Многоликое волшебство

— Ты хочешь сказать, что собираешься убить Серроуса? — Тиллий, искренность слов которого не вызывала сомнений, если не считать излишней пафосности, отшатнулся, прикрывая лицо, в надежде защититься. От кого? — Ты боишься признаться, что теперь это единственный способ. Ты хочешь все исправить, но не готов к этому? Извини, но тогда твои слова — пустой звук.

— Я понимаю это, — нет, эти его бесконечные понимания уже изрядно надоели, — и готов, но не могу…

— Понятно, уши у нас нежные. Думать можно, а слушать или говорить — нет. А делать-то как? Тоже, небось, неудобно будет?

— Не дави на меня, — Тиллий затравленно посмотрел на чародея.

— Не давить? — волна возмущения захлестнула того. — А из-за кого я торчу здесь? В кои-то веки созрел сделать что-нибудь не для собственной выгоды и считаешь, что все должны, в связи с этим, носиться с тобой как с писаной торбой? Может пылинки с тебя сдувать? А из-за чьих амбиций Серроуса вообще понадобилось трогать? Ладно, — поостыв продолжил Валерий, гася остатки пламени очередным глотком вина, — от меня-то тебе что понадобилось?

— Мне нужен щит, чтобы Серроус или Селмений, поди, разбери их, не смогли прочитать моих мыслей.

— Так ты что, не умеешь? — удивление было вполне искренним. На минуту он даже подумал, что сам заслужил свои проблемы. Переоценивать противника бывает так же глупо, как и недооценивать. Он ни разу даже и не попробовал проникнуть Тиллию в мозг, будучи убежденным, что там поджидает защита не по его зубам. С досады он так тряхнул головой, что удар о стену оказался более чем ощутимым. Справившись со звездами в глазах, Валерий продолжил: — Хорошо, я помогу тебе, но, естественно, потребую что-то взамен.

— Чего? — настороженность тут же привычно проявилась в старом книжнике.

— Не надейся, торговаться я с тобой не собираюсь. Ты должен помочь мне выбраться отсюда. Условие одно, но оно непреклонно. Взывать к моим чувствам и абстрактным идеалам — бесполезно.

— Я ждал чего-то в этом роде, — Тиллий наконец остановился и попробовал распрямить плечи. Ничего, разумеется, из этого не вышло. — Я согласен.

— Раз ты думал об этом, то теперь я с удовольствием послушаю предлагаемый тобой план. — Валерий поймал себя на хулиганском желании попросить Тиллия почесать ему бороду.

— Я достану и принесу тебе ключи от кандалов и всех дверей. Тебе же надо будет… — он застыл на секунду, снова почувствовав в своей голове чужое присутствие. Неужели его застукали в самом начале? Но ощущения были какими-то другими, непохожими на предыдущие. Вместо леденящего холода разливалось приятное обволакивающее тепло. Догадка мелькнула. — Это ты?

— Что я? — с максимально невинным видом поинтересовался Валерий, с сожалением рассматривая так внезапно опустевшую бутыль.

— Читаешь мои мысли.

— А ты рассчитывал, что придешь сюда, поплачешься в жилетку, и я тебе поверю, брошусь на шею и быстренько все сделаю, — при этих словах он с сомнением посмотрел на прикованные руки. Судя по оставленной ему свободе движений, сравнение подвернулось не из лучших.

— Тебе же надо будет, — успокоено продолжил Тиллий, решив не заострять на этом внимания, — наложить на себя чары и под чужой личиной покинуть сие заведение.

— Все очень просто, — констатировал чародей с отсутствующим видом. — Приноси ключи завтра с утра, я удалюсь отсюда и наложу на тебя… — он застыл на мгновение, борясь с напрашивающимся продолжением фразы. Наверное, сейчас было не самое лучшее время для остроумия подобного сорта, решил Валерий и закончил, — щит. Будем считать, что договорились. И не забудь, пожалуйста, еще вина, когда принесешь все это хозяйство.

— Не думаю, что стоит делать это завтра, — попробовал возразить книжник.

