Кир Торсен против Черного Мага

— Милорд, не позднее, чем через три дня я привезу в Северную башню именно то, что вы хотите иметь. — Сказал он и, немного помедлив, добавил самым решительным тоном — Думаю, что через две недели я смогу поставить вам первую партию мундиров, если вы дадите мне мерки, снятые с ваших солдат. Кажется, я уже понял, что именно вам нужно, милорд.

Провожая своих будущих поставщиков до ворот замка, Кир нос к носу столкнулся с Калютой и Тетюром, гарцующими на горячих жеребцах. Вид у обоих был чрезвычайно довольный и возбуждённый. Увидев нового главнокомандующего, бывший капитан лучников соскочил с коня и двинулся к нему рассекая толпу мастеровых нахально и напористо. Видимо, желая покрасоваться перед горожанами своим внезапным возвышением, он воскликнул громким басом:

— Кир, маги Барилона готовы не только стать лекарями для твоих солдат, но и взять в руки оружие!

Мэтр Бенджамен от его рёва поморщился и, торопливо попрощавшись, пошел через ворота замка к своему экипажу. С насмешкой посмотрев на Калюту, Кирилл ухватил его за локоть и отвёл в сторону. Негромким, но строгим голосом он спросил канцлера-великана:

— Калюта, я хотел бы знать, куда ты упрятал того парня, которого мы подстрелили из арбалетов?

Бородач оглушительно расхохотался и сделал неуклюжую попытку уйти от прямого ответа, сказав Киру:

— Друг мой, не забивай себе голову всякой ерундой. Пойдём-ка, лучше, выпьем за наши первые успехи.

Кир, не получив ответа, спросил ещё строже:

— Калюта, где этот человек? Отвечай немедленно и не крутись, словно уж под вилами. Я уже три дня его разыскиваю, спрашивал людей и слышал в ответ одно и то же — его увез с собой Калюта Брит. Что это ещё за дела? Где он, Калюта? Мне нужно срочно задать ему несколько вопросов.

Лицо бородатого верзилы тотчас сделалось недовольным и он, взмахнув рукой, сердито сказал:

— Ты только зря потеряешь время, сэр Кир. Даже палач не смог выбить из него ничего путного. Он всё время несёт какой-то вздор о чёрном облаке и каких-то дурацких летающих пиявках. К тому же он говорит, что ничего не помнит. Единственное, что удалось узнать от этого дурня, так это его имя — Камил и то, что он родом из Барлета, города на острове Грюнберг, служил у графа Каничи егерем. Поэтому, сэр Кир, тебе лучше навсегда забыть об этом чёрном оборотне и заняться своими делами.

Кирилл крепко стиснул зубы и сжал кулаки, чтобы не заорать, не накинуться на этого средневекового дикаря, учинившего расправу над парнем, которого им удалось вырвать из лап Чёрного Мага. Именно этого он больше всего и боялся, когда не смог найти беднягу Бэтмена в казармах. К тому же те лучники, к которым он обращался с вопросами, почему-то опускали глаза и отвечали на его вопросы как-то очень уж уклончиво. Пару раз глубоко вздохнув, Кир спросил тихим, спокойным голосом:

— Где сейчас находится этот парень, Калюта?

Тот пожал плечами и равнодушно ответил:

— Не знаю, может быть ещё в Дикой башне у мастера Телемака, а может тот уже отправил этого поганого упыря в каменоломни, к таким же подлым предателям, как и он.

Кирилл, услышав такой ответ, махнул рукой магу, всё ещё сидящему верхом, и громко крикнул:

— Тетюр, быстро смотайся к конюшням и срочно приведи мне любую осёдланную лошадь. — Всё-таки не выдержав, он пригрозил злодею-канцлеру гневным шепотом — Молись всем своим богам, Калюта. Если твой мастер Телемак забил этого парня до смерти, то я вас обоих отвезу на драконе на остров Грюнберг и сброшу к Морбрейну без парашютов. Звери.

Видимо, его перекошенная от ярости физиономия выглядела весьма убедительно, раз Калюта отпрянул от него, словно здоровенный домашний пёс от дикого, разъярённого кота, и, испуганно заморгав глазами, принялся оправдываться:

— Но, милорд, я-то тут причем? Таков был приказ его светлости графа Барилона — строго допросить вражеского лазутчика и отправить его в каменоломни барона Каспера, где сидят на цепи все прочие беглецы с островов, пробравшиеся на материк. Такой порядок был установлен ещё старым графом Саймоном и я, право же, не вижу никакого смысла менять что-либо.

