Измена (СИ)

       Фелиция поднялась, отошла к распятию и проговорила тихо, почти для себя:

       - С помощью этого камня можно убедить не одного только человека, но целую толпу, а, возможно, и весь народ. Правда, я не понимаю, как он действует. Порождает ли он зло или зло подчиняет его себе? И будет ли тоже самое с добром?

       Нескио прервал ее рассуждения:

       - Для меня это слишком сложно, я простой воин. Я знаю одно - сила заклятья ослабла, когда я был просто добр с Агнесс.

       - Просто добр? И все? - Фелиция посмотрела в самую середину глаз нескио, и он дрогнул.

       Нехотя признался:

       - Ну, хорошо, она мне понравилась. Возможно, и не просто понравилась.

       - Вот это уже ближе к истине. Возможно, чары камня бессильны против любви? Или дело здесь все-таки в другом?

       - Это так важно? Ведь все равно камня у нас нет.

       - А если бы был? Что бы вы стали с ним делать? - настойчиво спросила настоятельница.

       - Что это значит? - игра в кошки-мышки со словами утомила нескио. - У графа его нет? Его взяла Агнесс? Поэтому граф так настойчиво за ней и охотится? Тогда она в еще большей опасности, чем я думал! - Он яростно простер руку к настоятельнице. -Мне нужно разыскать графа и призвать его к порядку!

       Фелиция побледнела.

       - Нескио, мы не можем допустить междоусобицы! Помните - нам надо готовиться к большой войне. Или вы хотите сдаться без боя?

       Нескио помедлил.

       - Нужно найти камень. Вы сами сказали - мы не знаем, на что он способен. Возможно, с его помощью мы сможем если не одолеть, то хотя бы сдержать полчища врагов. И уж графа-то он одолеть сможет. Если будет в моих руках. Уверен, я смогу с ним справиться.

       И тут же замолчал. Сможет справиться? А не преувеличивает ли он опять свои силы? Он уже испытал на себе действие камня, стоит ли делать это еще раз? А если камень подчинил его себе? Можно ли стать бессловесным адептом камня, и не заметить этого? Он хотел сказать о своих сомнениях настоятельнице, но Фелиция обреченно закрыла лицо руками.

       - Все так сложно, а я так устала! У меня просто нет сил. Давайте встретимся завтра. Мне нужно прийти в себя.

       Разочарованный нескио раскланялся и удалился, понимая, что не добился ни одного внятного ответа.

       Выйдя из дома настоятельницы, он с силой рубанул рукой по воздуху и в сердцах воскликнул:

       - Где он теперь, этот чертов камень? И где мне искать Агнесс?

       Агнесс беспокойно дремала в темном сарае, забитом вонючими тюками с шерстью. Ей удалось проникнуть сюда уже под покровом темной ночи, когда рабочие сгружали с телег последний привезенный товар. Ночь была прохладной, но она в двойном облачении, - шерстяной рясе поверх плотного мужского костюма, - не мерзла.

       От усталости подрагивали руки и ноги, но не спалось. Давало себя знать возбуждение. Она скиталась второй день, так и не найдя пристанища. Люди, встречавшиеся ей, не казались надежными. Узнай они, что граф ищет монашку, ее выдали бы тут же. Появляться в мужском платье она тоже не рискнула, женский голос тотчас бы ее выдал.

       Прошлую ночь она провела, сидя под окнами высокого каменного дома, прислонившись к холодной стене, и ушла с первыми лучами рассвета. И вот теперь ей повезло, она удобно устроилась на мягких тюках с шестью. Они хоть и воняли, но были теплыми. Она тихо рассмеялась. Повезло? В замке графа у нее были свои теплые и уютные комнаты, она всегда была сыта и носила дорогие платья, достойные самых знатных и богатых женщин страны.

       Но счастливой себя она почувствовала только сейчас, хотя и спать ей негде, и одежда у нее грубая и неудобная. Правда, она не голодает. Золотой в руках монашки у продавщицы рыбных пирогов удивления не вызвал. А потом на полученные на сдачу медяки она не только поела сама, но и накормила голодных уличных мальчишек. Это тоже было привычно, и на монахиню никто не косился.

