Обманутый

ь и о теле.

Он создал дворец, подобный существовавшему в одном из давно исчезнувших миров, слуг, в чьи обязанности входило ублажать Повешенного, коллекцию древнего оружия, предназначенного для двуруких и двуногих существ, отделку которого, впрочем, не смог бы воспроизвести ни один из оружейных мастеров, и произведения искусства, обреченные на недолгую жизнь, но и в этом было нечто, придававшее им совершенно особенную прелесть. Повешенному нравился запах тлена, исходивший от них. В остальном они были настолько прекрасны, что восхищали даже созданных им слуг.

Все, что он делал, было сделано на совесть. В тела слуг он вкладывал иллюзии и послушные души. Сам Повешенный избрал себе облик существа, которое жило когда-то в подобии его собственного дворца. Он стал мужчиной с невысоким подвижным телом, красиво посаженой седоволосой головой и усталыми глазами, в которых застыли обманчивая тоска и грусть, имевшая источником неудовлетворенность. Его одежды были роскошны, но обилие черного и багрового цветов придавало им мрачноватый вид.

В полном соответствии со своим новым образом, он занялся теневой магией, ибо она была единственным оружием против его многочисленных родственников и всех тех, кто покушался на то, чтобы вновь увидеть его Перевернутым. Убедившись в том, что он силен по-прежнему, Повешенный громко рассмеялся в тишине безлюдного гулкого зала и эхо вернуло ему его многократно повторенный смех.

А потом он выпил старого вина, которое уже было старым к моменту появления во дворце Повешенного, и удалился в спальню с одной из девственниц с оливковой кожей, которых создал в соответствии со своим нынешним представлением о том, что может возбудить его пресыщенные чувства. Так он, не особенно скучая, стал ждать приглашения на встречу с Глупцом...
* * *

Сенор и Существо Суо ехали по дороге, вымощенной черепами, похожими на крысиные, и эта дорога, возникшая в одном из ландшафтов, тянулась, не изменяясь, уже очень долго.

Черепа дробились под копытами слепых лошадей, издавая отвратительный хруст. Сенор мучительно пытался вызвать хотя бы небольшое изменение ландшафта, надеясь достичь Реки С Одним Берегом, но его усилий хватало лишь на то, чтобы сделать зыбкими дальние окрестности мрачной холмистой равнины, окружавшей всадников со всех сторон...

Единственными звуками здесь были хруст раскалывающихся черепов и тяжелое дыхание утомленных лошадей. Изредка на глаза странникам попадались странные деревья с голыми искривленными ветвями. Потом Сенор вдруг понял, что эти ветви были корнями, а ствол уходил вниз, в голую каменистую почву. Деревья, растущие корнями вверх, почему-то наполнили его душу черной тоской, словно и в самом деле были самым неприятным извращением природы. Его игры с изменениями приводили к тому, что самые дальние из деревьев странным образом искажались, как будто их теребил сильнейший ветер и тогда корни становились похожими на руки казнимых в огне, корчащихся в муках.

Если бы здесь существовало время, Сенор сказал бы, что прошло