Щит Империи. Часть первая (СИ)

— Как бы вам это объяснить… я не всё время, не всегда некромант. Это всё как-то периодически возникает, от сильных переживаний, или от очень-очень сильного желания что-нибудь сделать… то есть, воспринимаю я призраков и духов постоянно, а вот делать что-то сама могу, только если мною владеют какие-то сильные эмоции, хорошие или плохие.

— То есть у тебя пассивные некромантические способности. А активизирует их, и даёт возможность прибегать к тёмному колдовству смещение эмоционального фона… вот почему я не заметил никаких странностей в тебе. Кто ещё знает, что ты — сокрытый некромант?

— Я точно не знаю. В открытую мне об этом никто не говорил, хотя, может быть, кто-то подозревает. Может быть, папа, но он эту тему не затрагивал… или Виталий Геннадьевич, наш библиотекарь… а больше я не знаю, кто. И ауру мою детально никто, кроме вас, не разглядывал.

— Хорошо… — Вздохнул Андрей. — Но почему ты мне ничего не рассказывала об этих своих способностях?

— Я… побоялась… Вы и так… полагаете меня… самой неудачной частью группы. А тут ещё это…

— Да кто тебе сказал, что я так думаю?

— Вот, ещё и дурочкой меня считаете. Неужели вам кажется, что это так незаметно? Всё ваше отношение об этом говорит. Я и сама виновата, сплошные ошибки, неловкость, неудачи и неприятности… мне правда жаль, что из-за меня у вас столько проблем, я не нарочно, я не хотела, просто так получается… — Глаза девушки стали влажными, и она опустила взгляд; из-под густых ресниц снова покатились слёзы.

— Нет, только не плачь. Я тебя не виню, видимо, это я плохой руководитель, что обо мне создалось такое мнение, видимо, я был слишком занят собой.

— Нет-нет, вы хороший… просто я неуклюжая… и всё время не о том думаю…

— Ты думаешь не о том из-за того, что тебя отвлекают, теперь я это понял. Я же не знал, что призраки досаждают тебе, и ты поэтому такая… рассеянная. Я никому не расскажу о твоих способностях, от этого могут возникнуть проблемы и у тебя, и у меня.

— Тогда, в подвале… когда был экзамен… помните, как-то вы спрашивали, что там произошло? Я отвлеклась на одно видение, так не вовремя посланное мне духом… из-за него меня и потрепал вервульф. Не знаю даже, как мне удалось убежать от него и спрятаться в комнате…

— Это минуло. Не вспоминай об этом, ты жива, и ты здесь. Давай, расскажи мне лучше, что за призрак убитого инквизитора одолевал тебя, и спровоцировал недавнее твоё исчезновение.

— Он бывший хозяин дома. Он начал являться мне, когда мы сюда переехали. — Женя вытерла слёзы кулаком. — Можно мне… ещё чаю?

— Да, конечно. — Андрей встал и подлил ещё настоя в её чашку, потом вернулся на место.

— Знаете, когда у меня открываются активные некромантские способности, я контролировать себя могу не всегда… я иногда делаю что-то, как будто против воли, будто это даже не я… но всё, что делаю, всегда помню… Это меня пугает… в смысле то, что я делаю против воли… Так вот и было, когда я ушла в склеп… силы у меня вдруг появились огромные, и я подсознательно знала, что делать, как, и символы эти… я прежде нигде их не встречала, но на тот момент знала, как они выглядят и что означают. Но вы ведь по порядку хотите, сейчас я… Он сказал, что его убили здесь, и теперь он привязан, не может уйти, пока не совершит отмщенье.

— Я приобрёл по сходной цене особняк с мстительным призраком. Как это мило, всегда мечтал обзавестись чем-то подобным. Продавец мне ничего такого об этом доме не говорил, что здесь было убийство… Хотя, может быть, он об этом просто не знал. Погоди, а давно здесь этот призрак обитает?

— Не то, чтобы очень. Где-то с полгода, с момента, как его убили.

— Странно… — Подозрительно сказал Серов. — А бывший владелец рассказывал, что дом всегда принадлежал ему… — Женя несколько напряглась, опасаясь, что истина про то, кто продал ему особняк, раскроется. — Хотя… чего не скажешь, чтобы побыстрее избавиться от ненужной собственности, встречал я разных торговцев, любое барахло у них самое лучшее и самое редкое. Ладно, не о том сейчас речь. Продолжай, про призрака.

