Темные Волшебники. Часть вторая. Сила (СИ)

— И в чем же их ошибка? — Поттер, скрестив руки на груди, прислонился к стене. Вот сюрприз так сюрприз! Он от Флинта ожидал совершенно иного…

— В том, что от их действий шумихи больно много. Нет, конечно, на фоне всеобщей паники в Министерстве из-за побега провернуть можно что угодно, но момент выбран неправильный. Этих чинуш фаджевых надо было занять не отловом сбежавших преступников, а каким-нибудь серьезным мероприятием, от которого, например, напрямую зависел бы престиж Британии в глазах остальных стран. Вот тогда все как по маслу могло пройти, а так одно расстройство!

— Предположим, тут ты прав, — осторожно заметил Гарри. — Этот ход был сделан совершенно неграмотно. Но идея обставить все так, будто Лестранжи сбежали из Азкабана исключительно, чтобы отомстить моему брату, очень недурна.

— А это даже не прикрытие. Я тебе со всей ответственностью заявляю, что Беллатрис и Рудольфус именно для этого оттуда и совершили побег.

— Чтобы похитить моего брата и при помощи какого-то там ритуала, в котором он будет участвовать, возродить своего Лорда?

Флинт насмешливо на него посмотрел.

— Если ты сам все знаешь, зачем тогда меня спрашивать?

— Маркус, я просто хочу знать, почему ты…

— Я же сказал уже — чтобы они дров не наломали! А то полезут черт знает куда, и мало того, что вляпаются, так еще и сорвется все!

— Ты так за них радеешь, что можно подумать, если Лорд возродится… — его прервало недовольное шипение Рональда, доказывавшего Катрин, что она неправильно наложила одно из заклинаний. — Если Волан-де-Морт возродится, тебе с этого что-то будет.

— Еще как будет! Лорд тех, кто ему помог, не забудет.

— Ага, не забудет! Круциатусом щедро одарит, вот как он не забудет!

— Э! Не передергивай, дружок! — ухмыльнулся Флинт, прохаживаясь из одного конца коридора в другой. — Ты вот сам, между прочим, под его патронажем работал два года назад, помнишь?

— Еще чего! Мечтай! — с явным удовольствием в голосе одернул его Поттер. — Это ты вспомни, что у меня там за деятельность была….

— Да ну! — Маркус досадливо отмахнулся, продолжая вышагивать из стороны в сторону. — То, что тебе под конец года вдруг ударило в голову его обставить, еще ни чего не говорит.

— Интересно получается! Как это так — «ничего не говорит»? Что-то ты сам передергиваешь. Я никогда, слышишь, никогда ничего для Волан-де-Морта не делал! И он сам, через Квиррела, мне ничего не приказывал. Если вам всем со стороны и казалось, что я там чем-то страшно секретным занят, то, увы, ребятки, тут вы не правы. Так же как и вы, в свое время Квиррел думал. В результате из-за своей убежденности и самоуверенности он и погорел.

— Ну-ну, не распаляйся! Уже сам факт того, что тебе в голову пришла идея хотя бы изобразить верное служение Лорду, уже о многом говорит.

— О чем? О том, что я увлекаюсь темной магией и не похожу на своего дражайшего папашу? Мерлин Великий, Флинт, это уже не для кого не новость! К твоему сведенью, я такой с детства, а не только после встречи с «Его Темнейшеством».

— Ну вот разве что это и внушает оптимизм — ты не замыкаешь всю черную магию исключительно на Волан-де-Морта, а воспринимаешь ее отдельно.… Эй, ребята, вы там еще долго возиться будете? — Маркус выжидательно уставился на Дерека, которого отстранили от работ за излишнее рвение, которое, как известно, способно было и порядочно навредить.

— Во-первых, орать на весь замок не обязательно, — вместо него откликнулась Катрин. — А, во-вторых, Флинт, эти чары накладывать долго, и процесс сей требует высокой концентрации. Короче, не приставай с глупыми вопросами — сам это придумал, изволь теперь и терпеть!

— Все понятно, не смею более отвлекать Ваше Высочество, — шутливо раскланялся тот и повернулся к Поттеру. — А вообще я не пойму, чего ты так дергаешься? Если возродится Темный Лорд, тебя, в отличие от Джереми Поттера никто линчевать не будет. Даже, думается мне, наоборот, Волан-де-Морт тебя сочтет очень ценным союзником.

— Ага, как же! — скептически хмыкнул Гарольд. — Я ему две попытки возрождения сорвал! И сейчас, между прочим, намереваюсь третьей не дать осуществиться. Ну, это так, к слову, чтобы ты знал мои примерные планы на будущее.