Кир не стал вступать с ним в пререкания. Увидев, что за воротами двое портных мирно беседуют друг с другом сидя в элегантных фаэтонах, он немедленно выбежал наружу и тотчас реквизировал один из экипажей вместе с кучером. Тетюр прискакал минут через пять, держа в поводу белоснежного Фрегата, любимого жеребца графа Барилона и Кир, вскочив в седло, громко крикнул Калюте, стоящему рядом со стражниками и держащему под уздцы своего жеребца:

— Ваша светлость, будьте добры, покажите нам дорогу к Дикой башне и познакомьте меня с мастером Телемаком. — Повернувшись к Тетюру он сказал — Поехали, старина, для тебя есть работа — поставить на ноги одного узника и заделать дыру в башке одного болвана, которую я вскорости поделаю вот этой маршальской железякой.

Калюта, который обладал превосходным слухом и острым зрением, зябко поежился и как-то обречёно вставил ногу в стремя. Ему совершенно не хотелось скандалить с маршалом и, уж, тем более, ехать к Дикой башне на ночь глядя, но делать было нечего и он легко вскочил на своего жеребца и, легонько пришпорив его, рысью поскакал через площадь к улице, ведущей к городской стене. Не нравилось ему и то, что рыцарь Мастера Миров, скакавший рядом, то и дело поигрывал маршальским жезлом, а на его скулах ходили желваки. Вечерняя прогулка в такой обстановке превращалась в самую настоящую пытку, но отступать было не в его правилах и он отважно скакал вперёд и сердито сопел себе под нос, обдумывая сложившуюся ситуацию. Вступать же в драку с новым маршалом он не хотел потому, что тот ему нравился своей отвагой и умом.

Глава восьмая

Дикая башня представляла из себя небольшой сторожевой замок с единственной башней, окруженный крепостной стеной метров десяти в высоту. Поставлена она была, что называется, ни к селу, ни к городу, меж двух дорог — Восточной и Южной, на невысоком пригорке неподалёку от озера, метрах в пятистах от шоссе, проходящего вдоль его берегов. Кому вздумалось соорудить здесь это фортификационное сооружение, вряд ли кто во всём Барилоне смог бы объяснить, так как башня эта была очень стара и именно поэтому называлась Дикой.

Добираться до неё Киру и его спутникам пришлось почти час. Скакать галопом не давал взятый напрокат фаэтон, запряженный парой таких ледащих коняг, что кучер, как он не старался, не мог ускорить их размеренную рысь. Всю дорогу до Дикой башни Кир молчал, чем ещё больше приводил Калюту в сумрачное настроение. Гнев молодого, но жутко борзого рыцаря малость поутих, но не исчез окончательно, зато озабоченность судьбой пленника всё нарастала и нарастала, поскольку он всегда интересовался историей и прекрасно знал о том, сколь жестокими были пытки в эпоху средневековья.

Когда они подъехали к старому замку, было уже половина десятого и наступила ночь, хотя при наличии Серебряной вуали на небе темнотой эти мягкие, светящиеся сумерки называть было нельзя. Кругом царила полная тишина и из Дикой башни, встававшей на пригорке эдаким прямоугольным великаном, не доносилось ни единого звука. Первым соскочив со своего коня, Кирилл, ведя его в поводу, быстро подошел к массивным деревянным воротам, окованным железными полосами, и что есть силы замолотил по ним булавой. Из-за ворот до него донёсся чей-то скрипучий, недовольный голос:

— Кому это неймётся подождать до утра?

Калюта, слезая с коня, гаркнул изо всех сил:

— Открывай скорее, задрыга, пока его светлость ворота не снёс, да, позови немедленно мастера Телемака!

Этот голос, без сомнения, был хорошо известен обитателям замка. Один человек грохоча сапожищами по брусчатке со всех ног побежал от ворот, а другой тотчас принялся двигать скрежещущий железом по железу тяжелый засов. Только теперь Кир хмурым голосом спросил канцлера:

— Что это за заведение, Калюта, и чем занимаются его весёлые обитатели во главе с мастером Телемаком? Тюрьма?