исхитрился не только изогнуться, но и вытянуться телом и выбросить далеко вперёд свой длинный хвост, к которому был примотан скотчем большой планшетный компьютер с уже включённой видеокамерой. На меня тут же напал ржач, очень уж смешные рожи корчили все три головы. Полетав со мной так минут пять, Стригун, забыв попрощаться, мощно взмахнул крыльями и куда-то умчался. Будет теперь работы всем трём его языкам. Зато дальше я полетел в полной тишине и вскоре приземлился возле одного ресторанчика, который держала супружеская чета — муж чёрт, жена огненная сильфида. Жанна обрадовалась моему визиту:

— Рыжий, давно тебя у нас не было! Или мне теперь надо говорить тебе ваше величество? — и тут же крикнула — Иванко, быстро приготовь большую маргариту для Рыжего. Королевскую.

Жанна хорошо знала мои вкусы. Я поздоровался и прошел в угол веранды, в тенёчек, зная, что тут ко мне никто не станет приставать. Маргариту в большом бокале мне принёс чёрт Иванко, который одно время жил на Земле, где и познакомился с Жанной. Мы поздоровались и я сел на своё излюбленное место. Пока что мне некуда было торопиться, и я мог спокойно подумать. Причин для какого-то особого беспокойства у меня не было. Теперь, когда драконы-маги пошли на мировую, джины стали менее опасным соперником, но что самое главное, я мог действовать открыто, а это означало, что и моему воинству уже можно было не таиться, о чём я сказал ещё утром.

Достав из кармана китайский магический смартфон с телевизором, на который мне уже несколько месяцев никто не звонил, я стал смотреть новости, попивая ледяную маргариту. Разговоров только и было о том, что король Сережень побывал утром в Моховом, и освободил от своего заклятья колдунов и волков. Ещё комментировали то, что я наотрез отказался брать волков на какую-то битву. О том, что это за битва, комментаторы могли только гадать, что они и делали. В студию звонил народ и высказывал свои предположения. Примерно в три часа пополудни кто-то, я-то точно знал кто именно, выложил в Интернете сразу на нескольких популярных новостийных сайтах информацию о страшном чудовище Чубаа-э-Краане и чёрных змеях с собачьими головами, а также о тайном сообществе колдунов и волков-воинов, которые столетиями воевали с этими тварями.

Ирица рассказала также о том, кем они были порождены и какие испытания выпали на долю потомков короля Ратмира. Известила она народ и о том, что дух короля Ратмира, воплотившийся в навьем волке, вошел, наконец, в тело отважного русского парня с Земли и теперь у короля Сереженя имеются такие волки-воины, которые порвут в клочья чёрных змеев и Чубаа-э-Краана, но в бой они пойдут не одни, а вместе эльфами, огненными элементалями и драконами-магами. Вот тут-то на телевидении и начался галдёж. Всех в первую очередь интересовало, почему это никто, ни колдуны, ни маги не говорили о том, что в трёх мирах Рода спокойно живёт-поживает такое чёрное зло.

Жанна принесла мне горку якитори из нежнейшей оленины, лишь слегка обжаренной, и суши из красной рыбы, креветок и красной икры без малейшей примеси варёного риса. Так эти блюда больше никто не умел готовить. Хорошенько подзакусив, я попросил кофе с корицей и мускатным орехом. Его подал мне сам Иванко, который не смотря на славянское имя, был одет в типично восточный наряд и потому был и потому не смотря на светлые волосы и голубые глаза куда больше походил на Синбада-морехода. Подсев ко мне, он чуть слышно шепнул:

— Рыжий, джины затеяли против тебя какую-то подлость. Будь осторожен и не шляйся по Пеклу без охраны.

В том, что джины ещё долго не угомонятся, я нисколько не сомневался, а вот относительно второго у меня имелись очень большие сомнения. Стоило мне только пожелать, как медальон Световида, он же мощнейший оберег, способный отвести от меня любое оружие, тут же оказывался надетым на мою шею. Поэтому я и сам мог стать чьим угодно телохранителем. Слегка улыбнувшись, я чуть слышно сказал:

— Спасибо, буду иметь ввиду.

