За Живой Водой (СИ)

В этот момент с улицы раздался громкий крик пышнотелой хозяйки:

- Нечего соваться в мой дом! Мне плевать на распоряжения вашего командира! Девки у меня живут! Молодые! Побойтесь Тайры! Чтобы духу вашего не было около этого порога! А я их никуда отправить не могу! Они будут вас лечить, так что померзни пару ночей, вмиг попадешь в их объятия!

Дверь с грохотом закрылась, но резкие слова продолжали доноситься из соседней комнаты, и Лисса решила, что гостеприимная Антрита была бы рада взять девушек на постой и за меньшую плату, лишь бы иметь отговорку для бойких солдат, пополнявших ряды повстанцев.

***

Коренастый мужчина в вылинявшей вяле правил длинным фургоном. Катар назначил тихого видия заведовать продовольствием. В пути командир планировал пополнить запасы в соседних поселках и деревнях, поэтому позади нестройной вереницы конных и пеших солдат медленно тащился лишь один полупустой обоз. Утром отряды повстанцев пересекли замершую реку Зеленую и теперь шагали по заснеженным полям в северном направлении. На козлах подле видия примостилась его новая помощница Марго, а за холщовой занавеской среди мешков и сундуков тряслась скучающая тайя.

За несколько прошедших дней Лисса освоилась с обязанностями по уходу за больными. Она внимательно следовала указаниям подруги, как правильно делать перевязку и наносить мази. В Зеленом Лугу Марго быстро подняла на ноги двух молодых вояк, случайно поранивших руки во время тренировки на мечах, а также исцелила страдавших желтухой, получивших ожоги во время пожаров и простудившихся в морозные ночи. Но все её заслуги были приписаны молитвам престарелого видия, неотрывно сидевшего у постелей больных, поэтому Катар уговорил служителя Моря отправиться с ним в Рустанад, чтобы и далее защищать аманских солдат от недугов.

Когда солнце уже опускалось к горизонту, перед бунтовщиками предстала небольшая деревушка, подле которой и остановились воины, чтобы разжечь костры и возвести непрочные палатки, в которых можно было согреться от пронизывавшего ветра. Нынче ночью на небе должна была появиться полная луна, что требовало принесения даров богине Тайре. Катар объявил своим людям, что в честь праздника и успешного перехода через реку он выдает бочонок браги, а также разрешает устроить небольшое гуляние.

Яркие костры осветили раскинувшийся лагерь. На огне поджаривалось сочное мясо, и варилась каша в котелках. Приготовлением пищи занимались женщины, которые ступали рядом со своими вооруженными мужьями в нестройной колонне. Старые и молодые солдаты сгрудились вокруг палатки командира. Лисса вместе с Марго отправились к толпе любопытных зевак поглядеть на зрелище, устраиваемое в честь богини Тайры.

Клаус громким басом расхваливал добротность свежей браги. Он объявил условия состязания, победителям которого присуждалась полная кружка напитка, а также поцелуй любой женщины в лагере. Зеваки разошлись, освобождая место для борцов, которым надо было доказать свое мастерство в кулачном бою. Веселые крики разлетались по толпе. От одной из палаток полились звуки гармони, послышалось напевание звонких девичьих голосов, славивших Тайру и доблесть её воинов. Лисса с интересом следила за поединками. Мужчины голыми руками набрасывались друг на друга в желании повалить противника наземь. Вскоре в кругу появился знакомый ей солдат, которого она выхаживала в Зеленом Лугу. Он, видимо, заметил её среди зрителей и широко улыбнулся девушке. Юлона, как звали парня, тайя вылечила с помощью Ланса от вывиха лодыжки. Ей пришлось два дня готовить для него парные ванночки с травами для отвода глаз, а также выслушивать восторженные комплименты. Лисса была уверена, что он нарочно старался все время попадаться ей на глаза в последние дни, пускай она быстро унимала его попытки завести с ней разговоры.

Марго весело подмигнула подруге:

- Этот паренек, мне кажется, уже определился с девушкой, которая подарит ему поцелуй, - шепнула она на ухо тайе.

Та лишь скривилась от негодования, особенно услышав, что Марго оставляет её одну и отправляется проведать больных и видия, который нынче вечером был приглашен в шатер Катара на праздничный ужин. В лагере была расставлена палатка для служения Морю и целительства, где собирались переночевать девушки подле своих пациентов. Под одним из седоков понесла лошадь, сбросив его в неглубокий сугроб, а вторым больным стал легалийский гончар, присоединившийся совсем недавно к повстанцам. В первые же дни своего появления в лагере у Зеленого Луга этот парень сломал ногу. Марго попыталась срастить кость, при этом строго наказав больному не вставать с кровати. Но легалиец отправился в путь с отрядом, и к вечеру на носилках был возвращен в маленький госпиталь с опухшей голенью.

Ведьмочка ловко проскочила мимо окружавших её людей, а Лисса осталась среди зрителей, оказавшись быстро вытесненной в передние ряды. Она почувствовала как сзади неё хохочившие мужики стали распускать руки, поэтому, обернувшись, залепила пощечину первому попавшемуся под руку.

- Вы что скоты, а не люди, - закричала женщина, стоявшая рядом с Лиссой. – Вам следует держать лапы на оружие, а не на чужих женах!

Музыка зазвучала все громче. Лисса с сожалением поглядывала назад, понимая, что ей не пробиться самой через оголтелую толпу. К тому же в голове звучали насмешливые замечания Ланса.

- Знаешь, я уверен, что он победит в этой схватке, - говорил дух. – Я обязательно ему помогу в этом. Я знаю, ты не будешь отвечать мне среди кучи народа. Я даже предугадываю, что бы ты мне сказала, хозяюшка, но ты же не хочешь, чтобы он был повержен противником и вновь оказался твоим пациентом. Тогда тебе точно не избавиться от него за один вечер.

Перед Юлоном предстал широкоплечий солдат, на голову выше своего соперника. Бойцы встали в середину площадки и по знаку Клауса кинулись друг на друга с кулаками, отвешивая удары в голову и торс. Юный парнишка оказался на снегу после первого же попадания огромной пятерни противника в лицо. Но он немедленно вскочил на ноги и вновь ринулся в бой. Его верный удар, который, казалось, был не столь уж силен, достиг груди мужлана, и тот повалился на спину, где продолжал лежать, пока Клаус не признал победу молодца.

Юлон под громкие хлопки и одобрительные гики принял в руки полную кружку браги, которую залпом выпил до половины, передав остатки в толпу. Затем он вмиг очутился перед Лиссой и на правах победителя припал к её губам. Оторопевшая девушка уперлась в его грудь, но поцелуй закончился лишь под громкое улюлюканье развеселившихся товарищей. Едва он отстранился от девушки, тайя тяжело задышала, во рту остался противный вкус браги, но до свободы было еще далеко. Юлон схватил её за руку и повел за собой сквозь ряды любопытных глаз, хотя вслед летели слова с требованиями оставить девушку и для других победителей.

Только когда они очутились вдалеке от костров и людей, Лисса смогла расслышать, что рассказывал ей в это время доблестный победитель, стяжавший славу по воле Ланса. Юлон возбужденно описывал свою меткость и силу и гнушался трусости противника, легшего на земле после первого же удара. Девушка вырвала свою ладонь из его руки и направилась от деревьев, окружавших лагерь, назад к палаткам.

- Лисса, я тебя чем-то обидел? – удивленно вскричал парень. Его приподнятое настроение улетучилось, едва он осознал, что не произвел на девушку должного впечатления.

- Нет, просто я тебе говорила, что у меня нет времени, - жестко ответила тайя. – А сейчас ты воспользовался своей силой и завел меня в эти сугробы.

- Я просто хотел, чтобы мы погуляли вдвоем, подальше от шума и гама. Я ведь победил и выбрал тебя своей девушкой. Почему я тебе не нравлюсь? Ты ведь была поначалу так добра ко мне.

- Я была к тебе добра, потому что я тебя лечила, - Лисса остановилась и поглядела на парня, оставшегося позади в смущении и недоумении. Юлон был статен и красив. Девушка призадумалась. Конечно, сейчас она разозлилась, так как он её поцеловал у всех на виду. Но таковы были права победителя боя. И теперь ей следовало бы ещё больше наградить отважного воина. Ведь любая девушка была бы счастлива вниманию такого кавалера, сама бы искала его любви и защиты. Защитник у Лиссы был, и в надежности Ланса не приходилось сомневаться. Но нежной дружбы и общения с парнями девушке явно не доставало. В Доме Послушания Лисса чувствовала себя одинокой среди многочисленных подруг, и лишь совсем недавно Марго стала её верной сообщницей. Но Лисса уже давно не слышала ласковых слов от мужчин. Она с горечью призналась себе, что скучает по Вину, Ортеку и Рионде, всегда отмечавших её ум, внешность и порой упрямый характер.