— Ты рисуешь ситуацию слишком мрачными красками. Все можно обставить совершенно по-другому, — доверительно сообщил Маркус.

— Например?

— Ну, то, что мы собираемся сделать (да-да, не удивляйся, я тоже буду участвовать в этой затее) — это не подрывная деятельность, а предупреждение заведомо провальной ситуации. Обстановка такова, что сейчас опасно пытаться проводить какие-либо серьезные черномагические ритуалы — слишком уж серьезно за этим после побега стали следить Министерство и Аврориат, за что, кстати, надо отдать им должное. Так что ничего плохого мы не сделаем. Теперь, что касается уничтожения дневника. Ничего особенного я в этом тоже не вижу — зачем Темному Лорду конкурент? Ему и Дамблдора с Министерством хватает по горло! А тут еще и сильный, амбициозный молодой маг… да вам Волан-де-Морт еще спасибо сказать должен! Так что, видишь, тут ты тоже с пользой для дела поступил. Вот с Философским камнем неувязочка вышла… но, думается мне, и в этом случае можно выкрутиться. Вы же рассказывали, что осколки того магического зеркала, в которое был заключен Камень, остались? Если их собрать вместе, да еще и попытаться воссоздать чары хранилища и расширения пространства, которые на них Дамблдор наложил… может и Камень удастся добыть. А вот, кстати, и отговорка: вы, таким образом, очень ловко его увели прямо из-под носа у нашего директора.

— Дамблдор его уничтожил, — заявил Поттер.

— Это он вам так сказал, — фыркнул Маркус, буквально окрыленный пришедшей ему в голову идеей. — Как он мог уничтожить Философский камень, когда тот находился внутри зеркала, а оно было разбито на куски? Э, нет! Все не так просто!

— Ну ладно, предположим, со мной все ясно, — Гарри решил свернуть со скользкой темы возвращения Философского камня. — И с тобой, дай Мерлин, вроде разобрались. А Дерек-то с Като, я все никак не пойму, с чего за это взялись? Я до сих пор помню, как года два назад, первого сентября, когда нас только что распределили, Катрин заверяла, что на свою мать она ни слухом, ни духом…

— Она сказала только, что воспитывалась без чуткого материнско-отцовского надзора, а о том, чему ее там учили, никто ничего не говорил. А ты сам хорошенько подумай, о чем будет с самого детства слышать дочь знаменитой, иначе не скажешь, четы Лестранжей? Вот и пораскинь мозгами, Поттер, ты как никто другой знаешь, что все начинается именно с детства.

— Больно складно ты все расписываешь, — вздохнул Гарри, устало потирая виски. Разговор получался очень далеким от того, каким он изначально задумывался.

— Что ж поделать? Ты, Поттер, просто главное вовремя сделай правильный выбор, — продолжал свои наставления Маркус. — За других не думай и беспокойся в первую очередь именно за свою голову.

— Что-то я за тобой такого исконно слизеринского хода мыслей раньше не замечал… Флинт, это точно ты?

— Точно-точно, можешь не сомневаться. Просто если я люблю, скажем так, производить на людей несколько… специфическое впечатление, это вовсе не значит, что я на самом деле балагур и каждой бочке затычка.

— Предупреждал меня Мальсибьер — и у тебя мозги имеются на месте. А я еще ему не верил… — съязвил мальчик.

— Ты зубы мне тут не показывай, Поттер, я ведь тебе дело говорю. Ну, скажи, разве не убедительно факты выглядят, а? Подумай хорошенько, кто все равно в конце в выигрыше останется?

— Это ты меня сейчас вот так, в наглую, агитируешь? Хочешь, чтобы я влился в вашу дружную компанию почитателей Лорда? Так если вы все такие умные, с чего же Снейп и Малфой-старший вас не поддерживают, а? Уж кто-кто, а они спинным мозгом чуять должны благоприятную для возрождения Волан-де-Морта ситуацию.

— Да закостенели они все уже просто от своей хорошей жизни и ничего делать не хотят! — вспылил Маркус. — И им за это бездействие ничегошеньки не будет в отличие о нас. Снейп, как всегда, свалит все на Дамблдора, а Люциусу Малфою никто даже претензий не предъявит. Только им, Поттер, можно снисходительно на наши копошения поглядывать и в ус не дуть! — в глазах старшекурсника вспыхнул фанатичный огонь. — А такие вот, как мы с тобой, если хотим потом пробиться куда-нибудь и жить нормально, должны сначала что-то значимое сделать!