Шасса

— Тебе очень идет моя рубашка! — гордо. Так это его рубашка?! Ужас.

Снова смотрюсь в речку, и думаю — что обо мне парни подумают. Госпожа… спаси!

— Н-да. Угу, — вижу, как сзади подходит Сим. Сравниваю то, что на нем и ту одежду, что он принес мне. Называется «Найди хоть одно отличие». Дурдом какой-то. Нервно хихикаю, представляя, что бы мне сказал на такое положение вещей Мол.

— Ну что? — поворачиваюсь и требовательно смотрю в глаза Симу. Так, не расслабляемся, не тонем! И что, что тону я в глазах? Сказано — не тонуть, значит, плаваем!

— Что — что?

— Это моя фраза. Что сказали на это остальные? Как на мне сидит рубашка? — вот тугодум-то! Мол бы уже сто раз сообразил, о чем я спрашиваю. Но он на то и мис'са'саарэй, чтобы понимать меня с полуслова, так же как и я — его.

— А. Рубашка сидит хорошо, я уже говорил. А ребята многозначительно переглянулись, — и еще подмигнул мне, гад! У-у-у, нравственной цензуры на тебя нет!

Гордо шествую на полянку, пока улыбающийся чему-то своему Сим идет впереди, предвещая мой триумфальный выход на публику. Меня одно интересует: как смогла порваться заговоренная туника? Может, потому что ее наговоры исчерпали себя, когда меня тот чужой паладин прошил насквозь? А что — может быть. Тогда надо будет влить побольше маны в одежду, а то, что ж это — одноразовые туники получаются? Да и жалко очень ту зеленую, очень уж красивая одежда была.

Ладно там, один раз зашить — как я поступила, когда пришла в себя, но выбрасывать? Не-е, я не согласная!

Парни ничего не сказали, но их взгляды были настолько красноречивы… Нервно комкаю ткань на животе, особенно меня настораживает подозрительно довольный Сим. С чего бы это? Надо у Норда спросить — он мужчина и больше нас всех знает об обычаях людей.

— Как костер? — спрашиваю, чтобы хоть как-то разрушить тишину, повисшую после нашего появления.

— Э-э-э… нормально. Видишь — снова зажгли, — нервно ржу, сама не знаю почему. Стресс, наверное. Может быть, именно поэтому на прикосновение к плечу я швырнула фаербол. Пытаюсь судорожно втянуть пламя обратно, но поздно — шарик впечатался в Сима и поджег его целиком.

Тот было дернулся, но почему-то замер и прислушался к себе. А его одежда потихоньку осыпалась пеплом…

— Сим! Потушись! С тебя одежда осыпается!

— А я не горю… — медленно. Посмотрел на свою руку, — Я не ощущаю жара от огня!!! Это что такое?! — мне сунули под нос горящую конечность. Я застонала и с силой врезалась головой о ближайший ствол дерева. Не может этого быть! Ну не может!!! Ну ни-как!

Не могу я настолько в него… чтобы такие последствия были! Чтобы огонь даже принял! Еще раз ударяюсь головой о дерево. На третьем разе меня осторожно отстранили от ни в чем не повинного дерева и стали ощупывать мой многострадальный лоб, вопрошая о моем психическом здоровье. Огонь радостно перекинулся на меня, и теперь мы с Симом горели вместе.

Устало втягиваю пламя обратно в тело. Надо подумать. Рывком выхожу из тела. Надо заняться чем-нибудь отвлекающим. Например, вспомнить о тех задумках, которые я планировала. В частности, о моем родовом кольце. Привычно фильтрую информацию, и тут… меня накрыло.

Пещера отца и матери. Везде висят лампы — закапсулированное пламя. В центре, в небольшом каменном бассейне, усыпанном мягкими подушками, я вижу отца с мамой. Они сидят рядом, чего я уже давно не видела. Странно, я наблюдаю будто со стороны. Неужели?..

— У меня в последнее время появилось плохое предчувствие, Иссида, — я почти забыла, как звучит голос отца.

— И у меня. Ты думаешь, что будет что-то очень плохое?

— Да. У меня такое ощущение, будто надвигается сильнейшая буря. Я думаю, что это начинается игра богов. И мы в этой игре не нужны.

— Тогда нам нужен наследник.

— Или наследница, — соглашается отец, — Приглядись к нашим детям. Может быть, кто-то из них сможет заинтересовать богов, раз они затеяли игру? — какая игра? Какие боги? Стоп, потом обдумаю информацию, надо сначала дослушать.

