Барды Мечей(СИ)

- Это Зеркало Гарона. Оно многое знает, но не со всеми делится знанием. Только заглянув, можно узнать, захочет ли оно что-то сказать тебе, - тихо сказала хозяйка.

- Я слышал в детстве сказку о волшебном зеркале в далеких горах, - кивнул Миура, - Выходит, сказка не врала?

- Сказки вообще редко врут, - улыбнулась Нейфила, - Ты не передумал?

Остаться наедине с изумрудной тьмой было жутковато, и Миура ответил не сразу.

- Нет, - и шагнул вперед.

Словно нырнул в эту тьму, как в омут, холодный и бездонный, и неизвестно, удастся ли вынырнуть. Тьма окружила со всех сторон, и ничего не осталось вокруг, мир исчез, и, казалось, никогда больше не увидеть его красок... Юноша с трудом заставил себя оторвать взгляд от камня и повернулся к спутникам:

- Я ничего не увидел, - и зоркий Недомерок насторожил уши, наблюдая, как в глаза друга медленно возвращается голубизна, вытесняя черноту.

- А ты, Ниро? - повернулась Нейфила к магу.

Он простоял там, перед Зеркалом, недолго. Тихо вскрикнув, кинулся назад:

- Нам надо спешить! Я видел замок в Асторге, видел разрушенный трон Государя и осколки меча в нем. Мы должны идти, Нейфила.

- Это то, что случится, если вы не справитесь, - Хранительница положила руку ему на плечо, - И вам действительно нужно спешить. Но врываться ночью в Приграничье - ты сам хорошо знаешь, как это опасно.

- Да, - с трудом согласился Ниро, и скулы остро выступили под кожей, - Хорошо, мы подождем до утра, - помолчав, спросил: - Скажи, а Гарон, чьим именем ты назвала Зеркало - кто он? Я не помню этого имени в летописях...

- Гарон бы первым магом.

- Когда? Я хорошо знаю историю Союза магов, в списке Первых нет этого имени.

- Он был первым не по титулу, - покачала головой Нейфила, - По сути. Действительно первым, самым первым. Но это было слишком давно даже для человеческих легенд. Те времена помнят только наши два народа, верно, Юн? - Недомерок неуверенно кивнул, а Госпожа Изумрудов продолжала:

- До утра еще много времени, ночи уже длинные. Если хотите, я расскажу эту историю. Пойдемте, - возражений не было, и впереди возник очередной зеленый коридор.

На этот раз компания оказалась под открытым небом. Одна половина его сверкала звездами, другая пугала зловещей чернотой Петли. Площадка, с которой они смотрели на мир, прилепилась к голой круче где-то у самых вершин. Здесь было холодно, и места чуть больше, чем потребовалось для узкой скамьи. Не удивившись уже лежащим на скамье своим теплым плащам, люди уселись, приготовившись слушать, Недомерок же прилег у выхода. Бледный Миура из всех сил старался не думать о том, на какой высоте находится, и об острых скалах внизу, но Нейфила заговорила, и скоро он забыл свои страхи:

- Знаете, насколько стары эти горы? У их подножия очень давно жило племя людей. Тогда мир был еще молод, и люди не знали королевств и правителей. Они жили свободно в лесу небольшими селениями, а когда было нужно, объединялись на время и избирали главу, которому все подчинялись. Лес был их домом. Но пожалуй, я спою вам одну очень старую песню. В давние времена люди лучше умели рассказывать - улыбнулась она и тихонько запела. Странно, но Миура, совершенно не знавший этого языка, понимал все, словно в голове незнакомые слова сами складывались в картины:

Бездонны и темны, и много чудес хранят

Пещеры северных гор, владенья угрюмых духов,

Надежно защищены древним их колдовством.

Под сенью могучих гор жили сильные люди,

Доблестные и смелые, и домом их был лес.

То был очень давно, когда мир был еще молод,

И ярче свили звезды. Отважные дети леса

Темных пещер сторонились, страшила их сила заклятий.