Иванко ушел, а я задумался. Судя по донесениям, джины даже после отбытия драконов-магов остались не просто совершенно спокойными, а даже обрадовались, но праздничного салюта устраивать не стали, хотя и закатили пышный пир. Ну, пиры они закатывали в своём дворце чуть ли не через день. Спрашивается, чему они так радовались? С джинами я никогда не был знаком близко, как и с их верными слугами ифритами. Почему те им служили, мне, наконец, стало ясно. Не было ясно другое, какую пакость они замыслили и я решил рассуждать, как эмир джинов Джафар Великолепный.

Итак, у меня есть злейший враг, которого нужно срочно грохнуть и снять с трупа размороженный кошель с медальоном Световида. Нападать открыто нельзя, пускать в бой ифритов, тоже. Драконы-маги, узнав, что я не собираюсь пускать в ход кольцо силы, облегчённо вздохнули и слиняли к своим подопечным, скорее всего ещё совсем диким гоминидам с большим будущим. Стоп, если я был бы на месте Джафара и проживи так же долго, то должен был бы предположить, что мой злейший враг не станет надевать кольцо власти, которое вполне способно затуманить мозг и внушить чувство собственной непогрешимости и абсолютной защищённости. К тому же, скорее всего оно ещё и ослабит его. Мой враг не дурак, а потому просто подождёт, когда его враги тихо помрут от старости.

Что бы я тогда сделал? Как только я подумал об этом, ответ появился сам собой — усилил бы его главного врага, а это даже не чёрные змеи, от которых когда-то король Ратмир чуть ли не кочергой отмахался. Тем более, что мой враг, собака дикая, не полезет в подземелье с мечом в одной руке и факелом в другой. Нет, он возьмёт с собой дюжину пистолетов, а к ним мешка четыре патронов, причём разрывных. Так что самый опасный его враг — это невидимый дракон Чубчик и мне нужно сделать его ещё опаснее, а попросту переколдовать, что магам, когда-то бывшим богами в мире драконов, как два пальца обсосать. Подумав так, я ужаснулся. Если мы сунемся к Чубчику всей толпой, а эта сволочь, скорее всего уже отвязана от Чёрной горы, то быть не просто беде, а смертному ужасу.

Это чудовище сначала сожрёт всех моих друзей, попутно превратив их в чёрных змеев, а потом примется гоняться за мной по всему Навьему миру, проглатывая подряд всех его обитателей, которые к Чёрной горе и на сотню вёрст не подходят. Вот же идиот, а не король! Ведь на эти мысли меня натолкнул Иванко, а я должен был и сам догадаться. И вот ведь что обидно, меня на это должно было натолкнуть то, что магурки уже месяца три, как не вылетали из недр Чёрной горы, сотворённой самим Перуном. Раз так, значит, я должен сразиться с Чубчиком в одиночку, что звучит очень паршиво. Моё новое помело было оснащено сразу четырьмя мощными, хотя и короткоствольными, авиационными пушками, но мне же нужно было ещё и управлять ими, так что без хорошего бортстрелка будет не обойтись.

Оставив на столике щедрую плату за всё, включая столь нужное мне предупреждение, я ушел по-английски. Вскочив на помело, я резко стартовал и меньше, чем через десять минут влетел в убежище. Там царила празднично-деловая обстановка. Геша из Москвы ещё не вернулся, я созвонился с ним ещё по пути домой и попросил дождаться меня, в автотехцентре. Словно буря, я ворвался в Настенькины покои, но поскольку при этом орал во всю глотку, то был встречен радостными, а не возмущёнными криками. Моя дочура была, как всегда, не одна, а вместе со всеми друзьями. Снежану она одела так, что я чуть было не стал заикой, увидев ту в наряде из чёрного латекса. Раскланявшись на все четыре стороны, я взмолился: