Кровавая весна (СИ)

- Да, господин!

Развернувшись, я торопливо зашагал назад по собственным глубоким следам, рядом с которыми отпечаталось две цепочки отпечатков ниргалов.

Шурд проговорился… проклятый темный гоблин сам не заметил, как сказал нечто очень и очень важное.

Он сказал: «…даже от твоих следов несет диким ужасом, заставляющим наших костяных братьев трепетать в страхе». Мои следы… глубокие следы, что я оставляю при каждом шаге. Похоже, что они источают пропитавшую меня темную энергию, которую я накапливаю при каждом убийстве. И, несмотря на исходящий от них «дикий ужас», костяные братья могут точно пройти по каждому моему следу. Возможно, даже в том случае, если все видимые обычному взгляду следы полностью убраны. Волочение веток тут не поможет, если я оставляю после себя… какие-то отметки ужаса. То есть враги сумеют выследить мой путь, и выходит, что меньше чем час назад я сам показал будущим разведывательным отрядам, где именно находится черный вход в наше поселение. Я сам указал им на дверь, что еще даже не существует…

Костяные братья… Костяные братья - это нежить. Либо пауки, либо их более крупные и старшие сородичи киртрассы. Явно не обладающие плотью обычные тупые мертвяки. В уничтоженных нами отрядах были и пауки, и киртрассы. Шурды не больше чем подкрепление и дополнительные глаза. Да, наверняка я прав, но это знание ничего мне не дает. Я не смогу перехватить каждый вражеский отряд, подкравшийся к нашему дому. Особенно если это случится темной ночью.

Мне срочно нужен Койн! Нужен немедленно!

Что еще… Риз! Риз Мертвящий во главе шурдов и нежити. Я уже слышал это имя…

- Вра-а-аг! Вра-а-аг! – громкий крик донесся до моих ушей как раз со стороны входа в бывший оловянный рудник.

Вздрогнув, я рывком перешел на бег, стремительно несясь на звук неутихающих криков. Кто там? Еще один отряд разведчиков? Или же целое войско?

Кажется, я проморгал еще один отряд как минимум – тот, что решил обойти Подкову совсем с другой стороны и тем самым оказался для нас полной неожиданностью.

Я бежал так быстро, что от меня отстали даже ниргалы, говорить про остальных не приходилось – они давно остались далеко позади, не в силах выдержать такой темп движения по скользкой липкой грязи. А спереди до моих ушей доносились громкий крики и пронзительный визг нежити. Еще костяные пауки…

Появившийся впереди пригорок я преодолел в два прыжка, третий совершил уже с его вершины, оказавшись посреди беспорядочной драки, по-другому не назвать. Два человека лежали в окровавленной грязи, зажимая ладонями раны, рядом сидел скрючившийся гном, схватившись за живот, по располосованной кожаной куртке быстро расплывалось красное пятно. В шаге от гнома валялись костяные обломки и расколотый череп с всаженным в него топором. А дальше все еще шла битва пяти моих воинов против двух потрепанных пауков и двух шурдов с луками. Позади них высилась зловещая киртрасса, явно пытающаяся на скорую руку создать очередную иллюзию. Повезло – вступи она в прямой бой, все было бы уже закончено.

С силой взмахнув рукой, я бросил меч, глубоко вонзившийся в узкую грудь одного из шурдов, уже натянувшего тетиву. В этот момент бой, по сути, завершился – вся нежить, едва я только появился, круто развернулись и бросились бежать, оставив оставшегося в живых шурда и его умирающего собрата на произвол судьбы. Быстро соображают, несмотря на отсутствие мозгов, и сразу поняли, что все шансы на победу утеряны.

- Шурда брать живым! – крикнул я, бросаясь следом за тварями.

Мелькнувший рядом со мной короткий арбалетный болт ударил одного из улепетывающих пауков в затылок черепа и засел глубоко внутри. Нежить это не убило, но холодный металл внутри черепа сыграл роль огненной плетки – паук с визгом закрутился на месте, забил лапами, пытаясь достать ими до головы и вырвать приносящий страдания предмет. В этот момент его настиг я, приземлившись обеими ногами на макушку черепа, расплющив его и вбив в грязь. Костяные лезвия и крючья лап в последний раз стегнули меня по закованным в металл ногам, но я не обратил внимания на агонию изначально мертвого уродца и не оторвал взгляда от бегущей киртрассы.