Так пролетало время. Однажды под горным карнизом

Заночевал охотник, вождь небольшого селенья,

С юным своим сыном. В ту ночь веселились духи,

Гремя, содрогались горы, и невиданным градом

Летели огромные камни. Спасаясь, под своды пещеры

Вбежали путники. Тут же обрушился с грохотом свод.

Погиб там отец, а мальчик остался во тьме один.

Когда наступило утро, и успокоились духи,

Хотел он выйти наружу, но слишком велик был завал.

Тогда он зажег факел, направился вглубь пещеры,

Прошел коридорами теми, где только духи ходили,

И, наконец, спустился в сокрытые их владенья

У самых корней гор. Его неведомой силы,

Что оказалась больше всех колдовских заклятий,

Вдруг испугались духи. И мальчик остался у них.

Промчались многие годы - никто не считал их в пещерах.

Дремавшие в мальчике силы окрепли и пробудились,

И стал он великим Гароном, могущественным чародеем,

И самым мудрым из смертных, рождавшихся в мире под солнцем.

Тогда он вернулся к людям, и никакие заклятья

Его удержать не смогли бы. Но люди его боялись,

Считая коварным духом. Он долго жил одиноко,

Не принятый ими. А в небе сгустились черные тучи.

Из дальних земель неизвестных, окутанных тайной и мраком,

На север, к лесам и скалам, пришло огромное войско,

Жестокое дикое племя, и рядом с ними шел ужас,

Огонь и кровь, за собою они оставляли пепел.

Пришлись ко времени сила и знанья Гаронна: он много

Ходил меж лесных селений, людей собирая вместе,

Учил их оружие делать сильнее дубин и луков -

Светло мечи засверкали, и в них отразилось солнце.

Собрал он большое войско, и в долгой жестокой битве

Разбиты были пришельцы. Остатки же их бежали

На запад, в страну меж горами, под мрачную их защиту.

Дымы колдовских костров к жестоким богам взывали,

И мрачные их обряды в глухой беззвездной ночи

Извне, из-за грани мира того привлекли, кто чернее

Любой непроглядной ночи, и чье не названо имя.

Явился он в пламени молний, взметнувши вал черноты,

И ужаснувшись последствий, что вызвало колдовство,

Они ему поклонились, назвав своим Властелином...

Голос Нейфилы прервался, потом она тихо заговорила снова:

- Ослепленные злобой, колдуны призвали силу, о которой не имели представления, и с которой, конечно, не могли справиться. И жестокие завоеватели стали рабами Безымянного Властелина. Но он хотел большего. За горами, ограждавшими его владения, лежал огромный вольный мир, племена и народы в нем строили королевства, колосились поля, и горел мирный огонь в очагах. Завладеть этим миром было трудно. Злобы Безымянного хватило бы, чтобы уничтожить все и заполонить землю мраком, но чего стоит владение темной пустыней? И он стал копить силы, мечтая поработить молодые королевства. Он привлек к себе многих могущественных духов. До этого духи жили только своей жизнью, безразличные к делам мира. Потянулись к нему и разные злобные твари, которых всегда много было в потаенных уголках, и размножились во мраке. И вот несметные полчища вышли из ущелий Сумрачных гор. Долго шла эта война. Рати мрака шагали по земле, и ничто не могло остановить их. Лишь колдовская сила духов могла бы помочь, но, зная их коварство, Гарон не хотел призывать их на помощь. Наконец, когда тень Безымянного почти закрыла землю, он решился, и во тьме самые высокие горы взорвались огненными столбами, осветив землю кровавым светом, и духи явились на зов Гарона из глубоких пещер.

Ни до, ни после этого никто не видел такой битвы. И Дети Света победили в ней, и рассеялся мрак. Все земли, захваченные Безымянным, был освобождены, и дружины победителей вступили в страну мрака, и замок Безымянного был разрушен, но духи ополчились на людей, требуя плату за службу, и этой платой была власть. И началась новая война, на которую почти не осталось сил. Но Гарон смог заставить самых сильных духов вернуться в свои пещеры, а слабые сами подчинились ему. Безымянный же бежал из этого мира, и никто не смог пройти ущельями Сумрачных гор и развеять остатки мрака.