Игра (СИ)

— Ты понимаешь, Сань, — словно оправдываясь, сказал Тим, — когда Игорь Семеныч подал первый рапорт по поводу Игры, ему не поверили… И второму не поверили — доказательств нет. Вот мы и решили посодействовать, чтоб там, наверху, зашевелились. Если этот бык начнет бегать по инстанциям и орать, что его дочку завербовали какие-то злые сатанисты…

— Вот я и старалась. Завербовать, так сказать. Затянуть ее в Игру. Только сложно это было, — пожаловалась Света. — Она болтать на мистические темы любительница, а как до дела доходит — сразу в кусты. Ну, как и все обыватели.

— Я не понимаю, — Саша растерянно смотрел на коллег. — Что, Катя была главной целью операции?

— Ну не главной, конечно, — Света пожала плечами. — Главной целью было завязать контакт с потенциальными «игроками», через них выйти на мастера. Я ж год уже как под прикрытием работаю. Первым делом в профком записалась добровольцем, и под этим предлогом по всем факультетам носилась, людей прощупывала. У кого биополе мощное, значит что-то практикует, подходим, знакомимся… А у Кати потенциал есть, только дура она, уж простите за прямоту. Ну а так все удачно складывалось — она как раз квартиру отдельную искала, вот мы ей квартиру и подсунули… Алиса Геннадьевна риэлтора сыграла, такой цирк был, если честно! — девушка усмехнулась, видимо, вспоминая.

— Да, во мне погибла великая актриса! — Алиса драматически закатила глаза. — Иногда, долгими безлунными ночами, можно даже почуять, как благоухает ее разлагающийся труп…

— Вот, а последним шансом затащить ее в Игру был тот подготовительный ритуал… Фарид ведь не зря к ней на квартиру захаживал. Это она, небось, думала, что он ее глазками подведенными пленился. А он чувствовал — место необычное… А может, тварь чуял, ждал, пока проснется. Ну, мы ждать не стали, Тима сходил, разбудил заранее, подпитал энергией, делов-то… Фарид молодец, сразу почувствовал…

— Я смотрю, он тебе самой нравится, — с улыбкой сказал Игорь. Света нахмурилась, а потом рассмеялась:

— Всё-то вы знаете… Ну так… немножко. Все равно ведь он уедет…

— Уже уехал, — кивнул Игорь.

— Ну вот… Я вообще долго думала, что мастер - это Фарик. Только он Соню убивать не собирался, он ей помочь хотел. И знаете, я не ожидала, что мастер будет так грубо работать. Свидетелей убирать… Соню, едва возникло подозрение, что ее кто-то расспрашивал о нас… Удивительно еще, как они к Саше не прицепились сразу — он же явно был посторонним.

— Думаю, они и собирались. Но мы успели первыми, — Игорь наконец-то посмотрел на Сашу. Тот ожидал увидеть в его глазах хоть какое-то сочувствие, или, может быть, стыд… Но, кажется, для него все это было в порядке вещей. План удался…

— А если бы Катю убили? — спросил парень, едва слыша собственный голос.

— Это… в наши планы не входило, — ответила Света. А Рогозин молчал. И когда он заговорил, Саша почувствовал, словно ему за шиворот забирается ледяной арктический ветер.

— Ребята, идите-ка погуляйте. Нам с Сашей переговорить надо.

Саша вовсе не был уверен, что сможет сейчас нормально разговаривать с кем бы то ни было. Он скрестил руки на груди и уперся взглядом в полированную поверхность стола, не желая смотреть на начальника.

— Ну давай, — вздохнул Игорь, откидываясь на стуле. — Расскажи мне, какая я сволочь. Вижу ведь, что хочется.

Саша покачал головой.

— Не хочется. Потому что бесполезно. Вы же все равно будете считать, что правы. А я просто наивный идеалист. Знаете, мне, наверное, не место здесь. Я так не могу, и никогда не смогу… Люди для вас — расходный материал, так? Катя, я… да и прочие, наверное? Я понимаю, все это можно оправдать кучей красивых слов, и вообще, мы, наверное, спасаем человечество, но… я так не могу. Катя, может, и трусиха, обыватель, как вы тут любите выражаться, не слишком умная, поверхностная, ладно, да.. Но она — живой человек, понимаете? Разве не таких, как она, мы в итоге защищаем?

