Под темной луной (СИ)

Почти сразу, смущаясь и отводя глаза, Трик, наконец, объяснил мне, как Шебар сумел выманить их из дворца в ту злополучную ночь. Оказывается, кто-то из слуг принес записку, в которой говорилось, что некий доброжелатель собирается предоставить героям королевства неопровер- жимые доказательства моего предательства.

– Ты извини нас Эзарт, – краснея, мямлил изобретатель, – мы, конечно, ему не поверили, но все же решили посмотреть.

– Забудь, – коротко обрезал я поток признаний, не желая объяснять своим подчиненным, что попался еще почище, чем они.

За последние дни у меня было много времени, чтоб по новому взглянуть на все события, произошедшие в королевстве за несколько последних лет. Как-то сами собой сложились в почти законченную картину все части головоломки, казавшейся мне еще недавно неразрешимой.

Ведь, исходя из докладов наших исследователей, у афийцев не было на этой планете достаточно сильных врагов, желающих захватить власть в королевстве. Как и не было никаких причин для их появления. Ни один из дижанских князьков, занятых бесконечными междоусобными разборками, не мог собрать достаточно сил на военную компанию против Афии, не рискуя, вернувшись домой, обнаружить в своем княжестве нового правителя. А почти первобытные тагларцы вообще не имели никакого желанья подвергать себя тяготам ратной жизни вместо привычного райского ничегонеделанья. И, оружия, кстати, тоже не имели.

Откуда же нежданно появилась на планете неизвестная сила, имеющая виды на Афийскую корону? Неведомая секта темной луны, с помощью глюка использовавшая в своих целях простодушных тагларцев. Неясно только, где она могла обретать. Ведь с орбитальной станции легко просматривался каждый клочок суши. Мне живо вспомнились мрачные тоннели и тайные входы Деллийских пещер, заполненные серьёзными низранками в серых комбинезонах. Неужели и на Корване возможно такое?! Но тогда мы должны бы сейчас двигаться в другую сторону, ведь единственные горы на этом континенте отделяют равнины Афии от холодных областей полярного юга. А мы все эти дни упрямо пробирались в сторону экватора. И туда же резво несут наш плот мутные воды безымянной реки становящейся все шире от многочисленных притоков открывающихся нашему взгляду то справа, то слева.

Тем временем резко, как это и бывает в приэкваторных территориях, начало темнеть, а мику пока не подавал мне никаких сигналов от моих коллег. А ведь он непрерывно передавал моё сообщение тем, кто должен был бы нас искать, после того, как я прочел свою импровизированную молитву над Баметом.

И это начинало меня беспокоить. Ну, в самом деле, инспекторы, которых я ждал, уже девятый день как на планете, и до сих пор не предприняли никаких действий по нашему спасению?! Да не может быть! Я сам не раз участвовал в таких операциях, и точно знаю, как это обычно происходит. А что мы наблюдаем сейчас? Правильно! Ноль! Что же это может значить?! Либо мой сигнал не дошел до адресата, либо случилось что-то значительно более важное, чем мое похищение! И что же это может быть такое, я даже подумать боюсь!

Внезапно Шебар, ориентируясь на одному ему ведомые приметы, резко направил плот под низко нависающие над водой ветви прибрежных деревьев. Нам пришлось прикрыть руками головы, чтобы прутья, которые тагларцы раздвигали перед предводителем, не хлестали нас по лицу. А когда я, наконец, смог выпрямиться, то чуть не вскликнул от удивления. Плот вплотную уткнулся в добротный причал, на котором, присвечивая масляными фонариками, нас встречала целая делегация.

И впереди всех несокрушимой глыбой стоял мой старый знакомец – белобрысый дижанец Сапан.

Вот это и называется – приплыли!

Интересно, как же ему удалось удрать от кохров?! Черт, да ведь это я сам оставил его мирно досыпать на королевской яхте! И, разумеется, в суете ночной вылазки совершенно забыл про него!

Инстинктивно отпрянув за спины суетящихся тагларцев, подбираю отпавшую челюсть и пытаюсь лихорадочно припомнить, какие обиды может мне предъявить к оплате этот шкаф. На мой взгляд, особого ущерба, не считая, разумеется, морального, я ему не учинил. Хотя для некоторых отсталых индивидуумов это хуже разбитой морды. На всякий случай незаметно наматываю на кулак свою цепь. Какое-никакое, а все же оружие.