— Он… — Девушка облегчённо вздохнула, когда разговор вернулся прежнее русло. — Не мог покинуть этот особняк, ему нужна была помощь некроманта… Моя помощь. Он знал, кто я, он знал, где его убийцы, и не давал мне покоя. Когда я уже собиралась переехать в казармы, чтобы он отстал… призрак это понял, начав донимать ещё больше. И спровоцировал меня… воспользоваться колдовской силой, чтобы усмирить его. А дальше я уже не смогла остановиться… Я… как бы это выразиться… впитала в себя этого духа, он находился в моём теле, и так мы вместе покинули дом. Мне не нравились его настроения, и я сначала хотела избавиться, выдворить его из себя, и, пока я ещё была… в себе, я побежала в церковь, там шла ночная служба, пастор был занят… и я не успела к нему обратиться, что-то волокло меня за ворота и толкало к склепу… Каким-то заклинанием я открыла замок, а внутри… тело совершенно перестало подчиняться мне, его вела… какая-то другая воля… Я только наблюдала… за собственными действиями, понимала их смысл и значение, но, вопреки желанию, продолжала… Резала вены, рисовала пальцем, собственной кровью, символы на стене, и наблюдала, как восстают покойники, превращаясь в зомби… Это было… так ужасно… Дальше… мы должны были пройти по катакомбам, призрак, вселившийся в свой собственный труп, показывал дорогу, и мы бы дошли, если бы не… те инквизиторы… я не знаю, что они делали в этих тоннелях, но они… были правы, попытавшись меня остановить… Я не знаю, кажется, я их убила… что теперь будет?.. — И снова тёмно-карие глаза девушки наполнились слезами. — Я не хотела, я была сама не своя…

— Успокойся, они живы, я убедился в этом. Хотя это скорее плохо, чем хорошо.

— Почему, что вы такое говорите?..

— Потому что они тебя видели, и могли запомнить. А раз они не мертвы, то вполне могут тебя узнать, тем более, что есть вероятность пересечься с ними в Управлении. Представляешь, к чему это приведёт?

Женя опустила голову и молча кивнула. Тяжело вздохнула, и, закрыв лицо.

— Что теперь делать?..

— Насколько смог, я удалил следы твоего пребывания в склепе. Конечно, если приедет следственная группа, с магами, способными восстановить ход событий, нам не поздоровится, но, почему-то мне кажется, что и сами эти пострадавшие инквизиторы рьяно преследовать «ведьму» не захотят, как и придавать произошедшее огласке. Скорее всего, они были в катакомбах по какому-то другому делу, а на тебя наткнулись случайно. А тут придётся отчёты писать, объяснять, как это какая-то девчонка умудрилась приложить троих мужиков, и прочее, прочее… вероятнее всего, они предпочтут умолчать о происшествии, и это останется тайной. Хотя, есть вероятность, что служебное рвение в них сильно, и тогда неприятности у нас всё-таки будут, и «неприятности» — это ещё мягко сказано. Но изменить сейчас мы уже ничего не можем, остаётся надеяться, что события будут развиваться по первому варианту. И строго придерживаться версии, что ты несколько дней была больна и лежала в постели. А Николаю скажем, что у тебя лунатизм, он особо докапываться и не будет. И помни, никому не рассказывай, что произошло на самом деле. НИ-КО-МУ.

— Я поняла… спасибо вам, Андрей… я даже не ожидала, что вы так… обо мне позаботитесь… я больше всего боялась, что об этом узнаете вы, и тогда…

— Я понял твою мысль. Не продолжай.

— Нет-нет, не обижайтесь, я совсем не это хотела сказать… Я удивилась, и была так рада, что вы не передадите меня Инквизиции как отступницу…

— Ренегат из тебя, скажем так, весьма пассивный. Ты говоришь, что не виновата, и я тебе верю. Я представитель Инквизиции, я — инквизитор, и я могу сам принимать решения. Конечно, иерархическая структура нашей организации предусматривает, что меня вполне могут жестоко покарать за то, что я никого из вышестоящих не поставил в известность, но я не хочу усложнять жизнь ни тебе, ни себе. Я делаю это не только ради тебя, но и ради себя самого, так что не считай это укрывательство актом милосердия. Это вынужденная мера.