Брак или не брак (СИ)

   - Ладно. Ты меня убедил.

   Глава двадцать вторая

   Вельвет и призрачный обет

   Димор не видел старшего брата больше пяти лет. Сразу после того, как знатно искусал того за все подвернувшиеся части тела, так как размолвка с Джонолом Вирохмелем вышла знатной. Король тогда, в свои неполные двадцать, восхотел с головой погрузиться в мир греха и разврата. И поставил себе целью подмять под себя ту часть столицы, которая традиционно называлась Сумерками. И включала в себя четыре самых опасных района. В тот непродолжительный период амбиций ему было не занимать. Но все получилось совсем не так, как он предполагал. План был прост - найти самого дерзкого, молодого и амбициозного пройдоху, в котором, тем не менее, наберется достаточно благородства, чтобы взять в руки власть над всеми Сумерками, и, так сказать, присовокупить его к славной плеяде Тентервилей. Пройдоха нашелся быстро, но воспринял предложение войти в род Тентервилей как личное оскорбление и посягательство на свою свободу. В итоге, Димору пришлось изобретать не совсем честный путь, чтобы подобраться к избранному его королевской волей парню.

   Джонол был сыном виноградаря. Виноградник, в котором он родился и вырос, располагался в небольшой деревушке к югу от столицы. Юный Вирохмель сбежал из дома в семнадцать лет. Но ни к одной конкретной банде так и не прибился, но при этом, умело лавируя между различными группировками, быстро заслужил славу ловкача, который любого вокруг пальца обведет, но в случае честной договоренности с дела не соскочит и выполнит свою часть договора в лучшем виде. И к двадцати пяти годам, когда с ним встретился Димор, Вирохмель, которого в Сумерках называли просто Хмелем, уже полновластно управлял несколькими небольшими трактирами, расположенными не где-нибудь, а на границе Сумерек и Светлого города. Но при этом был не самой видной фигурой в сумеречном сообществе. Тем не менее, с его мнением считались. Подобраться к нему не составило труда. Подружились они с Димором быстро, так как одинаково понравились друг другу. Но в ту пору прибился к бандитской свите Хмеля бездомный мальчишка четырнадцати лет отроду. Димору он сразу понравился, и как-то само получилось так, что именно с подачки короля, который странствовал по Сумеркам инкогнито, мальчика начали кликать Вельветом. Он был профессиональным убийцей. Уже тогда, в свои четырнадцать. И этот талант в нем взрастили не напрасно. Правда, учитель попался не без грешка, потому малыш и сбежал от него, устав делить не только науку, но и матрац, как он цинично заявил Димору, презрительно скривив тонкие губы. Хороший мальчик, сильный, но... надломленный. Король это понял раньше Хмеля, который был слишком поглощен переделом сфер влияния, которая началась в Сумерках вроде бы не с того, не с сего. А все оказалось куда проще. Вельвета искал его бывший учитель, барон из соседней Магрены. Именно его люди начали мутить воду в теневой части столицы Анлории. Это выяснил Тей, который незаметно присматривал за Димором по просьбе Региса, оставшегося в королевском дворце за старшего.

   По юности и недомыслию Димор в ту пору искренне считал, что победа стоит любых жертв. И сумел пробить брешь в обороне Хмеля с помощью Вельвета. Не повезло сыну виноградаря, слишком явно он присматривался к мальчишке. В итоге, застукал того в объятьях Димора. Ни до чего серьезного они тогда дойти не успели. Но и пары поцелуев оказалось достаточно, чтобы Хмель, увидевший, как мальчишка льнет к груди Волка, как прозвали Димора в Сумерках, настолько вызверился, что вызвал заезжего гастролера на поединок. Димор только этого и ждал. Именно в бою, серьезно ранив своего противника и отсвечивая желтыми глазами, он сделал его Тентервилей, предложив выбор - смерть или вхождение в королевский род. Так Димор Тентервиль обзавелся старшим братом, с которым они после той памятной ночи не перекинулись и парой слов. Потому что через трое суток, когда Хмель пришел в себя и после ранения, и после укуса, на кабак, в котором он отлеживался, напали приспешники того самого барона, от которого сбежал Вельвет. Волк и Хмель в ту ночь дрались плечом к плечу, а после расстались не друзьями и не врагами, но, увы, уже братьями. С тех пор прошло больше пяти лет. Настало время вспомнить прошлые ошибки. Сейчас Димор уже не позволил бы себе так бесчестно поступить с Джонолом. Но кому теперь нужно его сейчас? Тем не менее, разговор о заказе Вельвета следует начинать именно с Хмелем. Если Димор появился в Сумерках под личиной Волка и встретится с юным убийцей один на один, Джонол такого уже никогда не простит.

