Над самой клеткой льва

— Имейте в виду, — сказал Сварог. — Времени в нашем распоряжении, вполне может оказаться, не так уж и много. Какие-то недели, от силы месяц…

— Я учитываю, ваше величество. Все работают с предельным напрягом жил… Теперь — о самих «тарелочках». У меня есть сведения пока что только из Снольдера, Ронеро и Балонга…

Сварог прервал его привычным движением руки:

— В таком случае вы, возможно, уже усмотрели некую систему? Четыре страны, включая Сегур, позволяют, по-моему, усмотреть систему, которая просто должна быть…

— Кое-что просматривается, ваше величество…

— В таком случае быстренько добавьте туда и Глан, — сказал Сварог. — Я буквально полчаса назад получил сообщение от своего человека в Глане, а он, в свою очередь, получил сведения от Баглю. Вот уже семь с лишним месяцев в Глане торгуют «тарелочками». Тот, кто все это затеял, учитывал местные особенности. «Тарелочки» украшены излюбленными гланцами мотивами: медведь и медвежья голова, чертополох, репейник, всевозможное оружие. Стоит одна «тарелочка» один гланский серебреник, что, как мне объяснили, составляет примерно половину серебряного сестерция. Глан — держава небогатая, для нее и эта цена высока… если речь идет о простолюдинах, небогатых членах Гильдий и Сословий. Но те, у кого лишние деньги водятся, покупают охотно. В первую очередь, дворяне побогаче, а за ними, как водится, тянутся и те, что победнее… Подумайте, как это уложить в вашу систему.

Интагар задумался, но ненадолго.

— Это совсем нетрудно, — сказал он вскоре. — Семь с лишним месяцев… Примерно столько же времени ими торгуют в Снольдере. В Сегуре, как вы сами говорили — полгода. А вот в Ронеро — восемь с половиной. И не только «тарелочками»… С вашего позволения, я сначала покажу?

Сварог снова кивнул. Интагар поднял на колени глухо стукнувшую сумку, принялся выкладывать на стол аккуратные свертки, потом развернул их. Уже насмотревшийся «тарелочек» Сварог окинул выложенные в длинный ряд предметы лишь беглым взглядом: те же выгравированные рисунки, разве что добавились новые — женская головка, скрещенные мечи и тому подобное. Зато Яна, впервые с этим столкнувшаяся воочию, рассматривала и вертела в руках тарелочки с большим интересом.

— И кое-что другое, — сказал Интагар, — пока что это появилось только в Ронеро, но продается в немалых количествах…

Он развернул последний сверток, самый маленький. Теперь и Сварог присмотрелся с интересом. Маленький, в половину его мизинца крест Единого, такой же величины медальоны с каноническими изображениями Ашореми, Бригиты, Кернунноса, Руагату, Симаргла и Хорса.

— Нет Черной Троицы, и то хорошо, — сказал он. — Но нет и Великой Матери, которую никто и никогда не причислял к черным божествам…

— По-моему, объяснение есть, — сказал Интагар. — За редчайшими исключениями, Великой Матери поклоняются только в деревнях. Возможно, деревня тех, кто все это затеял, не интересует, они «осваивают» города. В Ронеро с чьей-то легкий руки — обладателя этой «легкой руки» мы сейчас усиленно ищем, потому что есть стойкие подозрения: мода родилась не сама по себе, а была кем-то искусно запущена в обиход…

— Что за мода?

— В последний месяц распространилась в Равене, а из столицы, как всегда бывает, потихоньку перекидывается в провинцию. У дворян вдруг стало модно вешать дома такую тарелочку с изображением своего герба. В Равене работают уже пять мастерских, где гравируют гербы на имеющихся у них чистых «тарелочках», и в последнюю неделю еще две открыты в самых близких к Равене провинциях. Мы, конечно, быстро проверили все, что могли. На бумаге все пять мастерских и те две провинциальные принадлежат разным людям. У нас пока что нет прямых улик, но появились стойкие подозрения, что принадлежат они кому-то одному, а мнимые владельцы — лишь подставные лица. Очень уж слаженно они открылись, как по команде, наборы инструментов словно вышли из одной мастерской, они не пробуют меж собой конкурировать, что для нескольких заведений в одном городе нехарактерно. Разумеется, мы и их тщательно изучаем. Агентов, правда, туда не внедрить — число работающих там невелико и новые там не нужны. Если подытожить все, мне думается, что источник — в Равене. Там раньше всего начали продавать «тарелочки», там появились первые гравировальные мастерские, там и только там начали торговать символами Единого и других божеств. Кстати, имеющими большой спрос у поклоняющихся этим божествам — раньше до этого как-то не додумались, каждый, кто хотел их носить, заказывал у мастеров самостоятельно, производство символов поставлено на поток только у членов Братств Единого и некоторых его монастырей. Мы уже обнаружили два торговых дома, поставляющих в лавки «тарелочки» и символы, и одну — промышляющую грузовым извозом, у которой, похоже, форменное монопольное право на перевозки. Один торговый дом и одну извозную контору нашел у себя в столице барон Фатерус. Все это — на скорую руку. Не исключено, есть другие. Но все они, создается впечатление — не более чем посредники. Ничего. Теперь, когда мы знаем, где искать, отыскать гнездо будет быстрее и проще. Так уже не раз бывало с другими делами — ухватив ниточку, быстро разматываешь клубок… Вот и все у меня, ваше величество. На сегодняшний день. Но мы и работали-то всего сутки, так что упрекать нас, сдается мне, пока что не стоит…