— Как же все повторяется… — Игорь задумчиво потер переносицу, снова потянулся к валяющимся на столе очкам. — Не поверишь, я то же самое когда-то говорил своему начальству. И все это правильно, только что поделать… гуманизм, он, знаешь, со временем проходит. В жизни часто приходится делать выбор. Ты поймешь однажды…

— Хватит! — Сам того не ожидая, Саша вдруг яростно хлопнул по столу, едва не отбив ладонь. Боль немного отрезвила сознание и прогнала наворачивавшиеся на глаза слезы.

— Я искренне надеюсь, что не пойму. Что я не доживу до того момента, когда стану бессердечным… человеком! — выпалил он. Последнее слово задумывалось немного иным, но… вежливость победила. — И я никому не позволю себя использовать!

— Все друг друга используют, это закон природы… — тихо сказал Рогозин ему вслед, но парень уже выбегал из комнаты. Он чувствовал, что все-таки готов разреветься, и не хотелось демонстрировать кому-то эту непозволительную слабость. Тем более, этому м… человеку.

__________________________________

*Считаю авторским долгом пояснить, что в данном случае цитируется несколько мемов Луркморья.

Глава 4. Часть 2.

«И главное, совершенно непонятно, что теперь делать» — думал Саша, мрачно глядя на разрывающийся от звонков телефон. «Интересно, какой это по счету, двадцатый? И не надоест ведь ему, а».

На номер звонящего он уже и не смотрел — вряд ли этот звонок отличается от предыдущего. Итак, совещание у них уже закончилось, все несчастные детишки напуганы до полусмерти, и начальнику всего этого дурдома снова нечем заняться. Шел бы лучше составлять очередной хитрый план, у него это удачнее всего получается.

Саша не хотел возвращаться. Не хотел больше слушать эти убедительные речи, сомневаясь в каждом слове.

«Всё так. Я просто не подхожу для этой работы. Но… они ведь меня в покое не оставят. Я уже слишком много успел узнать, просто так не отпустят. Тогда — что? Может, мне просто снова подписать кучу документов, и свободен? Ну да, конечно… пулю в лоб, и — свободен… и всем так спокойнее. Хотя нет. Они ведь работают тоньше. Никаких пуль… как там было написано, синхронизируйте частоту сердцебиения объекта с каким-нибудь простым движением… А потом сжать кулак, и… найдут молодого парня на полу с инфарктом, удивятся, но спишут негласно на наркотики…Мама расстроится, блин…»

В носу снова предательски защипало. Саша вздрогнул, и сказал себе, что ударяться в жалость к себе — последнее дело. Надо бороться. Бежать, в конце концов. Как чувствовал еще при первой встрече — надо бежать… От тех, кто только притворяется людьми. Потому что ставящий себя выше прочих, присваивающий себе право решать за других, играть чужой жизнью и смертью — уже не человек. Тварь вроде загадочной этой Лены.

Злость быстро улетучивалась, оставалась обида. И Саша прекрасно понимал, что, наверное, перегибает палку, реагируя так остро. Но… Если бы на месте Игоря изначально был какой-нибудь мерзкий тип… старый и лысый, скажем… хотя, при чем здесь внешность? Короче, если б он не прикидывался таким… таким… а каким он прикидывался? Просто был собой. Люди склонны строить иллюзии совершенно самостоятельно. Кто сказал, что обаятельный и приятный в общении человек не может быть скотиной? Однако так гораздо больнее разочаровываться. Когда веришь кому-то, пускаешь в свое сердце, восхищаешься, почти… любишь? Дурацкая мысль, но это слово в чем-то подходит… Это же не любовь, такая, как к девушке, верно? Просто… словно ты очутился в одном из этих старых фильмов, что еще на видеокассетах… юноша-сирота, тибетский монастырь, куча китайцев задорно машет ногами… и учитель, гуру, сенсей, весь такой в белом, на фоне заката, да? И он научит тебя разбивать кирпичи одной левой, и ты пойдешь и вломишь всем обидчикам, а потом сядешь медитировать на цветок лотоса… господи, ну и бред. Не объяснить словами, что происходит в душе, когда кажется, что встретил кого-то, настолько близкого к твоему собственному представлению о совершенстве… а потом узнаешь, что он цинично использовал тебя и твоих… близких.