   Димор спустился в Темный город сразу же после заката. И неспешно направился в сторону Сумерек. Пару раз его попытались ограбить. Попытка, конечно, не пытка, но не один из нападавших не ушел. Король Анлории был не в том настроении, чтобы миловать и щадить. Он добрался до кабака "Пьяный гусак" довольно быстро. Привычно запахнулся к неприметный темно-серый плащ и вошел, склонив голову, чтобы не треснуться лбом о низкую притолоку. Его узнали, несмотря за давностью лет. И сразу же проводили в заднее помещение, где за стаканом крепленого вина его уже ждал Джонол Тентервиль. Крепко сбитый мужчина, лет тридцати, с кустистыми черными бровями и аккуратной черной бородой в кожаных одеждах, больше напоминающих облегченный доспех. Как только Димор переступил порог, глаза Хмеля засветились желтым, а рука с тяжелым серебряным кубком взметнулась в приветственном жесте. Тентервиль приветствовал Тентервиля. Димор кивнул брату и присоединился к нему за столом. После чего достал из складок плаща круглую флягу, запечатанную особой смоляной печатью. Печатью винного дома Вирохмелей.

   - Сорокалетнее Ильжуйское? - Не поверил своим глазам сын виноградаря, - Где ты его достал?

   - Не я. А наш с тобой младший братец.

   - Это тот, с которым ты меня никак не познакомишь?

   - Что-то не припомню, чтобы ты когда-нибудь изъявлял желание познакомиться с ним поближе, - легкомысленно откликнулся Димор и, вынув из-за пояса простой, но удобный кинжал, вскрыл печать.

   - Что-то не припомню, чтобы тебя когда-либо волновало, чего я желаю, а чего нет, - заметил Хмель, сверкнув золотом глаз из-под кустистых бровей.

   - Ты прав, - легко согласился Димор, - но я решил, что пришло время исправляться и браться за ум.

   - Не потому ли, что под угрозой твое обожаемое королевство, а, король?

   - С чего бы ему быть под угрозой?

   - Если Вельвет прихлопнет заезжего принца... - сказав это, Вирохмель небрежно пригубил вино с виноградника своего отца и, оценив вкус, одобрительно причмокнул полными губами.

   - Я пришел говорить начистоту, - сказал на это Димор, так и не притронувшись к собственному кубку. Взгляд его глаз тоже окрасился в желтый цвет. Увидев эту перемену впервые, Джонол назвал такой взгляд расплавленным золотом белого Ильжуйского. Именно это вино принес с собой Димор. Сын виноградаря не мог пропустить такой намек. И не пропустил, надо полагать, просто пока не подает вида. Умный, чертяка! Матерый. За эти годы еще больше заматерел. Впрочем, не он один.

   - И что же ты мне скажешь? - С насмешкой в голосе вопросил Хмель.

   - Передай Вельвету, что у него есть два пути: попытаться проникнуть в мои личные покои в течение последующих суток и прикончить мальчишку, пока он в беспамятстве, либо подождать эти сутки с надеждой, что тот сам отбросит копыта.

   - С чего это ему в беспамятстве валяться? Ты его что, снасильничать решил? Непохоже на тебя. - Хмель продолжал ерничать, но взгляд его сделался цепким. Он явно начал догадываться об истинной причине происходящего. Ведь, как и любому новоиспеченному Тентервилю, ему через третьи лица передали его личный экземпляр истории наследия.

   - В противном случае через сутки он очнется Тентервилем, - негромко сказал Димор и взялся за свой кубок.

   Хмель хотел что-то сказать, но в этот момент из-за шторы, за которой скрывалась небольшая ниша, выскочил юноша лет девятнадцати, с горящим взглядом темно-карих глаз и светлыми, соломенными волосами.