Битва королей. Огонь эльфов

— Вовсе нет! — проревела она.

— Договаривались, договаривались. Я ведь точно сказал тебе, где ты сможешь найти меня сегодня вечером. Я даже специально бросился в миску ради тебя. — Он смущенно улыбнулся. — Я просто хотел произвести на тебя хорошее впечатление.

Не считая красного шейного платка, который повязал Квальбам, Ганда изменений не заметила.

— Когда ты не пришла, я подумал, что ты, наверное, потерялась. Ты ведь здесь недавно. Это довольно легко. Я имею в виду… Я не хочу обидеть тебя, понимаешь? Я поначалу постоянно путался. Однажды целых три дня…

— Что ты сделал с огнями?

Квальбам казался обиженным.

— С огнями? Это что, похоже на магию кобольдов?

Ганда посмотрела на галерею. Да, в ее глазах это выглядело именно как одна из глупых шуток, которыми славились маленькие народы Альвенмарка.

— Кто занимается подобными вещами? Это… Я боюсь.

Осветитель немного неловко погладил ее по руке.

— Не нужно. Знаешь, некоторые со временем становятся странноватыми. Делают непонятные вещи. — Он захихикал. — Безумные вещи… Эта штука с огнями, это ведь безобидно. Мы с товарищами называем это книжным безумием. Я очень редко заглядываю в книги. Если слишком много читать, только запутаешься. А потом еще библиотека. Она какая-то давящая. Никогда ни кусочка неба не увидишь. Ты и представить себе не можешь, как я тоскую по возможности побегать по лужам под проливным дождем. Но это ведь безобидно. Точно так же, как и с огнями. — Он снова захихикал. — Некоторое время назад к нам приходил ламассу. Они смешные. Тело огромного быка, орлиные крылья размером с крылья дракона и бородатая голова. Такие самодовольные ребята. Поначалу я наблюдал за тем, который явился к нам. Артаксас его звали. Он действительно каждый день тратил два часа на то, чтобы намаслить себе бороду и уложить локоны. Самодовольный, самовлюбленный тип. Ему библиотека не пошла на пользу. Через две луны он дошел до того, что попытался оплодотворить Хирона. — Квальбам прыснул. — Он решил, что кентавр — корова, и переубедить его никто не мог. Совершенно сбрендил, жирный зазнайка. В конце концов хранители знания были вынуждены вышвырнуть его. Так что видишь, если кто-то играет здесь с огоньками, то это действительно безобидно. Ничего страшного. Нет причин переживать.

Но в Зале света кто-то был. Ведь дверь же не сама собой отворилась. Лутинка на миг задумалась о том, не рассказать ли Квальбаму о книге и непрошеном госте, но отбросила эту мысль. Доверяться парню вроде этого кобольда — не самая лучшая идея. Слишком уж очевидно, почему он с ней возится. И тем не менее Ганда радовалась, что не одна среди книг.

— Скажи-ка, может пойдем туда, где немного уютнее? Ты права. Эта штука с огнями сильно действует… э… мешает, в общем.

— И куда же нам, по твоему мнению, пойти?

— Ну, комнаты для гостей по-настоящему классные. Постели гораздо лучше, чем в наших квартирах. Нам приходится делить комнату втроем, и наши кровати стоят друг поверх друга. Раньше было лучше. Говорят, у каждого осветителя была своя комната. Но когда хранители знания перестали понимать, куда девать новые книги, пришлось немного потесниться, хотим мы того или нет.

— Знаешь, что отличает существо чести? — Ганда, конечно, догадывалась, каков кобольд на самом деле, но что Квальбам окажется настолько прямолинеен, и подумать не могла.

Осветитель удивленно посмотрел на нее.

— Это имеет какое-то отношение к тому, куда мы пойдем?

— Да, некоторое. У существа чести могут быть такие же мысли, как и у тебя, но оно никогда не выскажет их вслух. Так легче с женщинами.

Осветитель почесал лоб.

— На мой взгляд, это похоже на робкого дурачка, которому еще никогда не… — Он замолчал на полуслове и широко ухмыльнулся. Голубые глаза хитро сверкнули. Очевидно, ему доставляло огромное удовольствие ухаживать за ней столь грубым образом. С наигранным испугом он закрыл ладонью рот. — Оп-ля, существо чести, конечно же, никогда ничего подобного не скажет.