Погоня завершилась только шагов через двести, когда я наконец-то сумел догнать непрерывно визжащую тварь и сокрушить ее несколькими ударами щупалец. Внутри ледяных отростков запульсировала крошечными огоньками переходящая в меня жизненная энергия, у моих ног распласталась уничтоженная тварь, а далеко-далеко впереди стремительно исчезал последний противник – неожиданно быстроногий костяной паук, двигающийся так быстро, что сумел оторваться от меня и с каждым мгновением увеличивал отрыв. Упускать его нельзя. Никак нельзя! Едва только нащупав взором последнюю тварь, я вновь сорвался с места. Последняя схватка произошла у самого входа в разрушенный рудник. Костяной паук наверняка видел зияющую в теле скалы дыру и запомнил ее местоположение.

Позади меня раздавался тяжелый топот ниргалов, изредка пролетали режущие воздух арбалетные болты, но костяной паук метался из стороны в сторону, и выстрелы проходили мимо. Он слишком быстр…

Выручили меня гномы. Не знаю, как это им удалось проделать так быстро, но гномы сумели за очень короткое время перебраться с одного гранитного отрога Подковы на другой, и, едва только им это удалось, сверху полетели камни – от размера с кулак до величины в человеческую голову и больше. На бегу задрав голову, я увидел прыгающих по мокрым и скользким камням коротконогих гномов, пытающихся не отстать от быстроного противника и продолжающих метать и метать камни. Похоже, сам Темный благоволил этой уродливой нежити, и пауку удавалось каким-то чудом избегать попаданий. Камни падали вокруг него, будто каменный дождь, извергнувшийся с пасмурных небес. Дело решили два одновременно упавших округлых камня с уже знакомыми мне рунами на боках. Сухо треснуло, во все стороны разлетелись мелкие каменные осколки, несколько из которых простучали по моим доспехам и шлему. Я попадания пережил. Паук тоже – ценой одной сломавшейся лапы. Мелочь, учитывая, что этих лап у него еще целая куча. Но ритм его движения сбился, тварь замедлилась, и я догнал ее в считаные минуты, сумев ухватиться за заднюю ногу и рывком подтянуть к себе. Дальше все сделали прожорливые щупальца, в мгновение ока выпив всю имеющуюся в нежити жизненную энергию. На землю посыпались костяные осколки, упал набок зубастый череп с навсегда потухшими глазницами.

Убедившись, что дело сделано, я коротко махнул рукой так выручившим нас всех гномам, продолжающим наблюдать с верхотуры, и направился назад, навстречу ниргалам, шагая к месту последнего скоротечного боя. Я видел троих серьезно раненных или уже умирающих. Два человека и один гном. Остальным тоже досталось от лезвий пауков и шурдских стрел, запросто могущих быть отравленными. Спустя пятьдесят быстрых шагов до моего слуха донесся жалобный вой. Еще через сорок шагов я понял, что воющий крик издает скорчившийся в грязи темный гоблин, по чьему телу с остервенением бьют ногами воины.

- Не трогать! – взревел я. Еще несколько таких ударов, и гоблин испустит дух. Разъяренных воинов вполне можно понять, но мне срочно нужен разговорчивый пленник. И желательно, чтобы он много знал. Но уж на его знания я мог рассчитывать с полной уверенностью – шурды, как и их родичи гоблины, никогда и ничего не забывают из увиденного и услышанного. Прямо-таки идеальный источник сведений – если он окажется посговорчивей, чем его недавно беседовавший со мной собрат.

- Не трогать! – повторил я, глядя, как тяжело дышащие люди с неохотой подчиняются приказу и отступают.

- Он ранил двоих, господин, – утирая кровь с щеки, прохрипел один из них. – Меня в том числе.

- Мне нужен пленник, – коротко ответил я, глядя на сидевшего прямо на мокрой земле Рикара и еще нескольких людей рядом с ним. – Больше не бить! Обыскать! Связать! Если есть кровоточащие раны – перевязать. И во внутренний двор поселения его! И живо! Остальным собрать все трупы с костями и сжечь! Торопитесь!