— Если это и вправду так, то нужно спрятать наши родовые артефакты. Наследник должен их одеть. Жаль, что мой дед поверил кому не надо, и потерял кольцо. Без него наследник будет слабее. Возможно, наш клан сотрут с лица земли, — тон отца спокоен и сух. О чем он говорит?

— Не может этого быть! Не может ведь, так? Боги не могут этого допустить! Никто им не позволит этого, саарэй следят за нашим миром! — от волнения моя мама схватила отца за руки.

— У саарэй свои проблемы. Но я уверен, что рано или поздно боги получат по заслугам. Проблема в том, что это может случиться поздно, а не рано. Меня волнует другое: Госпожа. Она шептала мне, что Саишша подает надежды. Не значит ли это, что… Ты сама знаешь, что это означает, — отец горько улыбнулся.

— Саишша?! Но она еще совсем маленькая! Ей еще шестьдесят восемь, у нее только-только наступает пора огня!

— Я думаю, она рано повзрослеет, — еще раз криво улыбнулся отец.

Тут раздалась тихая и до боли знакомая мелодия. Родители встрепенулись, и было дернулись поползти к выходу, но отец окутался зеленым пламенем и начал стучать по стене. Я лихорадочно запоминала последовательность. Тут часть стены отъехала в сторону и открылась небольшая ниша, в которую отец и мать поспешно сложили самые главные артефакты. Бухнув туда еще несколько тяжелых томов, отец и мать обреченно поползли по тоннелям, уже не пытаясь противостоять жестокой мелодии.

— А я еще надеялся на небольшую отсрочку… — прошептал помертвевшимими губами отец.

Я закашлялась и захрипела, очнувшись уже в своем теле. Воздуха не хватало. Похоже, я забыла, как дышать… Хватая ртом воздух, я размышляла. Что это было? Как это связано с кольцом? Что за игры богов? Тут же меня накрыло другое видение…

Гиблые болота. Мы — я, мой отец, мать и еще два старших брата — как раз убегаем от одной твари, которая питается магией. Она охотится за… родовым артефактом?! Неужели отец не все в тайник сложил? Нет, остался еще один — женский обручальный браслет.

— Иссида, выброси его!!!

— Куда?!

— Да хоть в трясину! Туда эта тварь не полезет! — отец бросил маленький фаербол, который на время отвлек тварь. Мама торопливо сдергивает браслет и наугад зашвыривает его подальше. Все правильно — их любовь давно прошла и теперь браслеты снова стали материальными, а не просто татуировкой на коже. У правителей они вообще почти у всех так и остаются украшениями.

Снова короткий приступ удушья, затем прояснение сознания.

— Сай! Саишша, быстро приходи в себя! Мне не нужен твой хладный трупик на руках, я с ним в храм не пойду! — голос Сима доносился как сквозь вату. Я медленно открыла глаза и узрела уже одетого Сима, который держал меня на руках и тряс за плечи.

— Да в порядке я, в порядке, — я рывком села, вспомнив о том, что этот наглый паладин уже забрался в мое сердце настолько, что даже огонь его теперь не жжет! Вот что значит — в огне не горит, и в воде не тонет. Осталось только медные браслеты пройти и будет у меня личная бронированная спина, за которой очень удобно спрятаться.

Вопросы, вопросы… И еще надо разобраться с текущими проблемами, как то: кто такой Норд, как выжить и устроиться в Темной Империи, устроить паладинов, перейти Гиблые болота… И найти там мой браслет. Я почти с ненавистью посмотрела на кольцо. Так это оно показало мне видения?.. Интере-есно шассы поют…

— Сим, что ты знаешь о божественной игре? Ребята, если кто что знает — выкладывайте сейчас.

— Я знаю, — подал голос Норд. Он мгновенно понял, что сейчас не время для глупых вопросов, — Когда богам становится скучно, они избирают смертных и играют их судьбой. Такая «забава» может продолжаться много лет или даже веков, когда действия избранника приводят к глобальным последствиям. Очень часто бывает, что избранный умирает, и тогда боги выбирают новую игрушку. Обычно из ближайшего окружения предыдущего избранника. Демиурги-создатели нашего мира приглядывают за ними, чтобы они не выходили за «рамки приличий». При этом они и сами не гнушаются «сыграть». Нередко боги заключали союзы с предприимчивыми игрушками. Еще боги затевали игру ради исполнения договоров, которые задолжали им смертные.