Ганда ответила ему ледяным взглядом. Вообще-то Квальбам выглядел даже неплохо. Если бы он только был немного выше… Она вздохнула. Если бы Олловейн был хоть немного похож на этого кобольда характером, с ним было бы намного проще. Лутинка представила, как мастер меча поносит робких Дурачков, которым еще никогда не давали, и невольно улыбнулась.

— Ну вот, ты наконец-то понемногу оттаиваешь. — Квальбам просиял. — А то я уже начал опасаться, что ты девственная козочка. — Осветитель подхватил Ганду под руку и воспользовался возможностью шлепнуть по заднице. — Эй, у тебя что, еще и попка лисья? С ума сойти! Умереть не встать!

— Это называется хвост.

Квальбам сладострастно усмехнулся.

— И это ты называешь хвостом? Значит, тебя ждет сюрприз.

Лутинка подняла волшебную палочку. Все, теперь довольно.

— Может быть, ты был прав?

— Конечно, я был прав. Подожди, когда я выберусь из штанов. Или хочешь посмотреть прямо сейчас? Разницы вообще нет. Можем потом в твоей постели еще раз…

— Я скорее думала о твоей тревоге насчет того, что я могу оказаться девственной козочкой. — Она высвободилась и постучала палочкой по груди Квальбама. — Как думаешь, хранители знания опознают в жирной грязной жабе осветителя?

— Эй, девочка! Не играй с этой штукой, это может плохо…

Один удар сердца Ганда пыталась заколдовать его. Всего на одну ночь.

— Как думаешь, что сделало бы в этой ситуации существо чести?

— Оно, наверное, не попало бы в эту ситуацию, — криво улыбнулся кобольд, не спуская взгляда с волшебной палочки у самого его носа.

— А почему оно не оказалось бы в такой ситуации?

— Потому что у него нет в штанах…

— Ответ неверный. — Лисьехвостая провела острием волшебной палочки к подбородку Квальбама, потом по шее к груди, потом ниже. — Конечно, я могла бы заколдовать лишь часть тебя. Может быть, это помогло бы научить тебя хорошим манерам.

— Существо чести проводило бы тебя до двери твоей комнаты.

Ганда улыбнулась и опустила волшебную палочку. А потом протянула кобольду руку. Квальбам скривился, словно его заставили есть испорченную селедку. Он молча вывел лутинку из большого зала, и она удивилась, насколько близко была ее комната.

Дойдя до двери, лисьехвостая сделала вежливый реверанс.

— Итак, мой господин, неужели это было так трудно?

— У меня такое чувство, что я сам не свой, — странным тоном произнес кобольд. Он натянуто поклонился. Затем выпрямился, его глаза хитро сверкнули. — Многоуважаемая моя, засунь свою волшебную палочку в задницу, старая дева.

И прежде чем она успела что-либо сказать, он взял ноги в руки и бросился прочь.

Ганда усмехнулась. Не такой уж плохой парень. Она распахнула тяжелую дверь в комнату и закрыла ее на деревянный засов. Просто на всякий случай, если Квальбам сочтет хорошей идеей навестить ее позже, ночью.

Лутинка устало подошла к низкому столику, подкрутила фитиль масляной лампы, чтобы комната наполнилась золотистым светом. Все здесь было рассчитано на рост кобольда. Гостевые комнаты Искендрии были обставлены щедро. Мебель была красивой, на подставке у двери стояла миска со свежей водой. На стол каждый вечер ставили тарелку со свежими фруктами и хрустальный графин с яблочным вином.

Устало вздохнув, она сползла по двери и села на пол. Нужно пойти к Олловейну и поговорить с ним о Галавайне из Валемаса. О трупе в песчаной дюне и о том, что она прочла в книге Мелиандера. Но она злилась на эльфа. Разочаровалась в нем. Где он шатался целый день? Если бы он был рядом, ей не пришлось бы бежать. Эмерелль ведь послала его, чтобы он защищал ее! И где он теперь, когда он так нужен?

Неразумно было отправляться туда без него. Ганда подошла к столу и налила стакан яблочного вина. Эльф наверняка услышит ее, если все же находится у себя в комнате. Почему бы ему не заглянуть на минутку, не спросить, как она поживает?

Лутинка знала ответ: существу чести не пристало навещать Даму в спальне среди ночи. Проклятые существа чести!