И вовремя. Тагларцы дружно тянут меня за другой конец понуждая высадится на берег. Ну что ж. Выбирать не приходится. Понуро опустив голову бреду за конвоирами, втайне надеясь, что дижанец не узнает меня в таком плачевном состоянии.

Зря надеюсь. Не успел я шагнуть на причал, как Сапан издал торжествующий рёв, и его могучая лапа вцепилась в моё плечо. Я, чуть отпрянув, перенес свой вес на толчковую ногу, рассчитывая попытаться вырубить дикаря с первого раза. Ведь второго наверняка не представится.

– Не тронь его! – Опережает мой выпад резкий оклик Шебара.

Дернувшись как от удара, дижанец нехотя отпускает меня, но злобный взгляд не оставляет мне никакой надежды насчет его намерений. Зато я еще больше удостоверился, что являюсь ценной добычей, и постараюсь теперь выжать из этого максимум возможного.

Нас приводят по натоптанной тропке под высоченными раскидистыми деревьями к странному сооружению, вход в которое, освещенный факелом, охраняют накачанные парни неопределенной национальности. Что-то очень знакомое напоминает мне это нелепое по форме строение, какие-то смутные ассоциации вспыхивают и гаснут в мозгу. Пройдя через грубо прорубленный проем внутрь, по наклонному дощатому полу спускаемся к дверям в другое помещение, затем, поплутав по узким переходам и лесенкам, выбираемся на высокий балкон, густо оплетенный лианами. Здесь совсем темно, неяркий свет падает лишь из небольшого коридорчика, ведущего к потертой, много раз ремонтированной двери, явно знававшей лучшие времена. И вдруг я начинаю понимать, почему мы не смогли обнаружить поселение приверженцев темной луны. Это потрепанное, так странно знакомое мне сооружение не что иное, как корабль! Вытащенное на берег реки, замаскированное пальмами и опутанное лианами, старинное судно, может быть даже то самое, на котором жрецы сбежали когда-то с родного острова. Да нет, не может быть, с тех пор ведь почти тысяча лет прошла, доски должны были давно прогнить и развалиться!

Шебар, не выпуская из руки конец моей цепи, осторожно стучит специальной колотушечкой, и, услышав отклик, почтительно заглядывает в приоткрывшуюся дверь. Охранники остались внизу, и, кроме меня, в коридорчике никого нет. Я изо всех сил стискиваю кулаки, чтоб не поддаться искушению немедленно пропихнуть его внутрь, и, прикрыв дверь, дернуть со всей силы цепь, да так чтоб предводитель как следует расквасил себе нос. Ох, если б Трик с Баметом были рядом, я не отказал бы себе в удовольствии немедленно претворить этот план в действие. Но ребят увели в неизвестном направлении, и мне прийдется пока побыть пленником. Жаль, конечно, но и очень интересно, если честно, посмотреть на главаря банды темной луны.

Предводитель тем временем получив какие то указания оглядывается на меня и выразительным жестом дергает цепь. Понял, не дурак, уже иду. И в этот самый момент неожиданно оживает микрофончик в моем ухе, и незнакомый голос бесстрастно объявляет план "С". Я даже спотыкаюсь от неожиданности, а в памяти уже вспыхнули намертво заученные указания сверхсекретной инструкции. При плане "С" я не имею права ни на какую инициативу, и должен молча и беспрекословно исполнять любые приказы того сотрудника отдела, который этот план объявил. Не припомню даже, когда на моей памяти этот пресловутый план "С" объявлялся последний раз. То есть, желание его объявить возникало и у меня, и не однажды, но вот отчитываться потом за целесообразность такого кардинального приемчика пришлось бы перед комиссией по чрезвычайным происшествиям, а это была вовсе не та компания, с которой хочется часто встречаться лицом к лицу. И уж, разумеется, я даже в самом страшном своем кошмаре не мог представить, что кто-то осмелится объявить этот план мне.

Однако нарушать жесткие инструкции в нашем отделе непозволительно никому, поэтому, внутренне содрогаясь и протестуя, я всё же скрепя сердце напускаю на себя самый безразличный и унылый вид и протискиваюсь в небольшую комнатку, бывшую когда-то капитанской каютой.