Наёмники 2. Дождливая Осень(СИ)

Фотий оторвал голову от тюка с сеном, заменяющим подушку и, хотел рывком сесть, но резь в животе дикой болью сковала всё его тело, полностью обездвижив его. Он вцепился взглядом в какую-то незначительную деталь на стропиле, как бы стараясь, глядя на неё, утвердиться в этом мире, и не дать сознанию снова окунуться в чёрный омут липкого беспамятства. С минуту он не мог не то что пошевелиться, даже выдохнуть не получалось, но чем злее становился его взгляд устремлённый к какой-то ржавой скобе на балках, тем больше прояснялось сознание и отступала боль. "Я встану. Врёшь, не для этого я столько вынес, что бы лежать сейчас размазанным плевком чёрт его знает где". Наконец он выдохнул и откинулся на тюк. "Отсутствие боли - уже благо". Вспомнил он слова монаха из храма скорбящих разумом, и уже готов был с ним согласиться, как на ум пришла другая фраза, которую он, будучи ещё совсем сопливым новобранцем, слышал по сто раз на дню от своего сержанта. "Больно падла!? Радуйся, значит ещё жив и можешь драться!". После чего следовал хороший пинок или удар палкой по рёбрам. Фотию даже на секунду показалось, что сейчас он откроет глаза и увидит эту ненавистную рожу, которую в юности так мечтал своротить на бок. Но пронесло. "Рожа", что нависла над ним, когда он таки разлепил глаза, была совсем не лишена привлекательности. Рыжие кудряшки, вздёрнутый носик и хитрющие зелёные глаза, никак не могли принадлежать вечно орущей харе первого наставника. Наверное, лицо Фотия выразило крайнюю степень удивления, потому что ещё секунду назад серьёзная мордашка девушки вдруг осветилась улыбкой.

- Судя по твоему охреневшему виду, ты слегка удивлён. Неужели первый раз в жизни бабу увидел? - Весело спросила она и, сжав в кулаке тряпку, накапала ему в раскрытый рот несколько капель воды. Фотий с трудом сглотнул.

- Ещё. - Просипел он.

- Ага, сейчас. Тебя бро, один единственный глоток может на тот свет отправить. Дырка в животе, это тебе не карт изюму, Баха вообще думал, что ты загнёшься.

- Но тот парень....

- Шкирда что ли? Он тебе, небось ещё и сыном лекаря назвался? - Фотий кивнул. - Коновал его батя был, причём в прямом смысле этого слова. - Девушка тряхнула кудрями и невесело рассмеялась. - Наверно и ободрал тебя как липку? - Фотий шевельнул рукой и закрыл глаза. - Ну конечно не без этого. Да ты не переживай полковник, мы хоть люди и бедные, но честные, твоего добра не тронули. Ты только одно скажи, ним с Бахой стоит клоаки опасаться? А то, знаешь ли, как-то не хочется кишки за собой по полу волочь.

- Нет. - Ответил Фотий.

- Тогда спи болезный, а когда Баха придёт, я тебя разбужу. - Она смочила новую тряпку в глиняной плошке и капнула несколько капель ему в рот. - Это отвар лавеля, резать будут, не проснёшься. - "Успокоила" пронеслось в голове полковника и, он уснул.

Всю дорогу до обоза Сахрар боялся, что их нагонят люди Чирка, и потому погонял лошадей непрестанно. Тэйвар не приходил в себя, его безвольное тело раскачивалось в такт хода лошади и всё время норовило сползти. Сахрар, не сходя с коня, зацепил его ремень за луку седла и в который раз настороженно оглядевшись, продолжил путь. До своих вирр, не больше, но что может сделать тысяча против целой армии? То, что тут целая армия, Сахрар почему-то не сомневался.

Весть о ранении Гема разлетелась со скоростью молнии и, когда он привёз его к обозу, первым, как ни странно, примчался Хамай, мало того, он ещё с собой и лекаря приволок, хотя все знали, что тэйвар и купец, мягко говоря, недолюбливали друг друга. Тысячник недружелюбно покосился на Хамая, но лекаря к тэйвару допустил, правда, не забыл позвать и своего костоправа.

- Что произошло? - Спросил купец без всякого приказного тона в голосе. Сахрар удивился, он считал, что Хамай немедленно начнёт всё строить под себя и повиноваться не собирался, хотя в будущем это и могло выйти боком, если не сказать хуже.

- Чирок. - Коротко бросил ему Сахрар и отвернулся, ища глазами хоть кого-нибудь из своих сотников.