       Вот только с ночлегом была проблема. Внезапно ей пришла в голову мысль тайком пробраться обратно в монастырь. Может быть, мать-настоятельница сможет ей что-нибудь посоветовать? Может быть, даже где-нибудь скрыть? Ведь ее брат главный в этой стране. После этой утешительной мысли ей удалось наконец заснуть.

       Утром ее разбудили грубые мужские голоса. Рабочие вытаскивали из сарая тюки, громко ругаясь и перешучиваясь. Агнесс незаметно поднялась и вышла на улицу, щурясь от яркого солнца. Увидевший ее грузчик испуганно перекрестился.

       - Что вы здесь делаете, сестра?

       - Ищу потерявшуюся девочку. Вы не видели ребенка, маленькую такую девочку? - эта мысль пришла в ее голову сама собой.

       - Нет, не видел я никакую девочку. - Грузчик отступил на шаг, подозрительно ее разгядывая.

       - Хорошо. Пойду дальше. - И Агнесс торопливо прошла мимо мужика, спустилась с небольшого мостика, и снова оказалась на той же площади, что и вчера. Грузчик пристально посмотрел ей вслед, потом почесал затылок, и, пробормотав: "Не мое это дело", принялся за работу.

       Мимо сновали рыночные торговцы, готовившиеся к новому рыночному дню, раскладывая свой немудреный товар кто на лотках, кто в маленьких крытых павильончиках. Агнесс прошла дальше, оказалась в небольшом переулке, упиравшемся в таверну с зеленой надписью "Шарбон". Агнесс заинтересовало необычное название, да и есть хотелось, и она зашла внутрь. В общем зале было пусто, и она устроилась в уголке, в тени, приходя в себя от яркого солнца.

       По лестнице раздался топот чьих-то быстрых ног, и Агнесс, испугавшись, тихо сползла по стенке вниз, спрятавшись под самым дальним столом. Вниз спустились трое мужчин и устроились за столом неподалеку, видны были только дочищенные до зеркального блеска высокие сапоги из дорогой мягкой кожи.

       Агнесс задрожала. А если они ее найдут? И страшно даже не это - вдруг это люди графа? Она вытащила клинок из ножен и сжала рукоять. Холодный металл в руке успокаивал, давая призрачную надежду.

       - Адан! Принеси вина на дорогу! - голос был мягким и веселым.

       Агнесс показалось, что она где-то его слышала. Но где? Или не сам голос, а похожие певучие интонации?

       Послышались торопливые шаги, и она увидела, как по полу пробежала пара толстеньких крепких ножек в полосатых гетрах.

       - Вот ваше вино, ваша честь.

       Ножки убежали, а мужчины принялись негромко обсуждать какую-то поездку. Вдруг в беседе промелькнуло имя графа Контрарио, и Агнесс схватилась за сердце. Они едут к нему! Друзья это графа или враги?

       - Если б с нами была Агнесс, все было бы гораздо проще. - Агнесс подумала, что она ни за что обратно в замок не поедет, и никто ее не уговорит. - Где она обитает, интересно? Только бы ее не схватил граф.

       - Может быть, сказать Адану, чтоб помог ей, если вдруг понадобится?

       - Сказать можно, хотя какой в этом прок? Она все равно об этом не узнает.

       Кто-то подозвал того толстенького коротышку, что принес вино.

       - Адан, если вдруг появится женщина и назовется Агнесс, помоги ей, чем сможешь. И никому о ней не говори. Это очень важно. О ней никто не должен знать.

       Адан принялся собирать со стола грязные бокалы.

       - Не должен знать? - насмешливо переспросил он. - Да о ней уже весь город знает. Она в монашеской одежде ходит по площади.

       - Какого дьявола! Ее что, кто-то узнал?

       - Ее так назвал нескио. Когда какой-то проходимец за ней припустил, он просто метнул ему в спину свой кинжал. Убил на месте. Об этом весь город говорит. Нескио ее ищет. И граф Контрарио ее ищет. Распустил по всему городу своих людей, все спрашивают про нее.

       Кто-то протяжно посвистел.

       - Нескио? Швырнул кинжал посреди площади на глазах у честного народа? Вот так дела! А ведь я всегда считал его несколько даже флегматичным парнем. Хорошо бы в этом разобраться. И найти Агнесс.