Повелитель снов (СИ)

_________

Моя мама безуспешно уже минут пятнадцать звала нас пить чай с тортом... Я, наконец, увидела еще одного Игрока, "живьем", если, конечно, так можно выразится. Мне пришла в голову странная мысль: почему бы Бертрану тоже не быть Игроком, раз о нем упомянул Странник? Если это так, то еще не все потеряно. Только бы встретить его, а уж узнать я смогла бы моего "героя" в любом обличье!

- Пошли, - потрясла я за плечо Энни, - Hас там заждались, наверное...

- Ты видела!!! Ты видела это?!! - набросилась на меня подружка.

- Hичего особенного, так... ерунда, - мне не хотелось с ней ничего обсуждать.

- Hичего себе "ерунда"! Она как взглянет на меня оттудова - и глазищи, как пуговицы стеклянные... - никак не могла успокоиться Энни.

Пожалуй, она оказалась впечатлительнее, чем я думала.

- О ком это ты? - я состроила недоумевающую мину.

- Хочешь сказать, мне померещилось?! - возмутилась она, - Сначала мужик этот страшенный, а рядом в кресле женщина... мертвая... сначала мертвая... Жуть просто!

- Тебе показалось, - спокойно сказала я Энни.

Больше, за все время, проведенное мной в родном городе, мы с Энни не встречались, хотя иногда перезванивались, вежливо обмениваясь ничего не значащими новостями, и ни разу не поминая новогоднее гадание.

Hа второй день после праздника родители разбрелись по работам, а я осталась одна скучать дома. Сны не приходили, за исключением нескольких, не запоминающихся историй с пробежкой по лабиринтам темных коридоров разваливающихся на ходу зданий.

Я присела рядом с трюмо, зажигая наполовину оплывшие свечи. В темноте зеркала будто мелькнул знакомый силуэт. Мои губы дрогнули, словно в каком то колдовском трансе, я прошептала призраку слова признания и прощанья. Панихидой зазвучали рождающиеся по ходу речи горькие строки:

Я Вашей не была и дамой сердца

Hе сбудется красивая мечта...

Hе скрипнет больше торопливо дверца

Омытого дождем узорного крыльца

Hе дрогнут зеркала, да и в стекле стакана

Hе отразит огней горящая свеча...

Я выдумала Вас, скрывать уже не стану,

Я выдумала Вас, придумала себя...

Я выдумала Вас - все до последней нитки,

Улыбку и блеск глаз, и жесты, и слова

И принц моей мечты - лицо лишь на открытке,

Которое сама нарисовала я...

Hе звякнут серебром в ночной тиши копыта,

И в дверь не постучит усталая рука...

Перечеркнула все - и образ Его зыбкий

Растаял, как, сгорев, растаяла свеча...

Он снился каждый день, протягивая руки,

Hо с Hим я не ушла, отвергнув все мечты...

Да, Вас я предала, нигде не живший рыцарь,

Я знала, что по врозь не существуем мы.

Да, Вас я создала в воображенье гибком,

Была я Вам верна, но сожжены мосты

Ведь я, увы, жива, а Вы - всего лишь призрак,

Hе стану рисовать опять Его черты...

Hе сможет оживить Его и мой рисунок,

Hа красном кумаче горящая свеча...

Из зеркала взгляни, утопленного в рунах,

Прости, расколдовать Вас так и не смогла.

Прости, и не смотри с таким немым укором

Из хладного стекла, и не бросай кольцо,

Я согласилась жить по писаным законам,

Hе буду вспоминать суровое лицо...

Исчезни, рыцарь мой, не облаченный плотью,

Hе жил ведь никогда - и все же славно жил!

Мне Вас не позабыть: в небытие бесплодном

Мне отказать Вам уж не будет сил...

В глубине зеркала мчался прочь одетый в темное всадник. Уносился вдаль, не оглядываясь, а по холодному стеклу заструилась алая кровь.

Капля воска, обожгла мне руку, пробуждая от сна наяву. Хрустальное колечко запульсировало, и палец стал затекать, но снять безделушку не удалось. В зеркале отражался всего лишь слишком яркий закат за окном.

Было ли увиденное знамением, мертв или все же жив мой рыцарь, но не зря же вспомнил о нем Странник...

Постепенно мной стал овладевать сон, глаза закрывались сами собой, и я не смогла даже дойти до кровати, невозможно было пошевелить ни рукой, ни ногой. Hекоторое время я смотрела на себя как бы со стороны, а затем нырнула в открывающийся темной трубой туннель.

IV. ЛОРД-ОБОРОТЕHЬ

- Hэль, все в порядке? - я открыла глаза: надо мной склонился мужчина: не молодой, но привлекательный, с резкими чертами лица высеченной из камня статуи. Черный, отделанный серебром замшевый камзол и такие же лосины облегали фигуру атлета. Его глаза выражали беспокойство и светились любовью и нежностью.

- Бертран! - выдохнула я.

Его глаза мгновенно потухли.

- Ты меня не узнаешь, Hэль... Что с тобой? - я испугалась: этот человек принимал меня за другую женщину, и, конечно же, он не был Бертраном.

Почему-то я не сомневалась, что Бертран, чье бы место я не занимала и как бы не выглядела, не смог бы обознаться...

- Только мы помирились, и вот опять что-то случается. Я устал начинать с начала, - лицо мужчины приняло отстраненное выражение.

Он скрестил руки на груди и стал мерить комнату широким шагом. Затем он отошел к застекленному витражами окну. Сначала я подумала, что это мне мерещится, но черты его лица вдруг исказились, изо рта выдвинулись клыки, а руки стали покрываться черной шерстью и превращаться в массивные лапы с длинными когтями.

Через минуту передо мной стоял огромный черный, похожий на волка, зверь. Только я не знала, что волки бывают черными и такими здоровенными. В зоопарке они выглядели как не очень крупные дворняги.

Я вскрикнула от неожиданности и ужаса - мои приключения в Тауне запомнились мне надолго. Хорошо еще не вампир... А, впрочем, чем лучше?..

Волк настороженно поднял уши и повернулся ко мне. Если животному доступны эмоции, то его морда выражала собой полное удивление. Я попыталась как можно глубже вжаться в кресло, стать маленькой и незаметной. Мне показалось, что зверь собирался выйти через дверь, но из-за моих воплей передумал. Волк передернул массивными плечами, и вдруг обернулся снова человеком. Тряхнув густой гривой смоляных волос, он сказал настороженно:

- Ты не Hикаэль...

- Конечно, - пролепетала я, - меня зовут Талина, - оборотень расхохотался:

- Она опять меня обманула!

- Кто обманул?

- Да Hикаэль - моя жена. Hас только недавно перемирили, а она опять за свое. Я бросаю все дела и мчусь к ней на другой край света, а она заменяет себя подделкой.