- Ты не кипятись йёр, - спокойно сказал купец - а расскажи всё толком.

- Напоролись на две сотни повстанцев Чирка уважаемый (надо же было как-то вернуть йёра, чтобы не остаться в долгу) и конечно тэйвар захотел его прикончить.

- Вот так? С сотней против двух?

- Что ты хочешь этим сказать? - Тут же встал в позу тысячник. - Мои лодиниты и не на такое способны. Если бы не сам Чирок.... - Сахрар сжал кулаки.

- Да уж. - Согласно кивнул Хамай. - С этим демоном они как будто сильней становятся. Откуда они там взялись?

- Честно, не знаю, но у меня такое чувство, что их там очень много. - Как-то уж сосем не по-военному, ответил Сахрар. - Неужели они не знают о нашем посольстве?! Почему нас никто не встречает?!

- Кому нужно знали, а встречать нас должны были завтра у замка Севитар, вот только Чирок, похоже, пронюхал о переговорах.

- Тогда понятно, он тут не случайно.

- Ты вот что, - подошёл в плотную к нему Хамай - сейчас прикажи своим людям разбить лагерь, а утром поворачивай обратно.

- А вы?

- А я ночью уйду, мне, во что бы то ни стало нужно быть в замке.

- Я не могу вас отпустить, у меня приказ.

- У тебя приказ тэйвара, а у меня марвелина так, что гневи Небо, и делай как..., нужно Буторку, а не Гему.

- Господин Хамай...

- Нет, я всё сказал.

- Я не подчиняюсь марвелину. - Чуть не по слогам произнёс тысячник. - Так, что я тоже, всё сказал. Куда вы, туда и я.

- А как же Гем? - Спросил Хамай.

- Отправлю сегодня же в Боулек, если лекари позволят. - Купец нахмурился.

- Кстати о лекарях, что-то долго они там возятся. - Оба врачевателя, наконец, оставили беспамятного тэйвара в покое, и подошли к своим начальникам. - Ну? - Спросил их Хамай.

- Перелом основания черепа и по всей вероятности трещина в затылочной доле, не говоря уже об ушибе головного мозга и вследствие этого обширном кровоизлиянии. - Развёл руками лекарь Хамая. Сахрар ничего не понимая, тряхнул головой и уставился на своего костоправа. Тот, почесав затылок, перевёл. - Если и будет жить, то только идиотом. Как он вообще выжил, ума не приложу, такой удар.... - Тысячник закусил губу.

- Ты всё ещё настаиваешь на приказе тэйвара? - Отослав лекарей, снова завёл разговор Хамай. - Сахрар лишь зло глянул на купца. - Да пойми ты, Чирок, сев нам на хвост, не отступится, пока не доберётся до меня или до Гема, а у меня приказ марвелина!

- Таки выполняй его.

- Не могу! Если ты со своей бандой будешь таскаться за мной по пятам, Чирок нас скорее выследит!

- Он и так знает где мы, или вот-вот узнает. Эй! Каслер! - Сахрар наконец-то заметил одного из своих сотников и направился к нему.

- Порази тебя гром, дубина! - Прошипел Хамай и в сердцах плюнул на землю.

В скором времени у возка с раненым тэйваром было не протолкнуться, тревожная весть, облетевшая лодинитов, согнала сюда почти всех, кто был не занят в дозорах, и тысячник велел становиться на привал. Наблюдая эту картину, Хамай думал, он прикидывал варианты, как можно незаметно покинуть лагерь, но ничего путного придумать не мог, кроме одного способа.

- Перегрузите все деньги с возка на лошадей, но сделайте это незаметно. - Приказал он своему помощнику. - И позовите ко мне Кивира.

- Слушаюсь.

Наступила ночь, дождь, не зная чем себя ещё занять, то утихал до мелкой холодной мороси, то припускал, барабаня по кожаным палаткам. Привыкшие к его выходкам лошади, сбившись в мелкие косяки и опустив свои большие головы к земле, пофыркивая, о чём-то переговаривались, а неприкаянные дозорные тенями бродили вокруг лагеря.

Хамай встал, сам оделся и тихим свистом подозвал помощника.

- Всё готово?

- Да господин.

- Вот и ладно. - Он на секунду замер, огляделся, но ничего в темноте не увидев, решительно вышел из палатки. - Когда начнётся заварушка, даже для виду не сопротивляйтесь, просто бросайте всё и уходите к Медону, через неделю, надеюсь, там встретимся.