— Ну вот, начинается. Деньги вперед, товар после паводка. Нет, Тиллий, дураков нет, когда принесешь, тогда и получишь то, что тебе надо…

— Недели через полторы, максимум две, — робким голосом, но вполне напористо продолжал Тиллий, — Серроус оставит замок и отправится в поход. Тебе лучше будет дотерпеть до этого момента, потому как тогда легче будет бежать…

— Логично, тогда и вернемся к этому разговору…

— Ты знаешь, — на сморщенном лице Тиллия появилась уже более знакомая по прежним временам гримаса глумливого уничижения, — сегодня вечером ты не раз имел возможность вытереть об меня ноги, уличив в недальновидности, но посмею себе предположить, что если ты не наложишь на меня щита, то никакого побега, скорее всего, не будет. Серроус почитает как-нибудь на ночь глядя содержимое моей слабоумной головы и, скорее всего, сумеет найти способ доставить удовольствие нам обоим.

— Ладно, — безропотно проглатывая поток накопленного за долгую беседу яда, согласился Валерий, — твоя взяла, принимается. Принеси завтра ключи от кандалов, без свободы рук мне не удастся наложить достаточно эффективный щит. Как и у тебя, знаешь ли, проблемы с пробелами в образовании, — картинно развести руками не удалось, так что жест получился скорее шутовским, да и черт с ним.

Они обсудили еще пару деталей. Валерий выразил надежду, что Тиллий не будет забывать его, подкармливая время от времени и занося вино. Крайне интересно было узнать о происшедшем в Соархиме.

— Ты это-то прихвати с собой, для конспирации, — порекомендовал Валерий уже стоящему в дверях книжнику, скосив взгляд на забытую в углу, кому она нужна пустой, бутыль. Тиллий улыбнулся, оказывается он все-таки способен на это, и подобрал ее в аккурат за секунду до появления тюремщика.

Уходя, Тиллий скорчил непонятную гримасу, которую по всей видимости надо было трактовать как заговорщическую. Как-то забавно оно все вышло. С кем только не заключишь союз, чтобы спасти свою шкуру, хотя в данной ситуации можно утешиться тем, что все это делается в интересах неких абстрактных идеалов. Все на алтарь борьбы…

«Какой же он идиот, этот Тиллий, — подумал Валерий. — Книжник-недоучка. Чтоб ему поменьше строить из себя великого мудреца — у всех бы проблем поменьше было. Да ладно, чего уж теперь руками махать. Сам тоже хорош, мог бы и заглянуть к нему в голову. Хоть раз, из чистого интереса. Так нет же, не додумался. Вот и нечего теперь пенять».

— Подъем! — неожиданно раскатилось зычным громом по комнате. Назвать это тем, чего ждешь от начала дня, отведенного под отдых, было бы некоторым преувеличением. В с трудом разлепленные глаза ударил ослепительный поток света, на фоне которого замаячил знакомый силуэт. Когда к нему вернулась способность видеть не только очертания, то скривленная улыбка на лице Странда проявилась первой. — Вставай, а то мы можем не успеть смотаться в Арнос за пивом.

— Может, ты как-нибудь сам наколдуешь, — в последнее время Руффус стал замечать за собой все более частые приступы дерзости. В связи с тем, что возмездия за ними не следовало, было как-то глупо воздерживаться. Похоже, что маг только приветствовал подобные настроения у ученика, так как они в чем-то отвечали его планам. Ну, и на здоровье.

— Если я его наколдую, то сам потом пить будешь, — сообщил Странд, бросая на постель его одежду. — А лучшего пива, чем в паре подвалов Арноса, в природе не существует. Да и развеяться не лишне.

— Да и поспать — тоже, — уже сидя и натягивая штаны, продолжил бурчание принц.

— Жду тебя внизу, — уходя от бессмысленных пререканий произнес маг.

Ну вот, так оно всегда и бывает. «Завтра отдыхаем! Завтра отдыхаем!» А с утра пораньше «Подъем!» Классный отдых, но хотелось бы как-то самому определиться.

Тут он вспомнил, чем закончилось предыдущее его самоопределение… Ну, вышла промашка, но ведь не только его. Странд тоже не слишком возражал против той памятной прогулки, так что в лужу они плюхнулись вместе.

Потирая указательными пальцами по большим, он, приговаривая «цып-цып-цып», стал приманивать отброшенные вечером в дальний угол сапоги. Те охотно подчинились и, гордо распрямив голенища, потешно засучили к хозяину, бодренько постукивая по паркету. Руффус, весьма довольный собой, натянул их и отправился вниз.