— Я и не собираюсь, — сказал Сварог. — Наоборот. Вы в кратчайшие сроки провернули хорошую работу. Если и дальше пойдет такими же темпами, выйдет просто отлично.

Вертя в руках «тарелочку» с изображением корабля, Яна задумчиво сказала:

— Они как-то очень уж беспечны, если ведут торговлю на широкую ногу и вдобавок открыли гравировальные мастерские…

— Вот это вряд ли, — серьезно сказал Сварог. — Они торгуют, самое малое, восемь с половиной месяцев, не исключено, и дольше. Никто ничего не заподозрил — это просто безобидные камни. А контрабанду впервые обнаружили не сильные тайные службы держав Харума, а совсем молодая девушка с небольшим опытом работы, в крохотном Сегуре. (Интагар с сокрушенным видом приподнял плечи и чуть развел руки). Нет, беспечностью тут и не пахнет, а вот точным расчетом — за лигу…

— Пожалуй, вы правы, государь, — согласился Интагар (никогда не льстивший, знавший, что пустой лести Сварог не переносит). — Чисто случайно на них наткнулись… Девчонка утерла нос всем.

Когда Интагар вышел, Сварог вольготно раскинулся в кресле в неподобающей королю позе, курил и смотрел на Яну, все еще перебиравшую «тарелочки» и медальоны, порой, то положив ладонь на «тарелочку», то зажав медальон в ладонях. Она что-то коротко шептала, устремив взгляд в потолок, — и всякий раз делала недовольную гримаску. В конце концов, похоже, нашла это занятие безнадежным. Пожала плечами:

— Одно скажу: магии тут ни на грош.

— Грельфи говорила то же самое, — сказал Сварог. — А как насчет технологий? — и тут же смущенно осекся. — Да, конечно…

Дававший владельцу нешуточное могущество Древний Ветер технологий, вульгарно выражаясь, не просекал совершенно. С месяц назад произошел примечательный случай, кое-что прояснивший. На последней охоте в Каталауне егерь из тамошних жителей случайно задел руку Яны повыше локтя наконечником короткого охотничьего копья. Точнее, задел бы. Неведомая сила отбросила копье в сторону так, что егерь едва не вывихнул запястье. Вернувшись домой, Яна, не теряя времени даром, принялась экспериментировать. Велела срочно изготовить ей «научное оборудование» в виде копий, ножей и топоров, позвала двух Бриллиантовых Пикинеров, надела кафтан из прочной кожи сильванского буйвола… Эксперименты оказались крайне полезными. Было точно установлено: в отличие от других ларов, Яне нисколечко не опасно холодное оружие, находящееся в чьей-то руке. Но не всякое. Она заполучила все же несколько царапин — пустяковых, вмиг ею залеченных, — но никаких неясностей не осталось. Отлетали отброшенные той же силой копья с костяными и каменными наконечниками, костяные и каменные ножи, топоры и мечи. Оружие из железа, бронзы, меди, серебра и золота (Яна решила не доводить дело до абсурда и прочие металлы не испытывать), пребывавшее в руке, было для нее столь же смертельно опасно, как для всех остальных ларов. Наконечник копья егеря был как раз из камня, в Каталауне же добывавшегося черного обсидиана. При надлежащей обработке изготовленные из него наконечники копий и стрел и кинжалы иные охотники предпочитали стальным, потому что они были острее стали. Из эксперимента проистекал логический вывод: Древний Ветер, чем бы он ни был, возник в те незапамятные времена, когда люди еще совершенно не знали металлов. Какие уж тут технологии…